— Сам ты Абокралибсис, — обиженно прошипел Фрогги.
Услышав исковерканное карликом слово, компания прыснула таким адским хохотом, что Марк чуть не поперхнулся куском варёного гриба. Сидящий рядом Игорь стукнул в запале кулаком по столу и его тарелка, подпрыгнув, едва не перевернулась. Несколько капель угодили Марку на рукав. Берк закатил глаза и сдавил скулы, силясь сдержать еду во рту, не давая ей оказаться в его горле, ни тем более вырваться наружу. А Мао-Мясник и вовсе сполз под стол всем своим тщедушным тельцем. Глядя на всё это, Ирма неодобрительно кривилась.
— Чего скалитесь, придурки? — лицо карлика сделалось пурпурным. — Дождёмся Схождения, я вам покажу.
— Ты дождёшься, — фыркнул и действительно бесновато скалящийся во все зубы Энри.
— В отличие от вас, дуроломов, я знаю, что станется!
— Из Нета знаешь? — сквозь хохот спросил кто-то.
— Из него самого! — метал искры Фрогги.
— Ещё про деда своего расскажи! Как его звали? Айптичник вроде?
— Не голосите, кони. Если вы есть бестолковые засранцы и не верите мне, тогда спросите Надю или вон шефа, — и, не обращая внимания на заходящуюся от ржания компанию, Фрогги обернулся к Инженеру: — Скажите им, шеф, ведь была до войны такая Нета, по которой можно было узнать всё на свете? Так?
— Ага, — смеясь, перебил его Мао-Мясник, — и с кнопками, чтобы не Центровещание тебе новости вещало, а ты сам их переключал. Хочешь то, хочешь это…
— Именно так и было, бестолковая твоя башка! — рычал Фрогги.
Но каждый из присутствующих норовил подколоть карлика:
— Давай, Фрог, заливай дальше… про гранженты и электрокниги не забудь…
— У шефа все довоенные книжки сплошь бумажные, а твои, стало быть, электрические? А ну поясни, как к твоей бумаге подвести провода, а Фрог?
— Дурни вы! — огрызался распалившийся Фрогги.
Но его товарищи не отступали. Как стая волков, напавшая на заблудившуюся корову, они грызли его своими насмешками.
— Ага, и, что конектофон когда-то был у любого десятилетнего сопляка тоже не забудь… — Энри неистово вертел безумными глазами как мельничными лопастями.
— Эге, фантазёр!
— Своими глупыми сказками ты нам всю печень выел, — буркнул Берк, когда смех стал стихать. Даже смеяться этот молчун умудрялся как-то хмуро и по зловещему, — где сейчас твоя Нета?
— Говорил же, когда вы ещё под стол ползали, проги извели её под корень и всё подчистили! — Фрогги чуть не плакал. Он с мольбой взирал на Инженера, ища поддержи.
Тот отложил ложку и произнёс без тени смущения:
— Фрогги прав. Указ 21-го года запретил Интернет, — и добавил туманно: — Власти подобно египетским жрецам боятся чудесников «поцелованных богом».
Сидящие за столом притихли. Никто, кроме Марка не понял значения сказанного и все молча принялись за еду.
То, что перед ним нужная палата Марк понял по дремлющему у двери полицейскому. Подойдя ближе, пристально заглянул в глаза. Караульный потянулся было к кобуре, но его веки налились, глаза закатились, и он, как уставший боец, едва коснувшийся ухом подушки, протяжно и умиротворённо захрапел.
Марк открыл дверь и вошёл внутрь. На больничной койке, обставленной многочисленными приборами, лежал человек и смотрел на Марка, будто ожидал его появления.
— Здравствуйте, господин полковник, — приветствовал тот, присаживаясь на краешек кровати.
Перед ним был Феликс Аристовский и он был ни сколько не похож на того крепкого полковника, что неделю назад сидел у больничной койки Марка.
— Теперь вы на больничной койке, а я ваш посетитель, — сказал Марк, кладя ладонь на шершавый кулак. — Новые ноги я вам не обещаю, но жить вы будете. Помните, стоит им положить руку больному на лоб, как у того восстанавливались все функции организма и недуг отступал. Мне для этого не потребуется ваш лоб, достаточно руки.
Полковник молчал. Видимо считал Марка видением, а может, ему просто нечего было сказать. Наконец он тихо почти одними губами выговорил:
— Чёртовы кошмары…
Марк кивнул. Подождал, пока зрачки слезящихся глаз лежащего расширятся, а взгляд приобретёт осмысленность, и, дождавшись, произнёс, отчетливо выговаривая каждое слово:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сейчас я вам оставлю координаты места в Пустоши, где скрывается небольшой отряд «пустынников». Не советую передавать их армейским, постарайтесь сообщить непосредственно Агате Грейс. Передайте так: учёный Вард Генрихович Голубинский, непризнанный Комитетом Энергозависимости, готов явить чудо. — Инженер просил сказать именно так, слово в слово. От себя Марк добавил: — Уверен, Губер тоже будет там.
Полковник моргнул. Было заметно, он понял каждое услышанное слово.
Перед тем как уйти, Марк вошёл в ординаторскую, повесил халат, открыл медицинский холодильник и взял нужные лекарства.
Он шёл по коридору к выходу, и назойливая мысль не давала покоя: а вдруг всё обернётся не так и он больше никогда не увидит Розу? На минуту он задержался у выхода, усомнившись, стоит ли возвращаться к оранжевому пикапу. Сверни незаметно в сторону Жёлтой Зоны, а там недалеко и до Чёрной Башни, где в одной из бесконечных сот прогрессорского улья его ждёт Роза.
Он колебался минуту, затем открыл дверь служебного входа и быстро зашагал к припаркованному у пищеблока оранжевому пикапу.
Глава 30
Федералос походили на громадных ощетинившихся муравьёв. Глухие продолговатые шлемы, чёрные кевларовые комбинезоны, налокотники, наколенники, наплечники, очки со встроенным тепловизором, под ними противогазная маска скрывающая нос и рот, на боку лёгкие, но при этом смертоносные автоматы «голиаф», со звуко- и свето-наведением, а у некоторых и с подствольным ракетомётом. От них пахло силой и смертью.
Но главное их достоинство было скрыто от глаз. Искусственная нейронная сеть, вживленная в нервную систему, делала каждого из них непревзойдённым бойцом способным в одиночку заменить целую армию.
В Камарилью Федералос — элитное подразделение УБ СОТ — тридцать лет призывали исключительно латиноамериканцев. Как показал опыт прошедшей войны, лучше бравых мучачос бойцов для тайных заданий не сыскать.
Капитан Корнелиус Ортега, коренастый бородач совершенно без шеи и с плечами не менее чем в два раза шире его собственной талии, отдал салют и выговорил с хрипотцой заядлого курильщика:
— Полкилометра южнее два бронетранспортёра, к северу ещё два по двенадцать бойцов в каждом. Две беспилотных «вертушки» с автоматическими станковыми пулемётами на борту и здесь с нами ещё двенадцать самых лучших, мои ребята, отборные.
Судя по всему, долго разговаривать капитан не привык.
Агата выслушала короткий доклад, раскрыла перед носом бородача ладонь, на которой красовалась серебристая флешка и сказала:
— Здесь фото человека, который нужен мне только живым и никаким больше. Отошлите каждому бойцу в его «образный поисковик». Пусть загрузят оба фото сразу, до пластооперации и после неё. Парень меняется на глазах, так что сличайте каждую деталь. Я не представляю, чего ждать от этих людей, но помните, ни одной капли крови именно этого парня не должно упасть сегодня на землю.
Капитан молча ретировался.
Агата выглянула в иллюминатор. За бронированным стеклом, в полукилометре к северу чернел нестройный ряд построек. Самое высокое здание инверторной станции полуразрушено, под ней крабовыми панцирями рассыпались защитные панели. Дальше виднелась аккумуляторная, перегонная подстанция, несколько трансформаторных с сорванными напрочь крышами. СЭС не использовалась десятки лет.
Сложность заключалась в том, что всё пространство вокруг было усеяно коврами автономных солнечных батарей и эти батареи были рабочими. Все они запитывались на новую станцию Ф-образца, сооружённую в пяти километрах южнее, и это обстоятельство изрядно портило планы Агаты. Повреди федералос хоть одну батарею, тайная операция тут же станет достоянием Совета.
— Начинайте, капитан, — приказала она в трубку внутренней связи.
