Так и произошло. Первые разъезды насинцев показались у Вьюнки через два дня после того, как Шуршан доложил Грону об обнаружении врага. Скорость марша у них была гораздо меньшей, чем у его оноты. Ну да и было их не неполная тысяча, а целых двенадцать… Подъехав к реке, разъезды перешли ее вброд и некоторое время наблюдали за суматохой лагеря, который, как и в прошлом году, был заложен на вершине склона. Онота подошла к склону часа за два до появления разъездов врага, и сейчас обустройство лагеря было в самом разгаре. Насинцы развернули коней и исчезли. Вечером Шуршан доложил, что насинцы встали бивуаком в двух милях от Вьюнки. Грон вызвал офицеров.
– Ну, какие мысли?
– Я думаю, надо рубить бревна, – предложил Медведь Барг. – Самое время.
Батилей задумчиво покачал головой.
– Я бы не стал. У нас в оноте почти полторы сотни тяжелых кирасиров, и, если забросать подножие склона бревнами, мы не сможем их использовать.
– Ну и что? И пусть не сможем! – горячо не согласился Барг. – Зато насинцы хорошенько получат. Тем более где их использовать-то, этих кирасиров? Да тут по склону лошадь только в поводу вести можно. Пока спустятся да выстроятся в боевой порядок, черепаха убежать успеет, не то что насинские пикинеры развернутся.
– Да они, я думаю, вообще не будут нас атаковать, – вступил в разговор Пург. – Как и в конце лета, вышлют сильные отряды в обход, а остальные будут ждать, пока мы сами не отойдем, чтобы не оказаться зажатыми в клещи. Так что лучше всего будет, как в прошлом году, дождаться, пока они двинутся, и…
Спор длился долго. Все уже привыкли к тому, что Грон перед любым серьезным боем собирает офицеров. И хотя все его решения, как правило, оказывались совсем не в русле обсуждения, самому обсуждению он не мешал. Во-первых, кое-какие новые полезные нюансы на этих обсуждениях обязательно всплывали, а во-вторых, это была хорошая школа для офицеров-новичков. Ибо здесь вспоминали все бои, в которых они участвовали как вместе, в составе этой оноты, так и ранее. Так что на этот раз Грон снова молча выслушал все мнения, а затем поднял руку, давая понять, что обсуждение закончено. Все мгновенно умолкли и повернулись к нему.
– Бревна мы рубить будем. Но для виду, вернее, – он усмехнулся, – для звука. Насинцы, скорее всего, действительно вышлют отряд-другой в обход. Мы дождемся, пока эти отряды отойдут на один-два дневных перехода, а затем спустимся, форсируем Вьюнку и навяжем бой основным силам, оставшимся в лагере. Ну а потом по очереди разгромим оба обходных отряда.
Несколько мгновений в его палатке висела изумленная тишина, а затем ее разорвал восторженный вопль. Пург начал вспоминать, что точно так же генерал граф Эвенлендский разгромил табесийцев, Барг ревел о каком-то своем «точно таком же случае», а Грон сидел и слушал с легкой усмешкой. Когда решение найдено, оно часто кажется простым и даже элементарным, но пока его нет… Вот и сейчас все были буквально заворожены сильными сторонами позиции, которую они уже занимали, тем более что в прошлом году удалось блестяще их использовать, так что все искали решение, как сделать это и сейчас.
Первый отряд вышел из лагеря насинцев на следующий день. Три с половиной тысячи скорым маршем двинулись к восточному броду. Еще через полтора дня отряд такой же численности двинулся на запад, к мосту. Так что оба отряда, совершающие обходной маневр, по идее должны были подойти к точке рандеву в тылу оноты практически одновременно. Грон выждал еще сутки, а затем поднял оноту и двинул ее к бивуаку насинцев.
