Во время ужина мы общались на отвлечённые темы, а центром внимания, понятно, была Виктория — как единственная особа женского пола за столом. Комплименты на неё так и сыпались, девушка купалась в них с присущей ей естественностью представительницы высшего света. А после ужина, опять же со свойственным ей тактом, оставила нас в гостиной и, подхватив ничего не понимающего Петрова по ручку, удалилась с ним наверх.
— Итак, господа курсанты. — Прохор оглядел великих князей и опять покосился на князя Пожарского. — Государь поручил мне провести с вами разъяснительную беседу, которая будет носить в том числе и воспитательный характер. — Николай с Александром поморщились, а Прохор, не обратив на гримасы братьев никакого внимания, спокойно продолжил: — Слушайте меня внимательно, вопросы, если таковые будут, зададите потом. Ясно?
Голос Прохора постепенно становился строгим, а в интонациях появился хорошо знакомый мне металл, который заставил Николая с Александром выпрямить спины.
— Начну с неких событий, которые произошли в ночь с воскресенья на понедельник. Присутствующему здесь Алексею на телефон с неизвестного номера поступило сообщение якобы от небезызвестного вам Пафнутьева Виталия Борисовича с предложением срочной встречи. Алексей, не ставя никого в известность, наплевав на все предосторожности и полностью отключив мозги, — последние три слова Прохор выделил интонацией отдельно, — погасил охрану, покинул особняк, поймал такси и мелкий рысью устремился на назначенное место встречи, которое находилось совсем недалеко от особняка князей Дашковых, являющихся, как вам прекрасно известно, близкими родственниками нашего Алексея…
Дальше Прохор кратко поведал замершим Николаю и Александру историю наших непростых взаимоотношений с родом Дашковых, упомянув про лютую подставу с пожаром в их особняке и моё дальнейшее заключение в Бутырской тюрьме. После этого воспитатель напомнил братьям про нападение на меня колдуна в Афганистане, после чего перешел на встречу с батюшкой Мефодием Тагильцевым. А уж после краткого исторического экскурса, касающегося взаимоотношений рода Романовых с церковными колдунами, а также того, что творилось в Москве всю эту неделю, глаза у моих братьев стали совсем круглыми, а челюсти отвисли, как и у деда Михаила позавчера вечером в Кремле после рассказа императора.
История нападения колдуна после моего выхода из Бутырки заставила братьев вскочить с кресел со сжатыми кулаками. Однако это проявление их праведного гнева было Прохором резко пресечено:
— Сели на место, вояки! — рявкнул он и продолжил уже спокойнее: — Колдунами плотно занимаются специально обученные люди, а вам я это рассказываю только для того, молодые люди, чтобы вы наконец повзрослели, поняли, что в окружающем вас мире всё не так просто, и сделали соответствующие выводы. А теперь успокойтесь, хорошо подумаете и только после этого попробуйте задать нужные вопросы. Ясно?
— Ясно, — кивнули они, переглянулись и замерли в креслах.
Первым через минуту очнулся Александр:
— Прохор, чем мы можем помочь?
— Правильный вопрос, Саша, — удовлетворённо произнёс воспитатель. — Ваша самая главная задача на сегодняшний день не создавать лишних проблемы роду. Надеюсь, пояснений не требуется? — Братья помотали головами. — Вот и отлично. А про ваше поведение в эти выходные лишний раз напоминать не надо?
— Не надо.
— Парадки к завтрашнему награждению готовы?
— Готовы. Привезены и уже висят в шкафах.
Прохор повернулся князю Пожарскому. Тот обозначил легкий кивок, видимо, обозначавший одобрение, встал, улыбнулся и сказал:
— Приятного вечера, молодые люди! И не забывайте по завтрашнее торжественное мероприятие.
Вместе с дедом гостиную покинули и Прохор с Иваном, а Николай с Александром, мигом растеряв всю свою серьезность, уставились на меня:
— Лёха, быстро рассказывай подробности! Особенно про Бутырку!
