…Олло — Лед и ясный Разум: голубой лед кристалла, звездный искристый очерк знака. Глаза — высокое летнее небо, отраженное в глади глубокого озера, волосы цвета старого золота… Къатта Хэлрэ.
…Они стояли у подножия гор, тонущих в холодной дымке тумана. Мелкий осенний дождь размывал очертания вершин. Под шатром ветвей огромной ели они прятались от дождя, и редкие капли воды, падавшие на их волосы и плечи, были кисловато-горькими на вкус, как зимняя хвоя.
— Холодно, — поежилась Аллуа. — Как холодно…
— Я останусь здесь, — сказала Оннэле. — Здесь горы. Здесь Врата Миров… Я останусь.
Аллуа смотрела на густо-вишневый гранат: вино в горсти, и тлеет в глубине искорка алого пламени. Словно камень мог согреть ее в этом неприветливом северном лесу.
— Я пойду дальше, — тихо сказала она. — К югу. Я не могу… не могу без солнца. Я найду свои Врата. Альд говорил, если идти на восход, там горная страна. Бесснежные черные скалы и алые поля маков в предгорьях…
Оннэле кивнула.
…Аллуа — Зерно, Земля, Жизнь: радостная сила пробуждающейся земли, острая дерзкая стрелка ростка, едва проклюнувшегося из семени; огненный цветок горного мака, золотой плод Солнца, расплавленное золото в медовых сотах, жаркое гудение пчел над цветущими лугами… Къатта Эрт.
— …Тебе досталась искра огня, — тихо вымолвила Оннэле, — капля горячей крови… Мне — капля воды.
Она проводила взглядом уходящую и, тихо вздохнув, начала подниматься по каменистой горной тропе. А внизу лежала долина — чаша, наполненная туманом осени, голубовато-серым, как халцедон, — и звезды над ней складывались в созвездие именем — Къолла, похожее на знак Воды и Времени, къатта Тэ-эссэ. Или — на светлый стальной клинок.
…Ангэллемар будет она зваться, эта долина — потом, века спустя. Сейчас у нее нет имени. Есть только холодный туман, и есть звезды, падающие в него — слезами ночи. Есть созвездие именем Къолла. И есть — она, Горная Дева с именем звезды. Та, которой суждено хранить память…
ВАЛИНОР: Белый мак
от Пробуждения Эльфов год 1245-й, сентябрь — 1263-й, Век Оков Мелькора
…Во мраке, не рождающем эха, даже глухой звон железа кажется грохотом горного обвала; звуки мертвы — только шепчут что-то навсегда умолкшие голоса…
… - Высокая, ответь мне, кто я?
Тонкие пальцы Пряхи сплетают, сплетают невесомые многоцветные нити.
Трепетный язычок белого пламени, готовый вот-вот погаснуть, струйка голубоватого дыма над костром.
— Кто я? Я помню иную себя, другую жизнь…
Текут ручьи нитей, сплетаясь в радужный водопад гобелена.
— Как мое имя? Где мой народ? Куда мне возвращаться, Высокая?
— Я вижу настоящее, Мириэль. Прошлое скрыто в тени…
— …Скорбящая, скажи…
Тень среди теней Мандос, шелест ивовых листьев, голубоватый вечерний туман над глубокой рекой:
Ищи там, где страшишься искать…
…От одной стены до другой — пять шагов.
Слепота — бесконечный черный коридор без проблеска света. Коридор, по которому не можешь даже пройти на ощупь — прикован.
Или — не было ничего, и я схожу с ума — все это было видением… может ли сойти с ума бессмертный Айну… и — не было тебя — не было этих смертей — и приговора — не было — не было ничего, я вернусь и увижу, что все осталось прежним, и ни войны, ни приговора — ничего — не было…
Он ощутил чужое присутствие раньше, чем поднял глаза. Тонкая фигурка замерла на пороге, серебристо-мерцающая, как лунный свет, и он вскочил на ноги прежде, чем осознал, что — ошибся.
— Мириэль… — с трудом глухо выговорил. — Что нужно прекрасной королеве Нолдор от пленного мятежника?
Видение заколебалось, словно готовое растаять, но в голосе говорившего было больше боли, чем насмешки, и она спросила:
— Скажи мне, кто я?
— Тайли, дочь Эллери. Мириэль, королева Нолдор.
— Что мне делать? Куда идти?
— Тайли не сможет жить в Валиноре. Мириэль не может помнить Гэлломэ. Ты должна выбрать.
— Значит, я должна — забыть? Но я не могу, я помню, Отступник…
Она замолчала, словно испугалась невольно вырвавшегося слова.
— У тебя волосы совсем седые… — серебристая фигурка качнулась, словно хотела приблизиться
— Как ты оказалась здесь? — тихо спросил он.
— Я… уснула. Мне было так тяжело… Воздух жжет, и свет… Но покидать сына… Феанаро, он так похож на… на нас… и — Финве… ведь он любит меня; и я…
Его лицо дернулось, когда он услышал это имя.
— Ты ненавидишь его, Мелькор? — В голосе-шорохе — тень печального удивления. — Ты был другим. Ты не умел ненавидеть.
— Думаешь, так можно научить любить? — Он поднял скованные руки, но, увидев боль на полупрозрачном лице, мягко прибавил: — Прости.
Она уже снова говорила о Финве:
— Он такой светлый, открытый — как ребенок… Мне иногда казалось, что я старше его; хотелось помочь, защитить… Разве можно его, такого, ненавидеть?
Защитить… Вот как…
Он долго молчал, потом сказал тихо:
— В чем-то ты, может, и права. Можно сказать и так…
Его руки невольно сжались в кулаки, глаза вспыхнули ледяным огнем:
— Не могу, Тайли!.. Не могу…
— Ты не умел ненавидеть, — повторила она. — Я понимаю… иногда его лицо становилось таким странным… это тень твоей ненависти. Что он сделал тебе? — Она прижала узкие бледные руки к груди, посмотрела с мольбой. — Что он мог сделать тебе?
— Мне? — Он не удержался от сухого смешка. — Мне он ничего не сделал. Даже пальцем меня не коснулся.
— Но все же ты ненавидишь его… И сына — его сына — ты тоже станешь ненавидеть?! — с отчаянием выдохнула она.
— Ты пришла просить за них? Нет, я не смогу и не стану ненавидеть твоего сына, Тайли, — его голос дрогнул, но тут же вновь обрел прежнюю твердость, зазвучал жестко, почти жестоко: — Но не проси, чтобы я простил твоего супруга, королева Мириэль!
Мерцающая фигурка качнулась, как под порывом ветра.
— Не понимаю, — обреченным шепотом, — не понимаю…
— Ты помнишь, что стало с твоей сестрой?
— Ориен… ее нет…
— А твой брат?
— Я не помню… не знаю… — Она смешалась, поднесла прозрачную руку к виску. — Не знаю… Я спала… Потом Владыка Ирмо взял меня за руку, и я пошла с ним… Он был почему-то таким печальным… Был свет, и цветы — много цветов… красивые… другие. Не как… дома. Королева Варда улыбнулась мне и сказала — как ты прекрасна, дитя мое… Я так растерялась, что даже забыла поклониться… А он… Его я увидела в Садах Ирмо. Он был прекрасен…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
