— Получил свое? На этом ноже — кровь Гео, а значит, ты болен тем, чем болел он! Это то, чего ты заслуживаешь, чего вы все заслуживаете!
Софи метнулась через кровать к двери. Самир не пытался задержать ее, в его собственном сознании царил хаос. Неужели он действительно заражен? Есть ли время, есть ли лекарство? К кому обратиться — или он действительно не имеет права выживать?
Между тем девушка успела распахнуть дверь и выбежать в коридор — но не более. Спустя мгновение ее тело влетело обратно и ударилось о стену с такой силой, что Софи мгновенно потеряла сознание. Медик даже не был уверен, жива ли она!
А на пороге стоял Маркус, все такой же скучающий, с вечной полуулыбкой на лице.
— Ну что, коллега, вляпался? — обыденно поинтересовался он. — А теперь нам с тобой нужно поговорить!
* * *
Многим выжить бы не удалось с самого начала. Конечно, при падении как таковом «Мария Каллас» должна была выдержать. Но даже при лучшем раскладе остановка двигателей блокировала бы систему очистки воздуха. То есть, в распоряжении выживших остался бы лишь экстренный запас кислорода — а это на десять часов от силы.
Вроде бы, много, если не учитывать, что на выполнение требований террористов требовалось бы не менее суток. А они все просчитали: если уничтожить две трети пассажиров в самом начале, то запаса воздуха как раз на сутки и хватит, а то и больше. Чтобы не отпал главный козырь, террористы планировали уничтожить персонал, клиентов с меньшим состоянием, а также жен и детей наиболее состоятельных пассажиров. У них уже имелись схемы, списки и методы умерщвления — так они это называли.
Доказательства и улики Вит находил в каждой комнате, в которую его приводил Маркус. Чем лучше он понимал картину, тем слабее становилась жалость к погибшим в его душе. Они не собирались никого жалеть…
— В этом и заключается моя работа, — пояснил Маркус. Как и Алексис, он никогда не терял самообладание, но казался гораздо более жизнерадостным. — Меня зовут Ювелир… Наши зовут. С именами у нас туго, обращаться к другим по номеру как-то коряво, и мы получаем прозвища. Я — Ювелир.
— А Алексис?
— Если ты спрашиваешь у меня, подозреваю, что она не ответила тебе. Извини, брат, но и я не отвечу. Она мне тогда хребет сломает!
Они ходили по комнатам вдвоем. Алексис не присоединилась к ним, не стала ничего объяснять. А ведь Вит не выдержал, спросил… Почему тем людям обязательно нужно было умереть? Девушка вызвала Маркуса и велела показать все.
Тогда и начался их поход по комнатам, оставшимся без хозяев. Улик было много, и все они оказались слишком реалистичными, чтобы быть подделкой, подготовленной специально для Вита. Да и зачем Операторам оправдываться? Если бы он действительно поймал их на чем-то противозаконном, проще было бы убить его!
— Прозвище дается не просто так, — продолжил Маркус. — Это моя специализация. Я только с людьми и работаю… С террористами, конечно, не с мирным населением. Моя задача — уничтожить их так точно, чтобы не было случайных жертв.
— Меня несколько напрягает то, что есть специальный Оператор для уничтожения людей…
— И не один! А что делать? Ты видишь, что эти люди сотворить хотели? Пока что мы отняли шесть жизней. Если бы их план сработал, погибло бы больше тысячи человек. Чувствуешь разницу? Таких примеров много, Операторов никогда не посылают на простые задания. Я и сам не рад, что мне достались люди, это не было моим выбором… Универсалов, способных победить любого противника, мало. В основном, Операторы имеют специализацию. Моя обычная работа — затеряться в толпе, точно выделить террористов и убить их. Не думай, что я превратился в бездушного палача какого-то! Я привожу приговор в исполнение только если уверен процентов на девяносто, что передо мной преступник.
— А если верными окажутся как раз десять процентов?
— Тогда, считай, судьба, — пожал плечами Маркус. — На поле боя такие правила, даже если это не вписывается в твой привычный мир. Правда, когда я сомневаюсь, виноват человек или нет, я делаю меньшее заражение, оставляя ему шанс выжить.
Несмотря на всю откровенность, показывать Виту носитель вируса никто не собирался. Да дипломат и не рвался к этому, не до того было. Чем больше он узнавал, тем тяжелее становилось. Но его принципы пока выдерживали, как плотина под напором потока: он все еще верил, что находится на правильной стороне.
У Самира ситуация была более шаткая…
— Что с ним будет дальше? — спросил Вит, когда они наконец закончили осмотр комнат.
— С твоим другом?
— Он не только мой друг, но и военный врач.
— Ну, я бы не стал так уверенно говорить об этом, — вздохнул Оператор. — Он не помогал террористам напрямую, но укрывал их и даже собирался содействовать побегу.
— Только той девице!
— Этого достаточно.
Пока что Софи и Самир остались в живых. Певицу Маркус не заразил, потому что не распознал в ней террористку. Ее брат выдал себя сразу, а вот она… Оператор решил, что юная и болезненная девушка — лишь прикрытие.
За исключением этой ошибки, его талант поражал. Он умел распознавать врага по поведению, жестам, запахам, анализу молекулярных частиц на одежде, следам выведенных татуировок. Понятно, что для этого он имел соответствующее оборудование. Однако не каждым оборудованием можно так умело пользоваться! Так что талант Маркуса был неоспорим.
По поводу ошибки с Софи он особо не раскаивался, потому что знал, что она бы большого вреда не нанесла. Девушку заперли в камере технического отсека. Разговаривать с ними она отказалась, но никто этого и не ожидал. Операторы делали ставку на то, что если на корабле остались террористы, то они постараются освободить Софи и выдадут себя.
С Самиром все было сложнее: он запутался окончательно. Сначала, пораженный тем, как легко Операторы расправляются с людьми, он сочувствовал девушке, хотел помочь ей. А вместо благодарности Софи безжалостно обрекла его на смерть. Она, правда, не знала, что заразить вирусом может только Маркус, такова особенность доверенного ему оружия. Случайных жертв в его работе не бывает, за это и прозвали Ювелиром.
Самиру же предстояло думать, на чьей он стороне… И здесь Вит ему сочувствовал. Потеря внутренних ориентиров в их профессии — это хуже, чем любое ранение.
— Каким будет наказание? — спросил Вит.
— Ну, убивать его никто не собирается, но от работы отстранят. Понятия не имею, что дальше. Пожалуй, отправят в какую-нибудь клинику и будут наблюдать за ним. Он не успел накуролесить на реальный срок.
— Он считается террористом?
— Считается сочувствующим террористам. Поэтому за ним и будут наблюдать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
