— Вот уж не скажу, милорд. Хотя мне кажется, что если поставить ткача к токарному станку — дела это не поправит.
— М-м-м… Пожалуй. Прошу вас, баронет, продолжайте.
— Благодарю. Итак, можно с уверенностью сказать, что нами потеряны рынки на Ближнем и Среднем Востоке. И нет смысла пытаться их вернуть в кратчайшие сроки. Еще одно поражение, и правительство слетит к чертям, начнется кризис, из которого мы уже можем и не выбраться… Каким образом еще держится бедняга Рэндольф — один бог знает!
— И что же делать? Куда сбывать наши товары?
— Мы предлагаем обратить взгляд за Атлантический океан…
— Что вы имеете в виду, баронет?
— Мы полагаем, что настала пора решить проблему под названием Северо-американские Соединенные Штаты.
Пауза, последовавшая за этим заявлением, была ужасающе долгой. Однако в ней не чувствовалось ни боязни, ни насмешки. Джентльмены просчитывали варианты…
Первым отважился задать вопрос дребезжащий дискант:
— Положим, баронет, я тоже не в восторге от этих парвеню из-за океана. Но все же не соблаговолите ли вы объяснить, зачем нам это, собственно, надо? Я имею в виду войну с САСШ?
— Все очень просто, генерал. Во-первых, нам нужны рынки сбыта, и лучшего приложения сил и средств, нежели Латинская Америка, мы не видим. Но тут вступает в действие пресловутая «Доктрина Монро». Мы не лезем к вам, вы не лезьте к нам. И это нас не может устраивать. Ну а во-вторых, — баритон стал предельно мягким и удивительно вкрадчивым, — нам кажется, что после этих позорных поражений большая победа должна поднять дух армии. И в-третьих, по нашим расчетам, непосредственно империя вмешается только на заключительном этапе, что гарантирует нас от различных неприятных неожиданностей.
— Что вы хотите сказать, баронет?
— Что эта война начнется как продолжение войны Севера и Юга. С посильным участием Мексики.
— И кто же призовет южан к оружию?
— У нас есть на примете один человек. Бывший генерал Юга, Джубал Андерсон Эрли.[114] Предварительные переговоры с ним уже проведены. Он рассчитывает на помощь деньгами и оружием. Также проведен предварительный зондаж почвы в Мексике. В случае нашей поддержки сеньор Диас[115] с радостью вспомнит о том, что Калифорния и Нью-Мексико не так давно были мексиканскими территориями.
— А как отнесутся к этому южане?
— Есть все основания полагать, милорд, что они будут рады восстановлению своей независимости и ради этого согласятся пожертвовать часть территорий. Кроме того, у нас появится великолепная возможность опробовать новейшие виды вооружения в действии…
— Все это прекрасно, баронет, и я хочу вам сказать следующее: вы и тот молодой человек… то есть те молодые силы, которые вы имеете честь представлять, могут быть уверены: армия — на их стороне!
— Могу добавить, что и флот тоже! — сообщил сиплый бас.
— Можно с уверенностью говорить, — вмешался одышливый голос, — что приобретение рынков сбыта в Южной и Северной Америках с лихвой покроет те убытки, которые мы понесем от потери рынков Персии и Афганистана.
— Останется лишь озаботиться тем, чтобы Афганистан со своими пуштунами остался нейтральным и не пропустил в случае каких-либо осложнений русские войска к Индии, — заметил дребезжащий дискант. — Не забывайте, джентльмены, что если мозг империи находится в Англии, то ее сердце, несомненно, расположено в Индии.
— Генерал, тут вам и карты в руки. Это уж, простите, в первую очередь — ваша забота.
— Безусловно, но мы рассчитываем на помощь МИДа.
— Можете не сомневаться, — твердый, не допускающий возражений голос. — Министр иностранных дел получит соответствующие распоряжения.
— Благодарю вас, милорд. Вы вселили в меня уверенность…
— А в качестве платы за передышку можно предложить даже пару островов в Тихом океане. — Сиплый бас позволил себе короткий смешок. — Пусть осваивают эти забытые Господом места. Это потребует от русских много средств и много труда, которые уже нельзя будет применить в другом месте…
— Мы ждем от вас предложений, адмирал…
— В любой момент и по первому требованию.
— В таком случае… — Мягкий вкрадчивый баритон собрался было подвести итог беседы, но тут…
— Прошу меня извинить, джентльмены, за это невольное опоздание, но обстоятельства, вынудившие меня задержаться, были чрезвычайного характера. Разрешите представить вам нашего гостя…
— Позвольте, сэр, но ведь это!..
