Павловна…
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Нет-нет. Я сам. Правда, это ужасно путано и сложно… В общем, так… Танин папа — Владимир Иванович, врач. Он ее удочерил. А настоящего отца она не знала…
Т а н я. До вчерашнего дня. А вчера я его нашла. Это — Ананий Григорьевич!
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Нет-нет, все это не так!
Т а н я. Как не так? Так!
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Не перебивайте, когда говорит папа… то есть не папа!
В е р а П а в л о в н а. Почему вы оправдываетесь передо мной, Ананий Григорьевич? Кто я для вас? Посторонний человек, один из ваших адресатов, и только. Да пусть у вас будет хоть пятеро детей!
Т а н я. У него только трое. Еще две девочки в Ленинграде.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Нет у меня никаких девочек! Это тренер заставил… я не хотел! И дачи у меня нет, и машины! Я один, один как сыч — с мамой!
Ю р а (Тане). Ну, что ты скажешь теперь? Что?!
Т а н я. Ничего не понимаю… Папа, вот же твои письма! (Достает из сумочки письма.)
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Я их не писал!
В е р а П а в л о в н а (достает письма из своей сумочки). Может быть, вы скажете, что и мне не писали?!
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Вам — писал! То есть я хотел сказать…
Ю р а (рассматривает поочередно то один, то другой конверт). Что говорить, и так все ясно! Здесь «т» без палочки и здесь — тоже! Здесь «с» без хвостика…
В е р а П а в л о в н а. И здесь хвостика нет…
Ю р а. Эти письма писало одно и то же лицо!
В е р а П а в л о в н а. И очень неприглядное! Прощайте! (Уходит.)
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Что я наделал! Что я наделал!.. Ложь — это как горный обвал. Сперва камешек, потом глыба, а потом — лавина…
Т а н я. Зачем же вы говорили сперва одно, потом другое? Зачем, папа… то есть Ананий Григорьевич… Даже не знаю, как вас теперь называть… Ради чего?
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Вот именно — ради чего? Ради Мишки. Чтоб он в Ленинграде остался. Кто он мне в конце концов? Я и видел-то его всего три раза, не больше. Когда он родился, когда в школу пошел и когда ее кончил…
Ю р а. Еще одного бросил, негодяй! Идем, Таня!
Уходят. Валентин Сергеевич молча опускается на стул, потом вскакивает и начинает лихорадочно бросать вещи в чемодан. Входит Ш у р и к.
Ш у р и к. Ну, старина, можешь меня поздравить! Считай, что Мишка уже в НИИ! Я намекнул, он намек понял. Для вас, говорит, что угодно! И все это благодаря кому? Благодаря тебе, старик! Дай я тебя поцелую! (Обнимает его.)
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Отойди от меня! Видеть тебя не могу! (Надевает плащ.)
Ш у р и к. Что случилось? Куда ты, Ананий?
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Я Тюрин! Тюрин Валентин Сергеевич, 1942 года рождения, холост и пока еще не привлекался! Я хочу жить под своим именем! Я не Овод и не граф Монте-Кристо! Я уезжаю домой!
Ш у р и к. Ты сперва билет достань, Тюрин!
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. А я без билета, зайцем! Лишь бы не видеть твою физиономию! (Бежит к двери.)
Ш у р и к (останавливая его). Да что тут стряслось, скажи мне, наконец!
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Она ушла! Ушла навсегда!
Ш у р и к. Ну и что? Все они уходят навсегда и всегда возвращаются. Моя Нинуля тоже два раза уходила от меня навсегда — к теще. И два раза возвращалась. Последний раз даже с тещей.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Она не вернется! Ты не знаешь, что здесь произошло!
Распахивается дверь, решительно входит В е р а П а в л о в н а.
Ш у р и к (шепотом). Ну — видишь…
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Вера Павловна!
В е р а П а в л о в н а. Я не к вам! (Молча проходит в спальню, выносит оттуда клетку с филином и уходит.)
