– Где револьвер, который я дал тебе?
– У меня в кармане, – ответила она.
– Доставай его, теперь самое время. Но оставайся здесь.
– Что ты намерен делать? – тревожно спросила она.
– Проверить кучу дров, не заползла ли в них змея… или скунс, – прибавил он, пытаясь поднять у нее настроение.
– Коулт, будь осторожен, – предупредила она, когда он шагнул вперед. При отблесках молний, освещавших пещеру, он потыкал дулом винтовки среди дров, пока не убедился, что там никого нет. Затем он вернулся к входу и стал рыться во вьючных мешках Пайка.
– Здесь должен быть кремень.
Покопавшись на ощупь в мешке, Коулт с победным видом вынул кремень. Отодрав кусок сухой коры от полена, он принялся высекать искры с помощью ножа; искры воспламенили кору, и через пару минут в пещере уже горел костерок.
Кэсси так сильно продрогла, что у нее зуб на зуб не попадал от озноба. Она поспешно присела к огню.
– Давай снимем нашу мокрую одежду, – предложил Коулт. – Я поищу кое-что из вещей во вьючных мешках.
– Я лучше замерзну, чем надену что-нибудь из того, что носил Пайк, – заявила Кэсси.
Он стянул с нее сапоги и чулки, дальше она сама разделась, оставшись лишь в одном нижнем белье. Между тем Коулт достал еще одно одеяло, обнаруженное им в мешках. Он завернул ее в одеяло, потом опустился на колени и принялся энергично растирать ей ноги, чтобы усилить кровообращение, и вскоре ее щеки покраснели.
Лицо у Кэсси опухло и было в кровоподтеках. На ее шее от веревки осталась ужасная, красного цвета, полоса, а ее кисти все еще кровоточили.
Коулт разорвал пополам платок и перевязал им ее руки.
– Жаль, что у меня нет ничего такого, чтобы уменьшить твою боль, милая.
– Больше всего у меня болит спина, – призналась она. – Когда он швырнул меня, я ударилась спиной о дерево.
– Позволь мне взглянуть на нее.
Коулт отвернул одеяло и мягко перевернул ее на живот. Он приподнял сорочку, пока не обнажилась вся спина. Она багрово синела, но, по всей видимости, никаких тяжелых повреждений у Кэсси не было.
– Милая, я не врач, но я более чем уверен, что какое-то время тебе будет нельзя ездить верхом. – Он принялся массировать ей плечи и шею. – Надо, чтобы эти мышцы расслабились, иначе завтра ты будешь совершенно разбита от боли и вряд ли сможешь идти. Кэсси прикрыла глаза и вздохнула:
– Как приятно, Коулт.
Помассировав ее, он помог ей присесть, прислонив спиной к стенке пещеры.
– Этот ублюдок хорошенько поиздевался над тобой, милая. Может быть, в мешках есть чем смазать тебе содранную веревкой кожу на шее.
– Шея у меня болит не очень сильно. По крайней мере, мы укрылись от грозы.
– Похоже, что мы даже не останемся голодными сегодня. У нас есть кофе и две банки бобов, – объявил Коулт, исследуя содержимое одного из мешков.
Он наполнил кофейник дождевой водой и, поставив его на огонь, начал варить кофе.
Открыв другой мешок, он вытащил оттуда кое-какие вещи и вдруг протяжно свистнул.
– Понятно, почему Пайк не оставил нас в покое. Вот что ему надо. – Коулт вытащил банковский мешок с деньгами и бросил его на землю. – Здесь сотни долларов.
– Пайк будет преследовать нас, чтобы вернуть назад деньги. – У Кэсси страх возобладал над недавней умиротворенностью.
– Кэсси, милая, он не причинит тебе больше ничего плохого. Он ранен, промок под дождем, скорее всего ему нечего есть. Тогда как мы согрелись, передохнули и сейчас поедим. Если он нападет на нас, мы дадим ему отпор. У нас есть винтовка, мой револьвер и револьвер Келера, – тут он вытащил из мешка коробку с патронами, – а также патроны. Много патронов.
Коулт вскрыл консервы с бобами своим ножом и поставил банку поближе к огню, чтобы она согрелась. Потом он отжал их мокрую одежду и кое-как развесил ее вокруг костра.
– Очень кстати, когда рядом с тобой такой умелый и полезный парень, как вы, помощник шерифа Фрейзер.
– Благодарю вас, мисс Кэсси.
Коулт прошел немного в глубь пещеры и всмотрелся в ее темное нутро. Дальше, отходя от ее передней части, шли уходящие в темноту проходы, сверху в этих туннелях свисали сталактиты, а снизу поднимались двойные спирали колонн и пики сталагмитов.
– Из того, что я вижу, ходы пещеры, кажется, тянутся под землей на многие мили.
– Скорее всего, да, – согласилась Кэсси. – Вокруг города много известковых пещер. Они образовались благодаря действию стекающей сверху воды.
– Передняя часть пещеры образована не водой.
– Возможно, кто-то жил в ней и заделал потолок.
– Уж не индейцев ли ты имеешь в виду?
– Или какого-нибудь горняка, – уточнила Кэсси. – Добыча известняка выгодное дело.
– Возможно, это как раз объясняет наличие дров в пещере. Но насколько я могу судить, здесь известняка более чем достаточно.
– Горняка могли вынудить уйти индейцы.
– Или с ним могло стрястись что-то худшее. Кто знает, может, в одном из боковых отсеков покоятся его останки.
– Коулт, пожалуйста. Неужели тебе доставляет удовольствие упоминать о неприятных вещах? Давай лучше поедим и выпьем кофе.
Коулт подал ей банку с бобами.
– Держи, это займет на время твой рот, чтобы ты не могла пререкаться со мной.
Хотя Коулт пытался говорить погрубее, Кэсси по пляшущим искоркам в его глазах сразу поняла, что он доволен. Все-таки, когда он хотел, он мог быть самым любезным мужчиной в мире.
Она взяла немного бобов и передала ему банку. Он сделал то же самое. Так они продолжали передавать друг другу еду, пока банка не опустела. Затем они по очереди пили кофе.
– Все так замечательно, – призналась Кэсси.
– Нам следует выразить свою благодарность мистеру Пайку за его щедрость, если только мы еще раз увидимся с ним.
– Опять ты за свое, Коулт Фрейзер, – устало проговорила Кэсси, – всякий раз, как только я успокаиваюсь, ты совершенно не к месту вставляешь какую-то гадость. – И она сделала последний глоток из кофейника.
– А ты подумай о чем-нибудь приятном.
Кэсси помедлила, затем сказала:
– Стану думать о том, как приятна тебе мысль, что в наступающий четверг ты уезжаешь отсюда.
– В этой мысли больше грустного, чем приятного. Ты стала так много значить для меня.
– Те же самые мысли одолевают и меня. Расставаться будет нелегко. Поэтому не удивляйся, если я не приду прощаться с тобой. Ты же знаешь, какая я впечатлительная.
– А как твои свадебные планы и все прочее? Очень скоро ты меня забудешь.
Когда она передавала ему назад кофейник, их пальцы соприкоснулись, переплелись, они замерли, долго и безмолвно глядя на свои соединенные руки.
На глазах Кэсси заблестели слезы.
– Я никогда не забуду тебя, Коулт.
Он вскинул голову:
– Когда ты поняла это?
– Не знаю, но думаю, это всегда жило в моем сердце.
– И что же это меняет?
Она вздрогнула, затем поморщилась от боли, причиненной этим движением.
– Я полагаю, что будет хуже, если я обману его, выйдя замуж из ложных побуждений.
– Правильное решение, Кэсси. Ты ему уже сказала?
– Пока нет. Я намеревалась сказать ему сегодня утром.
– Выступая в роли адвоката дьявола, спрошу тебя: по какой причине ты уверилась в том, что он решит, будто ты отвергаешь его из-за увечья?
– Я признаюсь ему, что люблю тебя.
– И почему ты решила, что он тебе поверит?
– Потому что это правда, – вымолвила Кэсси, глядя ему прямо в глаза.
– Кэсси, ты же знаешь…
– Коулт, я понимаю твои чувства, ты ведь был со мной откровенен с самого начала. Поэтому я не могу кривить душой перед тобой.
Леденящий кровь смех пронесся под сводами пещеры. Волосы на голове Кэсси приподнялись от ужаса, когда она увидела Пайка, стоящего у входа в пещеру с винтовкой, нацеленной прямо в спину Коулта.
– Какой грустный рассказ, так и хочется заплакать, – язвительно произнес Пайк. – Но не беспокойтесь. Старина Пайк здесь, он избавит вас обоих от страданий.
Кэсси незаметно сунула руку под одеяло, где у нее лежал револьвер.
– Все-таки, помощник, не следовало так опрометчиво снимать ремень с револьвером. Стоит заметить, что сюда, спасаясь от ливня, мог забрести кто угодно.
– Я подумал, что ядовитая гадина, подобно тебе, найдет любую щель, чтобы заползти внутрь. Оставь свою затею, Пайк. Ты потерял слишком много крови. Отдай мне винтовку, и обещаю, что…
– Слишком поздно, кстати, благодаря тебе. Я не собираюсь слушать тебя. Но зато я собираюсь прихватить тебя и твою сучку с собой.
– Стреляй в него, Кэсси. Пайк фыркнул:
– Какая старая уловка, Фрейзер! Как только я поверну голову, ты прыгнешь на меня. Да она не в состоянии выстрелить в кого бы то ни было, если даже у нее было бы оружие. Уж я-то знаю.
– О да. Ты, должно быть, страшно гордишься собой. Найдется не так уж много таких, кому доставило бы удовольствие повесить женщину. Ну, стреляй же, Кэсси, – спокойно скомандовал Коулт.