— А как же ресторан Нарышкиных? — хмыкнул я. — Опоздаем же…
— Да пёс с ним, с этим рестораном, когда тут такие дела без нас творятся! И что вообще за хрен с горы этот мутный Иван Олегович?
* * *
В ресторан к Нарышкиным мы действительно опоздали, хоть и не критично. Наша компания была уже полностью в сборе, большинство молодежи малого света тоже, но мелькали и новые лица: Евгения Демидова с Тамарой Хачатурян в сопровождении преданных поклонников из числа уже знакомых мне курсантов военного училища.
— Ну, Лёшка, держись! — ухмыльнулся Александр. — И постарайся быть к Демидовой более снисходительным, нам с ней еще учиться.
Перед самым выездом из особняка братья предупредили меня о попытках Хачатурян выяснить подробности моей личной жизни и расспросить о поклонницах из числа света, а также о её намёках, касающихся нежных чувств, испытываемых в отношении меня ее подружкой. Я, в свою очередь, в двух словах рассказал братьям о сообщениях княжны, которые она мне слала всю эту неделю. Николай с Александром посмеялись, отметив при этом, что Евгения взялась за меня очень серьезно, и заявили, что мне ещё повезло, что девушка находится фактически на казарменном положение и заперта в стенах училища. «Порадовал» своей реакцией на всю эту ситуацию и Сашка Петров, который присутствовал при этой части нашей беседы:
— Всегда мечтал, чтобы девушки за меня сражались, — улыбался он. — А когда попал в такую ситуацию, — он слегка нахмурился, — ничего хорошего для себя не увидел… И вообще, Алексей, веди себя с этой Демидовой как хочешь, но вот Аню Шереметьеву постарайся не обижать. Она хорошая девочка.
— И ты туда же… — только и вздохнул я.
…Наше опоздание привело к тому, что пришлось обходить весь ресторан и здороваться с присутствующими молодыми аристо. Помня пожелания царственного деда, я расточал улыбки направо и налево, прямо-таки излучая пресловутую «уверенность в завтрашнем дне». Братья и друг от меня не отставали. И вновь, в который уже раз, я почувствовал даже не напряженность, а некий повышенный интерес к моей скромной персоне и к не менее скромным персонам Николая и Александра, списанный мной на все те непонятки, которые творились в Москве всю эту неделю. Некоторые особенно смелые девушки даже умудрились пожалеть об отсутствии великих княжон Марии Александровны и Варвары Александровны, пришлось и мне жалеть об этом печальном факте вместе с ними, натянув улыбку во все тридцать два зуба. Понятно, что никаких комментариев с моей стороны по поводу отсутствия сестер «провокаторши» так и не дождались.
Эту так называемую проходку я специально начал так, чтобы компания курсантов у меня оказалась как раз последней, дальше располагались уже только наши университетские друзья. У меня с самого начала, как только вошел в ресторан, возникло стойкое подозрение, что Демидова с Хачатурян совершенно осознанно расположились именно так, чтобы быть поближе ко мне. И ведь все правильно сделали! Явно в своем училище по всяким там тактикам и стратегиям «отлично» в зачетках имели, раз уже в жизнь свои знания воплощают! И деваться мне некуда! Сука! Бедная Анечка Шереметьева! Как бы какого скандала не вышло…
Приблизившись к компании курсантов, я не мог не отметить для себя, что в красном, зауженном, облегающем тело девушки как перчатка платье Демидова была просто великолепна! Да она, похоже, еще и нижним бельем решила пренебречь! А этот яркий макияж в стиле женщина-вамп! В груди образовался комок, а меня посетила подлая мыслишка, что будет очень неплохо, если этот комок не спустится на полметра ниже… Попытка взять себя в руки довольно быстро привела к нужным результатам — напряжение исчезло, а пульс замедлился.
Сначала все было хорошо: мы поздоровались с девушками, поручкались с молодыми людьми, высказав при этом свою радость от того, что видим их здесь, а вот потом…
— Алексей, — капризным тоном начала Демидова, — почему ты не отвечаешь на мои сообщения? Это очень невежливо с твоей стороны. Но я тебя прощаю… — Она игривым жестом хлопнула меня по руке.
