Тротл, чуть выпрямившись, поднял голову и, поведя потрепанными ушами, все еще хрипло, но уже облегченно вздохнул и горячо прошептал:
— Слеза родника… Сработало… Черт подери, сработало!
Мадлин в неверии распахнула глаза и смотрела на Тротла, ловя с его губ каждое слово, смысл которых доходил до ее воспаленного мозга, словно сквозь ватную пелену. Слеза родника… Она пыталась закончить его мысль, ведь все было так понятно и логично, что оставалось лишь произнести последнюю фразу и поставить окончательную и на сей раз бесповоротную спасительную точку, дарующую жизнь. Но ничего не выходило. В голове будто что-то сломалось, и она лишь удивленно взирала на подступающую тишину и замедленные словно во сне события.
Вот Винни, заботливо не выпуская руки чуть прикрывшей глаза и опустошенной Чарли, оторопело чешет свой перепачканный затылок и недоуменно оглядывается по сторонам. Вот серый Модо, пытаясь сдержать эмоции, хмурится и бурчит что-то себе под нос. Где-то очень далеко от ее сознания обеспокоенно переговариваются марсианские солдаты и в отчаянии подвывает сидящий на полу связанный Лимбургер.
Но что же Тротл хотел сказать? Ах да, мысль, наконец-то, яркой вспышкой прорвалась, и Мадлин неожиданно для всех тихо, но так ясно и неоспоримо произнесла:
— Реальности соединились!
Этих слов ждал каждый, кроме жестокого плутаркианца. Эти слова означали жизнь, ибо исчез голубой клубящийся газ, наполненный смертельным ядом, исчезли страшные химикаты из темных вод Мичигана, навсегда остались лишь иллюзией развалины взорванных домов и разрушенных кварталов Чикаго. Все злодеяния Лимбургера были в один миг уничтожены его же собственной разработкой: расщепителем реальности, который завершил свою опасную и рискованную работу и вернул им настоящую и единственно существующую жизнь.
Наверное, теперь можно было начинать радоваться.
Но сил больше не осталось ни на что.
Почему же Тротл так тяжело склонил свою обвязанную рукавом голову, утыкаясь ей в плечо и обжигая кожу прерывистым дыханием, и почему руки его начали тихо соскальзывать, отпуская не только ее, но и то чудовищное напряжение в теле и сознании, что не позволяло ему дать слабину последние несколько самых трудных часов? Почему же у нее начали подкашиваться ноги, затягивая ее в невесомое небытие, где было так хорошо, спокойно, тихо, и не хотелось выплывать оттуда и о чем-либо думать? Из этого пограничного с бессознательным состояния ее выдернул встревоженный и немного смущенный голос Тротла, который, опомнившись, уже снова обхватывал ее крепче:
— Эй-эй, Лин, я же могу и не удержать тебя сейчас.
Не удержать? Лишь услышав его голос, Мадлин начала постепенно приходить в себя. Видимо, их накрыло последствие сильнейшего стресса.
— Прости, прости, — наконец, смогла она произнести сокрушено.
— Так, ребята, — где-то над ухом пробормотал Модо, схватив их обоих своими сильными мохнатыми руками. — Надеюсь, обойдемся без обмороков? И мне кто-нибудь объяснит, что произошло?
— Да, потому что мне кажется, здоровяк, мы тут единственные, кто не в теме, — немного растерянно произнес Винни.
— Да все просто, — отозвалась Чарли, устало опираясь на верную руку белого. — Когда мы приехали до вас на фабрику, нам удалось проникнуть к расщепителю, и Мадлин соединила самые важные его детали: два плутаркианских кристалла, которые полностью погасили работу этого агрегата и навсегда уничтожили то иллюзорное измерение, в котором мы только что были и чуть не погибли. Теперь осталась лишь настоящая реальность.
— Ох, мама! — присвистнул Модо. — Да вы всех нас спасли!
— Да, Модо, — тихо кивнул Тротл. — Наши девушки сделали за нас всю самую опасную работу и весьма успешно. Так что мы у них в неоплатном долгу.
— Да я готов целовать землю, по которой они пройдут! — совершенно серьезно воскликнул пораженный Винни, стукнув себя в грудь кулаком горячо и благодарно.
И тут же скривился от боли.
