Оружие сверхпоражения было использовано против людей. По идее, в этом нет ничего странного, если учитывать, что люди эти — террористы. Но Самир все равно не мог смириться с таким, особенно после того, что увидел. ОСП всегда представлялось ему неким могучим лазером, легко уничтожающим баллорго. Но вот перед ним искореженные человеческие тела, и… и все это странно.
Он был шокирован новым пониманием гораздо больше, чем дипломат. Вит словно и не видел в этом ничего особенного, он продолжал рассуждать:
— Логично, что террористы проникли на борт под видом персонала… Притвориться клиентами им было бы куда сложнее! Тут недостаточно просто собрать нужную сумму, каждый гость тщательно проверяется. Зачем идти на такой риск, если набор персонала ведется постоянно?
— Персонал тоже проверяют, — напомнил Самир.
— Да, но тут все проще, если они начали готовиться к операции заранее. Скажем, если они проработали год на других круизах, то сюда уже пришли с опытом, а значит, вне подозрений. Сколько у нас уже погибших?
— В сумме — пять…
— Тогда это не все, — вздохнул Вит. — Алексис считает, что это «Свобода Земли». А они посылают на задание человек девять-десять, меньше — никогда. А тут, может, и больше, раз они хотели захватить корабль! Но теперь им это сделать вряд ли удастся, при таких потерях, и задача в том, чтобы не позволить им ускользнуть с корабля. К персоналу теперь нужно присматриваться внимательней!
Самир, до этого пытавшийся осознать ситуацию во всем ее масштабе, словно проснулся после этих слов.
— Подожди! То есть, ты считаешь террористов нашей единственной проблемой?
— Ну да… Что я упустил?
— Вот это! — Самир кивнул на трупы. — Посмотри, что с ними сделали! На основании чего? Кто вообще решил, что эти люди — террористы? А даже если так, получается, они сразу заслужили смерть, без суда и следствия?
— Если помнишь, даже дипломатам разрешено умерщвлять террористов без суда, если того требуют обстоятельства, — напомнил Вит. Впрочем, уверенным он не казался.
— Но какие тут были обстоятельства? Что, эти люди кому-то угрожали? Они что-то сделали? Такое, чтоб наверняка их обличило! А если нет, если их убили только на основании чьих-то догадок? Да кто угодно может жертвой стать!
— Я не знаю, что тебе ответить. Скорее всего, мы просто не понимаем ситуацию до конца.
— Что нам тогда остается?
— Верить Операторам и выполнять свою работу, — жестко ответил Вит. — Потому что с ними у меня больше общего, чем с теми, кто хотел сжечь меня в атмосфере!
Самир его уверенность разделить не мог, и не только потому, что на него покушений не было. Раньше он относился к Операторам с уважением и симпатией — но он никогда лично не видел, как они работают. А теперь… То, что он наблюдал сейчас, то, что видел на Юпитере… Вит ведь не зря это упомянул!
Если такими способами оберегается безопасность человечества, то безопасность ли это на самом деле?
Неожиданно он вспомнил свою недавнюю встречу в лазарете. Если террористы среди персонала и болеют только они, тогда…
Он должен был сказать обо всем Виту как своему непосредственному руководителю. Но он просто не смог. Самир видел, на чьей стороне дипломат, однако не брался сейчас четко ответить, на чьей стороне он сам.
— Я пойду, — сказал медик. — Телами должен заняться здешний врач, он подготовит их к хранению.
— Правильно, не твоя это забота, — согласился Вит. — Тебе лучше отдохнуть… Сам немногим лучше этих мертвецов выглядишь!
— Типун тебе на язык. Даже два, будет нелишне. Ты сейчас куда?
— Поищу Алексис. Она вряд ли ответит мне, что происходит — но я, по крайней мере, попытаюсь. К тому же, у нас с ней остался незавершенный разговор.
Дипломат старательно делал вид, что общается с Оператором только из-за общего дела, но в этом Самир начинал сомневаться. Черт его поймет, почему Вит так верен им — по военному уставу или по личным мотивам… Здесь уже ясности никакой давно нет!
Он хотел получить эту ясность любой ценой, и даже знал, как.
Найти комнату, где жила Софи с братом, было несложно. Он имел доступ к бортовому журналу, певица здесь была всего одна, и поселили ее с родственником. Самир невольно поймал себя на мысли о том, что вчера на вечернем представлении ее не было.
Он хотел пойти туда один. Понимал, что это небезопасно, и он играет с судьбой, а иначе не мог. Перед глазами все еще стояли пятна крови и изъеденные болезнью тела. Неужели те, кто сотворил такое, могут быть на стороне людей? Могут ли они сами быть людьми?
Для персонала, занимающегося развлечениями, выделили целый этаж. Сейчас он пустовал: днем артисты развлекали гостей или готовились к вечернему шоу. Но Самир все равно шел туда, и желания повернуть назад не появилось.
Он остановился перед нужной дверью, глубоко вздохнул, постучал. Ответа не последовало, и за преградой из раскрашенного под дерево металла было тихо.
— Софи? — позвал он. — Это Са… Это Лесли, мы с вами виделись в лазарете. Откройте, пожалуйста.
Реакции все еще не было, однако уходить он все равно не собирался. Потому что стоя здесь, Самир мог различить странный запах, доносившийся из комнаты. Дверь по большей мере сдерживала его, но он прорывался и сквозь изоляцию.
Сам по себе запах был резкий, но приятный, похожий на дорогие духи. А сквозь него прорывалось нечто сладковатое до тошноты, знакомое, вызывающее омерзение… Самир знал, что это. Он был врачом. Поэтому не уходил.
— Софи, я один, и я на вашей стороне… Позвольте мне помочь вам.
Несмотря на отсутствие ответа, он попробовал открыть дверь — и она поддалась, пропуская его внутрь.
Запах сразу ударил в лицо, настолько концентрированный, что заслезились глаза. Основная причина стала понятна сразу: на полу валялись разбитые бутылочки от духов и ароматических масел, много, они и создавали облако аромата. Но сделано это было не в приступе ярости… кто-то таким образом пытался скрыть запах разложения.
Искать тело не пришлось, оно лежало на расстеленной кровати. Труп был слишком чистым, пятна крови на простынях — минимальными. Самир прекрасно знал, что при такой болезни это невозможно. А значит, кто-то позаботился о теле уже после того, как этот человек умер.
Дверь у него за спиной закрылась, заставив вздрогнуть. Самир обернулся и увидел Софи, прислонившуюся к стене. В нынешних условиях многие могли бы подумать, что она тоже заражена: бледная кожа, красные опухшие глаза. Но медик прекрасно видел, что это следствие долгих слез и бессонной ночи. В целом, Софи была абсолютно здорова.
— Он умер вчера утром, — прошептала Софи, не сводя глаз с покойного. — Просто умер… Он был в душе и упал. Столько крови было… Я говорила, что лучше ему остаться в постели, но он не послушал. Он умер. Я пошла к нашей команде и сказала, что он заболел, пусть танцуют без него. Они очень возмущались, хотели идти сюда, чтобы заставить его работать… Но я не позволила. Я вернулась сюда одна, вымыла его и положила в кровать. Ему там лучше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
