Утром она уехала в реанимацию и сразу позвонила, доложив, что папа опять в сознании и все показатели почти в норме, а у врачей снова шок. Я оставила Анжеле кучу заданий до полного выздоровления папы, и вчера она уже забрала его домой.
А парашют остался у меня. Он стал предметом силы, и мы очень успешно с его помощью сбрасывали лишний вес с четвертого этажа. Перед расставанием с избыточными килограммами я взвесилась. Затем привязала к парашюту лист бумаги, на котором написала «3 кг» и сбросила его. Чтобы сразу зафиксировать переход в облегченную вселенную, я опять встала на весы, и они показали минус 3 килограмма. Почти мгновенная дематериализация! После этого просто отбоя не стало от желающих похудеть.
Публика бурно поощрила Катю, а ведущий заметил:
— Молодец, можно позавидовать невероятной силе твоего намерения! Тебе можно смело вручать диплом танцующей волшебницы. Со взвешиванием тоже здорово. Это мощная идея — сокращать время материализации намерения, сразу отслеживая сдвиги в нужную сторону.
Эстафету ритуалов подхватил подтянутый мужчина в джинсах и пестром свитере, с забавной мимикой и речью. Очень живо и красочно он поведал о своем домашнем задании:
— На прошлом занятии мне придумали ритуал: одеть рюкзак с надписью «Парашют», укрепить на груди красное кольцо и, дернув за него, выпрыгнуть на остановке из трамвая.
Приехал я после семинара в родную Рязань и на очередном занятии нашего психологического клуба ляпнул:
— А слабо нам прыгнуть с парашютом?
— Нет, давай прыгнем, а что надо?
— Собираемся в 21.00 на остановке двенадцатого троллейбуса, к месту посадки следуем пешком. Каждому иметь с собой парашют или рюкзак с надписью «Парашют». На груди должно висеть кольцо и привязанная веревочкой бумажка, где написано заветное желание, подобно тому, как на солдатском медальоне выбиты инициалы бойца.
— А ради чего прыгать, жизнью рисковать? — спросила одна женщина.
— Чтобы город узнал своих героев!
Напомню, что Рязань — город парашютистов, у нас единственное в стране десантное училище, а чемпионов мира — немерено.
В назначенный срок я построил команду из десяти человек возле здания муниципальной милиции и провел инструктаж. Одна дама спросила:
— У меня нет медальона, что делать?
— Кричи фамилию, чтобы смогли опознать, если парашют не раскроется.
Перед зданием стояла толпа милиционеров — шел развод. Мы строем браво прошествовали мимо них. Пройти предстояло четыре остановки по людным освещенным улицам. Мы давили песняка: «Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги». Возбуждение нарастало, и команда уже начала отрываться от земли. На низколетящий троллейбус мы садились возле психиатрической больницы имени Семашко.
План был такой: заходим через заднюю дверь, продвигаемся к передней, блокируем стюардессу, которая собирает по четыре рубля, и на следующей остановке десантируемся через среднюю дверь. Возник вопрос: «Как нейтрализовать пилота, если он вдруг решит закрыть дверь?» Я ответил, что после этого пилот еще минут пять не сможет дверь закрыть. Так и получилось.
Подрулил самолет, основательно загруженный пассажирами. Парашютисты зашли через заднюю дверь, а я заскочил в среднюю и громко толкнул речь:
— Граждане рязанцы! Сегодня вы впервые в жизни становитесь очевидцами десантирования с троллейбусного маршрута номер двенадцать. Продолжая славные традиции нашего города, мы посвящаем наш десант грядущему Дню защитника Отечества!
Я очень развеселился, Огонь бушевал крутейший, уже точно не помню, что говорил дальше. Когда мы пробирались по салону, стюардесса заметила: «У вас парашут написан с ошибкой, он через Ю пишется». Я подумал, что она раньше преподавала русский язык.
На следующей остановке к распахнувшейся двери снаружи подошла пенсионерка в валенках, с парашютом из старенького брезентового рюкзака (это был наш человек) и первым делом бодро поинтересовалась:
— Десантники есть?
— А как же! Милости просим, — отозвался я.
Выражения лиц пассажиров описанию не поддавались.
