Директор лукичевского института, академик Иванов-Бермудянский сидел за рабочим столом и пытался привести свои серые клеточки в работоспособное состояние. По другую сторону стола на жестких стульях сидели младший научный сотрудник Вениамин Шульман и временно неработающий житель Лукичевска Кирилл Рогозин. Состояние серых клеток у обоих гостей мало чем отличалось от состояния клеток академика.
- Друзья мои, - произнес Иванов-Бермудянский. - Я пригласил вас...
- Чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, - закончил за него временно пришедший в себя временно неработающий Рогозин.
- Кирилл Петрович, батенька... Ну зачем вы так? - Академик полез в карман, вытащил платок и отер со лба пот. - И без того, знаете ли, с мыслями не собраться...
- Точно... Жара... - подтвердил Вениамин Шульман и замолк, видимо, исчерпав силы.
Беседа прервалась. Чтобы продолжить её, требовалось напрячься и желательно хлебнуть глоток свежего воздуха. Но об этом не стоило и мечтать. Академик начал искать внутренние резервы энергии. Нашел немного.
- Друзья, - продолжил он. - Положение, думаю, вам объяснять не надо. Я позволил себе пригласить вас, Кирилл Петрович, потому, что рассчитываю на вашу помощь и надеюсь, что вы ещё не забыли нашу совместную работу. Мне очень хотелось бы думать, что в самое ближайшее время мы будем иметь честь видеть вас среди наших...
Резервы кончились. Кирилл Рогозин молчал.
- Он в курсе дела, Николай Илларионович, - сказал Беня Шульман. - Я ему все рассказал.
- Вот и прекрасно, - вымолвил Иванов-Бермудянский, снова собравшись с духом. - И что же вы, Кирилл Петрович, думаете по этому поводу?
Кирилл хмыкнул и пожал плечами.
- Я, признаться, тоже нахожусь в некоторой растерянности, друзья мои, - продолжил академик. - Вот уже больше года мы не наблюдаем никаких, я бы сказал, признаков жизни пространственной аномалии. Никаких, так сказать, проявлений... Можно, конечно, трактовать это как временное затишье. Подобные затишья, в общем-то, были и раньше. Но столь длительный перерыв, согласитесь, вызывает определенную настороженность...
- Простите, Николай Илларионович, - перебил его Кирилл. - Можно задать вам один вопрос?
- Ради Бога, - обрадовался академик. - Сколько угодно!
- Вы что, действительно верите в это?
- Во что, простите?
- В аномалии.
- Я понимаю, - вздохнул Бермудянский. - Я понимаю ваш скепсис, Кирилл Петрович. Вы на какое-то время были оторваны от работы. Но поверьте, что если бы вы сами могли наблюдать...
- Я не мог, - резко сказал Кирилл. - Я отдыхал.
- Подождите, подождите, - поспешно вступил в разговор Беня. - Ну не надо так. Ну, жарко же... Все на взводе... Давайте спокойно разберемся.
Иванов-Бермудянский, проклиная собственную бестактность, поднялся из-за стола и взялся ладонью за потный лоб.
- Голубчик, ну я же не хотел, - забормотал он, обращаясь к Кириллу. Право, я вовсе не предполагал, что вы так воспримете... Эта чудовищная несправедливость... Поверьте...
- Пустое, - сказал Кирилл. - Беня прав. Жарко... Давайте про аномалии.
Академик сел. Минуту все помолчали.
- В общем, так, - сказал, прервав тишину, Беня. - Наблюдал я эту фиговину. Было дело. Хотя полностью пока утверждать ничего не берусь. Разовый эксперимент. Мало доказательств... Ты скажи, Кирилл, в принципе ты допускаешь такую возможность? Ну, хотя бы в качестве гипотезы?
- Видите ли, уважаемые, - ответил Кирилл, глядя в окно, - во все, что вы говорите, ни один нормальный человек, естественно, не поверит. Теория ваша, разумеется, абсолютно бредовая... Поэтому вполне может быть, что так оно и есть... Однако боюсь, что здесь я вряд ли смогу быть вам полезен. Вы уж извините, но за три года как-то оторвался. Меня сейчас несколько другие аномалии интересуют.
- Кирилл, не дури, - сказал Беня. - Мы ж с тобой уже говорили...
- Говорили, - сказал Кирилл. - Сидеть в куче дерьма и заниматься наукой - дело, конечно, приятное. Но запах, знаете ли, мешает...
- Кирилл Петрович, - приподнялся академик, - я надеюсь, вы не собираетесь...
- Собираюсь, собираюсь, - подтвердил Кирилл. - Собираюсь наняться в ассенизаторы, Николай Илларионович. Там тоже, представьте себе, аномалии наблюдаются. Поэтому вы уж свои изучайте, а я теперь этими займусь. К тому же - возраст, знаете ли... О душе пора подумать. Да и детишкам в глаза смотреть придется. Не своим, так чужим. Так что - простите великодушно.
- Кирилл! Ты же ученый... Господи, - тоскливо сказал Беня, - ты хоть понимаешь, куда лезешь? На кой это тебе? Есть же наука, Кирилл...
- Наука раздвигает горизонты, - произнес Кирилл, разглядывая люстру под потолком. - Психиатрия - особенно... Впрочем, физика - тоже.
Раздался стук, и в дверях появился подтянутый молодой человек в сером костюме.
- Простите, вас к телефону, - сказал он, обращаясь к Иванову-Бермудянскому, после чего снова исчез за дверью.
- Кто это? - спросил Кирилл.
- Да вот, новый заместитель, - ответил академик, несколько смутившись. - Недавно прислали. Очень способный юноша. И очень, знаете, прогрессивных взглядов. Он тут у нас - по общим вопросам.
- По общим? - Кирилл криво усмехнулся. - Ну-ну. А взгляд у него хороший. Это я заметил... Очень прогрессивный взгляд...
Иванов-Бермудянский извинился перед гостями и снял телефонную трубку.
- Здравствуйте, - услышал он мягкий голос, - я с академиком Ивановым говорю?
- С Ивановым, - сказал академик.
- Извините, что отрываю от дел. Мне бы хотелось задать вам ряд вопросов.
- А с кем имею честь? - спросил Бермудянский.
- Это...
Академик услышал фамилию Первого Демократа.
* * *
Микки сидел, прижав к уху телефонную трубку, и ждал, пока на том конце провода его собеседник придет в себя. Выждав какое-то время, он решил, что академик очухался и готов к разговору.
- Еще раз простите, что отрываю от дел, - сказал Первый Демократ, стараясь придать голосу максимальную теплоту.
- Дык, тык, мык... - ответила трубка.
- Вы не смогли бы уделить мне несколько минут? - спросил Микки.
- Я?.. Вам-м-м?.. М-м-м-минут... - промычали на том конце.
- Спасибо, - сказал Микки. - Мне бы хотелось узнать поподробнее о вашем открытии. Видите ли, я только что вернулся из Америки, где говорил с тамошними учеными. Они очень, очень заинтересовались.
- В Ам-м-м-ме-е-ерике? - заблеял голос в трубке, после чего раздался легкий щелчок.
Микки забеспокоился, не хватил ли академика удар.
- Алло! - произнес он. - Алло! Товарищ Иванов! Вы меня слышите?
- С-с-с-слышу... - ответил ему Бермудянский.
- Так вот, очень они там заинтересовались вашей работой. Тем более что у них тоже, оказывается, этой проблемой занимаются. Ну, по части Бермудского треугольника... Вы город такой - Принстон - знаете?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
