Лейтенант Алан Ласси из отдела по расследованию убийств полиции Майами был маленький человек, с головой в форме луковицы, практически безгубым ртом и глазами, как две ледышки. Он не любил свою работу, преступников и даже свою жену. Ему нравилось идти против всех. Он думал, что это заставит людей бояться его. Но был скорее хитрым, чем умным. В свои пятьдесят семь лет он понимал, что вряд ли получит повышение, и это раздражало его. Исходя из этого, Ласси ненавидел молодых и честолюбивых копов.
Он подкатил к ресторану «Омар и Краб» на превосходном «ягуаре», приобретенном на деньги жены, в сопровождении сержанта Пита Вейдмана, толстого, недалекого человека, сохранявшего свою должность лишь постольку, поскольку он был на побегушках у Ласси.
Когда прибыли двое офицеров полиции, в этот же момент, завывая сиреной, подкатила санитарная машина, и двое санитаров торопливо вышли из нее. Здесь же находилось четверо патрульных полицейских. С озабоченными лицами они, в компании с Лепски, стояли возле выхода из ресторана. Лепски чувствовал себя весьма неуютно. Это была не его территория, и он был прекрасно осведомлен о всех отрицательных качествах лейтенанта Ласси. Будет еще хорошо, если Ласси никак не упомянет его в своем рапорте. Если же это случится, надежды получить квалификацию детектива первого класса развеются, как мираж в Синайской пустыне.
Дожидаясь Ласси, Лепски решил, если тот совсем прижмет его к стенке, сослаться на капитана Террела, который был гораздо более важной фигурой, чем какой-то детектив второго класса.
Лепски бросило в пот, когда он увидел Ласси и Вейдмана, вылезающих из «ягуара». Ласси оглядел толпу, собравшуюся возле ресторана. Приказав патрульным расчистить проход, он прошел мимо Лепски, словно тот был пустым местом, и остановился, с отвращением глядя на гороподобное тело До-До. Затем он поднялся на третий этаж и с гораздо большим интересом осмотрел полуобнаженное тело Мэй Лангли. Он был даже доволен, что пуля попала в голову, не испортив тела. Он пялился на тело Мэй до тех пор, пока не заметил, что Вейдман тоже рассматривает убитую явно не с профессиональным интересом.
— Какого черта ты уставился на нее? — рявкнул он на подчиненного.
Вейдман заморгал, отводя взгляд.
— Сэр?
— Ты что, до этого никогда не видел убитых женщин?
— Да, сэр.
— Кончай вести себя как проклятый турист!
— Да, сэр.
Ласси снял шляпу, пригладил волосы пятерней и снова надел ее.
— Мне кажется, я видел здесь проходимца из полиции Парадиз-Сити.
Вейдман недоуменно заморгал.
— Я никого не видел.
— Но если ты ничего не видишь, так какого черта ты торчишь здесь? — раздраженно рявкнул Ласси. Он пододвинул поближе самое лучшее кресло, удобно расположился в нем и, вытащив портсигар из тюленьей кожи, который подарила ему жена на последнее Рождество, взял сигару и зажал ее в зубах. — Приведи его!
Вейдман рысцой выбежал из помещения. Пятью минутами позже он вернулся с Лепски. Зная, что неприятностей не избежать, Лепски приготовился к выволочке, остановившись в двух шагах от лейтенанта и глядя на стену за спиной полицейского.
— Кто этот человек, сержант? — спросил Ласси, прикуривая сигару.
— Детектив второго класса Лепски из полиции Парадиз-Сити, — отчеканил Вейдман. Он вызубрил это имя, поднимаясь по лестнице вслед за Лепски.
Ласси недоверчиво покачал головой.
— Хотелось бы в это поверить. Ни один детектив Парадиз-Сити не имеет права действовать на моей территории без моего на то согласия. — Он не сводил взгляда с нервничающего Лепски. — Или все же действовал?
— Лейтенант, я проводил рядовое расследование и приехал сюда, — спокойно ответил Лепски. — Здесь не было ничего важного, о чем стоило докладывать вам.
— Ничего важного… просто два трупа. Так что в таком случае для вас важно… массовая резня?
— Это произошло совершенно неожиданно. Я разговаривал с этой женщиной, — Лепски замолчал, мельком глянув на тело Мэй, — как вдруг ворвался какой-то мужчина и убил ее.
— Мужчина? Где он? — Ласси рассматривал тлеющий кончик сигары.
— Он удрал.
— На моей территории обычный инспектор всегда называет меня «сэр».
— Он удрал, сэр.
— Удрал? — преувеличенное изумление в голосе яснее ясного говорило о вине Лепски. Ласси повернулся к Вейдману. — Вы слышали, сержант? Какой-то негодяй ворвался сюда, застрелил одну женщину, затем вторую и удрал, пока этот недотепа просто стоял и смотрел.