Встав возле двери, я дал отмашку и скомандовал:
— Первый пошел! Второй пошел!..
Десантники действовали согласно инструкции: руку на кольцо и вперед, кто — выкрикивая свое намерение, а кто и просто с визгом. Когда все прыгнули, я обернулся к пассажирам самолета:
— На правах инструктора обязан спросить: «Может, еще кто желает?»
Желающих не оказалось.
— Ну ладно, тогда последний пошел! — крикнул я, сигая. Прыжок получился затяжной — я дернул кольцо, когда упал на снег. Я бывший десантник, и признаюсь, что до этого совершал ненастоящие прыжки — с самолета. Они ни в какое сравнение не идут с тем, что я испытал, вывалившись из дверей троллейбуса!
На остановке нас ожидал «суперТАК»: на столбе висел щит с рекламой сигарет «Союз-Аполлон» и надписью «Возьми новую высоту!» На следующем заседании клуба мы решили провести новую акцию — устроить зимнюю рыбалку на площади Ленина. Говорят, там лучше всего клюет. Коловорот я уже приготовил.
Пока десантник рассказывал о парашютном прыжке, зал то и дело сотрясали длительные приступы смеха. Многие смеялись до слез. Энергия в зале клубилась неимоверная, даже воздух вибрировал.
Юлька с Таракановым поделились своей транспортной историей, с бельем в автобусе, упомянув и про Капитоныча. Их выступление тоже прошло на ура. Болеслав, чувствуя, что энергия закручивается все сильнее, не стал прерывать обратную связь.
Очередь наконец дошла до высокой девушки, одетой в узкие брючки и голубую гипюровую блузку. Взор ее пылал, как у Жанны д`Арк, зовущей на баррикады. Она и на предыдущих занятиях обратила на себя внимание многих участников семинара своей разговорчивостью и кипучей жаждой деятельности. Про таких говорят, что у них шило в известном месте. Вовка придумал для нее афоризм: «Слона на лету заарканит, гулящая в избу войдет». А Юлька окрестила ее «птица Говорун».
Болеслав хотел установить для птицы Говоруна, как и для дона Педро, регламент в три минуты, но та выпросила четыре. Жанна д`Арк, окинув зрителей стремительным взглядом, громко заговорила, проглатывая от нетерпения некоторые звуки:
— Мне никак не удавалось продать квартиру. Сделка все время срывалась, по разным причинам, вплоть до неявки покупателей на подписание договора купли-продажи. Я придумала себе ритуал: ходить и стучать молотком по столам и стульям с криком «Продано!», как на аукционе.
Побегав по квартире, я схватила деревянный молоток, которым отбивают мясо. И тут началось!
Я летала по квартире с криками «Продано! Тридцать шесть тысяч баксов!» Стучала и молотила по столу, стульям, телевизору, подоконнику, книгам на столе, по полу, по кровати, по любым горизонтальным поверхностям. Глаза у меня горели, как звезды. В ногах появилась бешеная подвижность, а во всем теле — абсолютно неуправляемая активность, как у расшалившихся детей. (Юлька хохотнула Тараканову: «Зрелище не для слабонервных!») Мне стало мало носиться по квартире, я захотела проораться на «всю Вселенную» и выскочила из дому с молотком в руках. На скамеечке сидели бабули. С криком «Продано!» я стукнула по скамейке и рванула куда глаза глядят. Бабульки только ойкнули:
— Лена! Ты, что ли?
Добежав до магазина, я простучала все ступеньки. У кондитерского отдела остановилась, подумав: «Может, не надо? А? — Нет, НАДО, Лена, НАДО!!!»
— Извините, девушка, я сошла с ума, — заявила я продавщице и легонько шмякнула по витрине. — Продано!
— Что продано? — робко поинтересовалась продавщица.
— Все продано! — торжествующе воскликнула я и выбежала из магазина. Рядом стояла «Ауди», на которую облокотился довольный собой и своим авто владелец. Я и с ним поделилась радостью, нежно стукнув по капоту и крикнув: «Продано! Тридцать шесть тысяч долларов! Ура!», — я понеслась на аллею. Там было много скамеек — вот раздолье! Я самый крутой продавец! Я молотила по каждой скамейке, а в груди полыхал Огонь:
