Потом Христина подготовила Анну Спиридоновну к встрече с сыном. Мамсик очень переживала, что заболела в самый неподходящий момент, и раз уж не могла ухаживать за Русланом, желала сделать все возможное, чтобы он не тревожился о ее здоровье, поэтому женщины потратили много времени, пытаясь придать ей бодрый и по возможности здоровый вид.
Устроив все с Мамсиком, Христина побежала за Русланом, но тут обнаружилась еще одна заминка. Одежда его сильно пострадала в аварии, а новую принести никто не догадался.
Сначала думали взять его хирургический костюм, но Руслан сказал, что будет выглядеть, как идиот, если Христина повезет его в рабочей одежде через всю клинику.
Пришлось бежать к сестре-хозяйке и выпрашивать казенную пижаму из тех, что обычно приберегали для бомжей.
Одеяние имело броскую шотландскую расцветку, но оказалось удивительно приятным к телу, и странным образом Руслан смотрелся в нем не полумертвым заморышем, как следовало ожидать, а раскованным и модным парнем. Один из тех случаев, когда минус на минус дал плюс.
Все встреченные ими по пути сотрудники улыбались Руслану, справлялись о его самочувствии и желали скорейшего выздоровления, так что путь до кардиореанимации занял много времени, и Христина стала беспокоиться, что Руслан устанет или простудится.
Врач, оперировавший бедро, разрешил делать несколько шагов с ходунками, и Руслан сказал, что от двери до кровати матери дойдет сам, чтобы она убедилась в его хорошем самочувствии.
Он потренировался у себя в палате и, кажется, неплохо справлялся, но Христина все равно сильно волновалась и была начеку, готовая в любую секунду подхватить его.
Только устроив Руслана на стуле возле постели Анны Спиридоновны, Христина сообразила, какая это была глупая идея. Если бы она подвезла его в коляске, сын с матерью могли бы общаться, пока у врача не кончится терпение, а на стуле бедняга долго не продержится.
Она деликатно вышла, чтобы не мешать встрече.
В коридоре Христина вдруг поймала свое отражение в темном проеме окна и не отвернулась по привычке, а, наоборот, стала смотреться, как в зеркало.
Здешняя старшая сестра выдала ей белый халат и шапочку, и Христина вдруг поняла, что нравится себе в этой одежде, хотя и не имеет никакого права ее носить.
Тут обнаружилось, что врач стоит сзади и ухмыляется, глядя на кривляния добровольной помощницы.
– Ну вот, – сказал он, быстро стирая улыбку с губ, – я Анну Спиридоновну до утра понаблюдаю, и если все в порядке будет, то в отделение переведу. Собственно, это давно можно было сделать по ее состоянию, но мы ждали, как с Русланом Романовичем…
– Спасибо.
– Идите-ка, забирайте его, а то он сейчас грохнется. А я для конспирации вас прогоню злым голосом, так что не пугайтесь.
Руслан радовался, что повидал мать, но физически был совершенно измотан. Христина устроила его в кровати и хотела покормить, но он слишком устал, и сильно разболелась нога, которой он, стремясь убедить Анну Спиридоновну в своем хорошем состоянии, дал слишком большую нагрузку.
Христина пошла за медсестрой, чтобы сделать анальгетик, а вернувшись, увидела в палате Ингу Валерьевну Стрельникову.
Она поздоровалась, стараясь скрыть смущение, и стала подыскивать предлог уйти, но Инга Валерьевна держалась так просто, что Христина немного расслабилась.
Христина мечтала стать именно такой, деловой, компетентной и успешной, но раз не получилось, оставалось только благоговеть перед теми, кому это удалось.
– Я зарезервировала для Анны Спиридоновны палату в кардиологии, – говорила ректор. – сначала думала положить вас в двухкомнатном блоке нашего коммерческого отделения, но потом сообразила, что если вы с мамой будете вместе лежать, то начнете друг за другом ухаживать, вместо того чтобы лечиться, и получится ерунда.
Руслан пожал плечами.
– Только вот вам бегать с этажа на этаж, – Инга улыбнулась Христине, – этот момент я не учла.
– Та вы правы абсолютно! Руслан Романович вон уже геройствовать пошел…
– Норму по геройству ты уже выполнил, – сказала Инга серьезно. – хватит на первый раз. Лежи в кроватке, кушай хорошо, смотри телевизор и ни о чем не думай.
– Слушай, мне и так по башке неплохо прилетело, а если я еще начну телик смотреть, точно в дебила превращусь, – буркнул Руслан.
– Ну не знаю тогда… Книжки тебе, наверное, еще тяжело читать?
– А здесь вай-фай есть? – осмелев, спросила Христина. – Если да, так я вам свой планшет оставлю до завтра. В «ВКонтакте» полазаете или музыку послушаете, а то аудиокнигу… У меня почти вся классика есть!
Инга Валерьевна поднялась:
– Ну, я за тебя спокойна, вижу, ты в надежных руках. Поправляйся, Руслан! Не знаю, представится ли мне случай еще увидеться с вами, Христина, поэтому сейчас хочу поблагодарить вас за помощь, которую вы оказали нашей реанимации. Переоценить ее невозможно!
Инга простым и свободным жестом пожала Христине руку и вышла.
– Так оставить планшет? – спросила она нетерпеливо, как только за Ингой закрылась дверь. Хотелось быстрее вернуться к Анне Спиридоновне.
Руслан покачал головой.
– Давайте! Завтра Макс вам ваш принесет, и вернете. Пообщаетесь с людьми хоть…
– Ты предлагаешь мне под твоим именем втереться в ваше дамское кубло? Знаешь, дорогая, блажен, кто крепко словом правит и держит мысль на привязи свою…
– Не поняла? Почему под моим именем-то?
– Но айпад же твой!
– Тю, Руслан Романович, вы и отсталый! – засмеялась она снисходительно. – никто вам не запретит со своей странички войти.
Руслан вдруг нахмурился и приподнялся на локтях:
– Ты хочешь сказать, что я могу с твоего планшета зайти на свой аккаунт?
– Отож бо! Вы прямо дремучий человек, раз таких азов не знаете!
– Ну давай, издевайся надо мной, – буркнул Руслан. – а я серьезно, между прочим, спрашиваю.
Недоумевая, почему его так взволновала эта тема, Христина обещала принести свой айпад и показать все премудрости, как только обиходит Анну Спиридоновну.
– Нужно знать только, к чему привязана ваша страничка, почту или телефон, и пароль, вот и все. И входите откуда угодно! Мне один раз срочно понадобилась информация, так я с компа на вокзале входила, а потом тряслась, что забыла выйти.
– Вон оно как, – протянул Руслан.
Кардиологическое отделение находилось очень далеко от травматологии, и Руслан чувствовал, что пока не в силах преодолеть такое расстояние. Странная ирония судьбы: еще неделю назад он злился, когда его вызывали на консультацию в терапевтический блок, не думая, какое это счастье, когда ты можешь бежать, куда хочешь и даже куда не хочешь.