Вейдман попытался изобразить на своем лице негодование, но от этого его лицо стало похожим на свиное рыло.
Ласси вновь сконцентрировал свое внимание на Лепски.
— И как это ему удалось бежать?
— На автомобиле, сэр.
Ласси улыбнулся. Холодной улыбкой, но все же улыбнулся.
— Ну вот, уже кое-что. Дайте сержанту Вейдману номер машины, и мы отыщем имя владельца. Вейдман, запишите номер.
Лепски неуверенно переступал с ноги на ногу.
— Но я не заметил номера. К тому времени, когда я…
— О’кей, о’кей, первое впечатление всегда верное. Чудесно! Убийца врывается сюда, убивает двух женщин и спокойно уезжает, а вы умудряетесь даже не записать номер автомобиля. Вот уж действительно! Рекорд! Так вы детектив третьего или второго класса, Лепски?
— Второго, сэр.
— Вот это да! Я всегда предполагал, что в Парадиз-Сити самые плохие копы на побережье. Но теперь я в этом абсолютно уверен. Может быть, вы можете дать нам его описание?
— Приблизительно пять футов пять дюймов роста, плотного телосложения, около 160 фунтов, в маске. Он был в полосатом костюме и шляпе, в руке автоматический пистолет системы «вальтер» калибра 7.65, — на одном дыхании выпалил Лепски. — Его лицо было прикрыто носовым платком.
— Ты меня прямо поражаешь, — проворчал Ласси. — И как это ты все рассмотрел… лежа на полу.
— Да, сэр. Он ворвался и…
— Отвечай лишь тогда, когда я об этом спрашиваю, — рявкнул Ласси. Сделав глубокую затяжку, лейтенант выпустил клуб ароматного дыма, затем указал кончиком сигары на тело Мэй. — По какому поводу она была вам нужна?
— Я расследую дело Бадди Риккарда, сэр. Она была его подружка.
Ласси стряхнул пепел на ковер.
— И что же случилось с ним?
— Убит. Капитан Террел приказал мне разузнать о его знакомых. — Лепски выложил последний козырь. По гримасе неудовольствия, появившейся на лице Ласси, он понял, что сделал верный ход.
— И как он поживает? — Ласси вдруг вспомнил, что Террел близкий друг его шефа. Он также вспомнил, что шеф не далее как на прошлой неделе сказал, что Ласси едва ноги волочит, а когда такое заявляет твой шеф, нужно быть осторожным. Надо полегче с этим инспектором. Ласси никогда в жизни никому не перечил и, может быть, только по этой причине дослужился до лейтенанта.
— Превосходно, сэр.
— Как это он может чувствовать себя превосходно, работая в окружении таких тупиц, как вы?
Лепски проглотил насмешку, не сказав ни слова.
— И что эта женщина вам сообщила? — поинтересовался лейтенант, выпуская в направлении Лепски струю дыма.
А вот этого как раз Лепски и не собирался говорить. Если бы лейтенант был немного любезнее, он, возможно, и сказал бы кое-что, но сейчас Лепски решил молчать как рыба.
— Я только собрался расспросить у нее, куда это исчез Бадди, как ворвался этот бандит и застрелил ее.
— Так вам ничего не удалось узнать?
Лепски переступил с ноги на ногу и смущенно отвел глаза.
Ласси смотрел на него с отвращением.
— Проваливай отсюда, несчастный тупица! И если вновь будешь работать на моей территории без соответствующего разрешения, я тебе все кости переломаю! Я подам на тебя соответствующий рапорт, и, надеюсь, после него тебя с позором выгонят из полиции. Если я как-нибудь попаду в этот город, то не подам тебе и пенса, когда ты будешь нищим. Прочь с глаз моих!
Лепски спустился по лестнице и протиснулся сквозь толпу на улицу, ругаясь сквозь зубы. Дойдя до машины, он сел за руль, злобно захлопнув за собой дверцу. Едва он включил зажигание, как грязный мальчишка с длинными, давно не мытыми волосами постучал по стеклу кабины водителя.
— Вы Лепски? — спросил он, посверкивая глазами.
— Да я. А в чем дело?
— Она сказала, что вы дадите мне доллар, если я передам вам ее просьбу. — У вас есть доллар?
Пальцы Лепски покрепче сжали руль.
— Кто сказал?
— У вас есть доллар?
— Ты что, думаешь, я чертов бродяга?
— Вы же коп, не так ли? — мальчишка изобразил усмешку на грязном личике. — А у копов никогда не бывает денег.
Лепски был так поражен этой нехитрой логикой, что вытащил бумажник и продемонстрировал мальчишке его содержимое. Там было около тридцати долларов.
— Я дам тебе доллар, маленький вымогатель! Кто просил передать и что?