— Как вы осмелились, сэр?!
— Кто дал вам право?!
— Мсье, прошу меня извинить за столь неожиданное вторжение. — Низкий, грассирующий голос перекрыл возмущенные крики. — Я являюсь членом родственного вашему… м-м-м… клуба, но только Парижского. И прибыл к вам в некотором роде с официальной миссией.
— Джентльмены, джентльмены, прошу вас… — Хозяин гостиной вспомнил о своих обязанностях и долге гостеприимства. — Сэр, прошу вас, проходите. Вина, сигару?
— Благодарю вас, не откажусь. Мсье, я прибыл к вам, чтобы задать всего лишь один вопрос. Позволите?
— Пожалуйста… сэр, — дребезжащий дискант просто-таки звенел ледяным холодом.
— Мсье отдают себе отчет, что после того, как гунны поглотят нас, они возьмутся за вас?
Пауза. Долгая. Очень.
— Объяснитесь, сэр!
— Извольте. Русский царь и германский кайзер — не отдельные проблемы. Это одно, ужасное двухголовое чудовище. И если сейчас кайзер нападет на нас, то Россия не останется в стороне. Мы достаточно сильны, чтобы попытаться устоять против ОДНОЙ Германии, но что прикажете делать, если русская императрица обнимет своего мужа и скажет: «Милый, у моего брата — проблемы с галлами»? Возможно, император и не пойдет на поводу супруги, хотя есть основания предполагать, что он все же прислушается к ее просьбам, но ведь его шурин предложит ему что-то за помощь. И что прикажете делать нам, если на фронте, кроме германской армии, окажется еще экспедиционный корпус в три миллиона русских солдат? Сколько после этого продержится Франция? А после нас — ваша очередь, мсье. Вам припомнят ваши демарши прошлого и нынешнего годов, ваши колонии заинтересуют немцев и русских, одни заберут Африку, другие — Индию. Нас сведут к положению сырно-винного придатка, а что ждет вас? Угольной станции для русского и немецкого флотов? Роль портовой шлюхи?
— Вы забываетесь, милейший!..
— Отнюдь. Я просто обрисовал вам картину будущего мироустройства. Это двуглавое чудище поделит мир пополам…
— Вы сгущаете краски, сэр! У них наверняка возникнут разногласия…
— Бесспорно, но это произойдет не сегодня и не завтра. Возможно, их внуки даже передерутся, но только чем это поможет нам сейчас?
Пауза. Еще более долгая…
— Но… Что же вы предлагаете, сэр?
— Мсье, если нас разобьют, вы останетесь в одиночестве. У нас есть разногласия, но мы можем решить их цивилизованным путем, как и полагается между людьми благородными. А от этой гидры с Востока ничего хорошего ожидать не приходится. Мы предлагаем вам военно-политический союз. Более того — военно-политический блок. В него можно вовлечь Австрию, Италию, которой пообещать приращение на Балканах…
— Возможно, Швецию, — ввернул вкрадчивый баритон и тут же пояснил: — Там слишком много финнов, которые рассказали об ужасах, творящихся в России. Шведы боятся русских и ухватятся за любой вариант их ослабления.
— Совершенно верно, мсье. Но более всего мы рассчитываем на Китай…
— Сэр! — Хозяин гостиной прервал гостя. — Мы поняли вас. Думаю, что выражу общее мнение, сказав: мы готовы обсудить ваше предложение!
Эпилог
И снова девятого мая на «Ближней даче» собралась странная компания. Император Николай, его дяди — великие князья Алексей и Павел, начальник военной разведки Целебровский, главный инженер крупнейшего в мире химического комбината Горегляд, миллиардер, промышленник и государственный деятель граф Рукавишников и, наконец, страшнейший террорист — товарищ Кухулин, он же подполковник лейб-гвардии Гусарского полка Владимир фон Шенк.
И снова они сидят за столом и ведут неформальные разговоры, словно старые друзья. Звучат непонятные шутки, поминаются непроизошедшие события.
— И все-таки, мужики, надо будет как-нибудь подгадать крупную победу под майские праздники! — разливая по первой, с улыбкой предложил император. — Что нам стоит?
— Я не спорю — дату нужно увековечить, но лучше без фанатизма! — в тон ему ответил генерал-адмирал. — Давай начинать войны по мере готовности армии и флота, а не к празднику!
— Ну, кто у нас на очереди? — спросил Целебровский после четвертого тоста. — Кого еще нагибать будем?
— Думаю, что Австро-Венгрию! — предложил Николай. — Что у нас есть для этого? Армия?