— Винни, ну что ты делаешь, дурачок! — заботливо забеспокоилась Чарли, и на ее усталом лице впервые появилась легкая улыбка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да ладно, милая, ты же знаешь, я крепкий! Выживу! — в своей шутливой манере ответил Винни.
Уже и Модо тепло улыбнулся, глядя на привычное и такое далекое от пережитых ужасов поведение друзей. Или просто все скорее хотели оставить эти события в прошлом, и никогда не возвращаться к ним даже в кошмарных снах?
— Модо, — серьезно заговорил, наконец, Тротл, понимая, что друзья более или менее пришли в себя, и пора завершать дела, — мне придется попросить тебя сопроводить неприкосновенных свидетелей вместе с преступником до Кабетогамы. Хочу быть уверен, что его довезут до тюрьмы без приключений. Ты же знаешь, Лимбургера я могу доверить лишь своим братьям.
— Будет сделано, командир! — с готовностью кивнул Модо. — Эта тварь не заслужила специального эскорта, но в данном случае я тоже никому его не доверю. Будь спокоен, доставим по назначению.
— Спасибо, брат. А ты, Винс, проследи, чтобы наши солдаты отвезли девушек домой и позаботились о них. Тебе все равно нужно привести себя в порядок, ты ранен.
— Кто бы говорил! Сам будто целый, — недовольно пробурчал Винни, но спорить не стал. — Ты попросил — я сделаю, Тротл. Но так бы в жизни не передал девушек нашим собратьям, что я, немощный что ли…
— Ты забыл, где наши байки? — напомнил ему Тротл, и Винни покорно помотал головой, окончательно соглашаясь и подавая знак солдатам. — Ну, а я пока…
— А ты пока, — перебил его строго Модо, — будешь осмотрен, перевязан и отправлен отдыхать. Тебе сильно досталось сегодня. Так что давай не как в прошлый раз. Теперь я на ногах, и не позволю тебе играть со своей жизнью. Еще неизвестно, что успела натворить эта чертова лампа!
И во взгляде серого промелькнули нескрываемая ненависть к плутаркианскому мучителю и беспокойство за друга.
— Да ничего такого, — возразил было Тротл. — Слезная жидкость еще не вся вышла, надеюсь, не ослеп окончательно.
— Скажи ему хотя бы ты, Мадлин! — недовольно возмутился здоровяк, видя, как еле держащийся на ногах, и то с его помощью, рыжий продолжает храбриться.
— Тротл! — мягко шепнула ему девушка, прикоснувшись к его горячему лицу ладонями. — Пожалуйста!
Больше ничего не нужно было добавлять. Тротл перехватил ее запястье и, тепло сжав, едва заметно кивнул.
— Не беспокойся за меня, я тоже умею слушаться братьев. А теперь иди, Лин… Поезжайте домой, вам обеим нужен отдых, вы много сделали для всех нас. Подлатаю себя и приеду к тебе. Обещаю!
И пока подошедшие марсианские солдаты не увели девушек из мрачной лаборатории, Тротл протянул к Мадлин руку и бережно прикоснулся обожженной ладонью к ее лбу, а потом приложил горячие пальцы к ее губам. И Мадлин, тихо сглатывая внезапно подступившие слезы от этого трогательного жеста, благодарно приняла его трепетные поцелуи. Поцелуи Марса и Земли.
Холодный лифт стремительно поднял подруг наверх, и, выйдя за порог ненавистного офиса Лимбургера, Мадлин с удивлением обнаружила, что почти рассвело. Прохладный с ночи воздух заставил ее поежиться и плотнее закутаться в изорванную кофту. На мгновение она приостановилась, прислушиваясь и осознавая, что утренний Чикаго вновь был наполнен привычными звуками: первыми проезжающими машинами, шагами ранних прохожих, далекими гудками курсирующих по Мичигану теплоходов. Чикаго снова дышал своей обычной жизнью, и большая часть его жителей даже ничего не заметила.
Девушки уже подошли к одной из ожидавших на улице машин, куда их приглашал жестом руки марсианский солдат, как заметно нервничавшая Чарли внезапно обернулась. Из дверей выскочил взбудораженный Винни и тяжелыми уставшими шагами поспешил к ним.
— Шарлин, милая, — пробормотал он, приблизившись и робко глядя на девушку своими красными и воспаленными глазами, — хотел сказать тебе кое-что… Мне, правда, очень неловко, и даже не знаю, с чего начать…
Винни был явно смущен и никак не мог подобрать нужных слов.