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Это конец!
КАРТИНА ВТОРАЯ
И снова — квартира Тюриных. Слышно, как в двери поворачивается ключ. Это вошел В а л е н т и н С е р г е е в и ч.
Г о л о с А н н ы П е т р о в н ы (из кухни). Валя, ты?
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Я, мама.
А н н а П е т р о в н а (выходит из кухни с кастрюлей). Мой руки и садись.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Сейчас, только взгляну на нее. (Заходит в спальню, возвращается.) Спит…
А н н а П е т р о в н а. Она только и делает что спит. Ест и спит! Садись. Рассказывай, что нового.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Зарплату давали. Вот, держи. За шесть рублей я карточку купил проездную, три рубля в черную кассу, и рубль профорг забрал.
А н н а П е т р о в н а. Опять кто-нибудь женился?
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Нет, родился. У Гали Никифоровой — сын.
А н н а П е т р о в н а. Уже? Только месяц назад поженились.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Потому и поженились.
А н н а П е т р о в н а. Шурик тебе звонил.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Объявился! Что ты ему сказала?
А н н а П е т р о в н а. Как ты просил: что тебя нет дома и неизвестно, когда будешь. Валя, что у вас все-таки произошло? Месяц, как ты приехал, — молчишь, ничего не рассказываешь…
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Рассказывать нечего.
А н н а П е т р о в н а. Но я чувствую — с тобой что-то творится. Журнал шахматный пришел — не развернул даже! Сидишь все время со своей Вероникой… Зачем тебе это страшилище? Кричит по ночам…
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Не кричит, а фырчит.
А н н а П е т р о в н а. Сегодня она и утром фырчала. Только я в магазин собралась…
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Она не переносит одиночества. У каждой птицы свой характер. У нее — такой. Меня в зоомагазине предупреждали.
А н н а П е т р о в н а. Что ж мне теперь — из дому не выходить? Валя, ну, почему ты купил сову?
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Я же говорил, мама, — потому что в магазине не было филина.
Звонок в дверь.
Открой, мама.
А н н а П е т р о в н а (подходит к двери). Кто там?
Г о л о с з а д в е р ь ю. Свои, Анна Петровна!
А н н а П е т р о в н а (шепотом). Шурик!
В а л е н т и н С е р г е е в и ч (шепотом). Меня нет! Я в командировке! (Уходит на кухню.)
Анна Петровна открывает дверь, входит Ш у р и к.
Ш у р и к. Здравствуйте, Анна Петровна! (Вручает цветы.) Это вам.
А н н а П е т р о в н а. А Валя уехал в командировку.
Ш у р и к (показывая на вешалку). Без шляпы и без пальто? Понятно. (Шепотом.) В спальне спрятался?
А н н а П е т р о в н а (шепотом). Нет. На кухне.
Ш у р и к (громко). Ну что ж, передайте ему, что команда новосибирского Дома ученых прибыла сегодня в Ленинград. В полном составе.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч (выбежав из кухни). Врешь! Опять врешь!
Ш у р и к. Анна Петровна, у вас всегда такой прекрасный чай! Как вы его завариваете?
А н н а П е т р о в н а. Сейчас-сейчас… (Ставит цветы в вазу, уходит на кухню.)
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Она тоже приехала?
Ш у р и к. Я же сказал — в полном составе. Ответный матч по твоей милости. Ты ж не доиграл партию, улетел. Этот очкарик вместо нуля получил единицу, и счет стал не шесть — четыре, а пять — пять. Ничья. Чтоб определить чемпиона, матч приходится переигрывать.
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Вот зачем ты пожаловал! Уходи!
Ш у р и к. Все сердишься? Ну, улыбнись! «С голубого ручейка начинается река, ну а дружба начинается с улыбки!»
В а л е н т и н С е р г е е в и ч. Все! Кончилась у нас с тобой дружба. Играть за твою команду я