Вестовой подлетел вплотную и остановился, резко развернув коня. Грон приподнялся в стременах и из-под руки оглядел поле боя. Пикинеры Пурга размашистой рысью бежали к обратному скату холма, за которым были укрыты две с лишним сотни лошадей. В руках у некоторых еще остались пики, но их было очень мало. Остальные, скорее всего, были сломаны, как это обычно происходит при отражении конной атаки. Удар общей массы коня и всадника, закованных в тяжелые латы, не могло выдержать ни одно древко. Слева, уже довольно далеко, мелькал значок его кирасиров. Выводя своих латников во фланг боевому порядку оноты, насинцы не ожидали, что пикинеры Грона способны так быстро переместиться с одного фланга на другой и встретить латников сплошной стеной пик. Конечно, стремительный бросок вдоль тыльной стороны строя не прошел даром – пикинеры не успели восстановить дыхание и как следует приготовиться к встрече, так что в паре мест латникам насинцев удалось вломиться в строй. Но они скоро завязли, потеряли темп, а затем Батилей ударил им во фланг своими кирасирами, так что спустя полчаса остатки насинских латников пустились в беспорядочное бегство. А потрепанных пикинеров Пург сейчас отводил в тыл, чтобы пересадить на лошадей. В конце битвы им опять предстояло выступить в уже почти привычной для себя роли конницы, преследующей разбегающегося противника. Впрочем, до конца битвы пока было еще далеко…
– Вестовой!
– Да, онотьер!
– Галопом к Батилею. Пусть отцепится от латников и рассеет стрелков на левом фланге. Ну которые против Барга.
– Слушаюсь, онотьер! – взревел вестовой и, хлестнув коня, умчался.
К лагерю насинцев онота подошла за час до полудня. Хотя вряд ли можно в полной мере назвать это лагерем. Единственной защитой лагеря был жиденький и прерывистый ряд рогаток, перекрывавший два выхода из лагеря и кое-где промежутки между крайними палатками. Никаких защитных сооружений типа рва, вала или частокола. Впрочем, в этом мире и в это время такой подход был сложившейся практикой. Укрепленных лагерей по типу римских войск не возводили, ну за исключением осадных. Да и то далеко не всегда. А зря. В прошлом году под Авенлебом это стоило им очень дорого.
Едва дозорные подняли тревогу, командиры насинцев сразу же начали выводить свои отряды из лагеря и выстраивать в боевой порядок. Но полностью развернуться Грон им не дал. Возможно, это не слишком благородно, но нечего было спать в лагере, ограничиваясь только дозорами у рогаток и напрочь пренебрегая конными патрулями. Да и вообще, никто их в Агбер не звал, а пришли – так получайте полной мерой.
Онота обрушилась на еще не закончивших построение насинцев, каковых успело выйти из лагеря около половины от общего числа, как горная лавина. Впрочем, командир насинцев, которому пришлось строить войска практически вплотную к лагерю, осознавал шаткость своей позиции и попытался навязать Грону встречный бой, бросив еще не выстроенные в боевой порядок войска в самоубийственную атаку и надеясь, что ему удастся остановить наступление оноты. После чего, подтянув отставшие отряды, он сможет ударить во фланг или даже вообще окружить противника. Но этим надеждам не суждено было сбыться. Пока основные силы оноты перемалывали смешавшиеся шеренги вражеской пехоты, Батилей со своими кирасирами обогнул лагерь и ударил в палаши по отрядам насинцев, скапливающимся у второго выхода из лагеря. Фланговая атака насинских латников нарвалась на строй пикинеров и в свою очередь подверглась фланговому удару вернувшихся кирасиров Батилея. Попытка сформировать из самых последних остатков кулак для еще одного флангового удара привела к тому, что командир насинцев, опасаясь кирасиров Батилея, начал выстраивать людей слишком далеко от места кипевшей схватки. И, судя по всему, даже если он успеет развернуть этот свой последний отряд, тот явно опоздает. Потому что та половина насинцев, которую командир бросил в бой первой, уже проявляла признаки явного желания отступить. Впрочем, этому последнему свежему отряду противника было вполне по силам доставить неприятности левому флангу оноты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
