Лора никогда еще не пила так много вина, за исключением той ночи, когда безрассудно пошла с Кейдом в беседку в темном парке и там отдалась ему на скамейке. Воспоминания об этом согнали улыбку с ее лица, губы предательски задрожали, и по щекам потекли слезы. Лора взвыла, уткнувшись лицом в подушку, обхватив ее руками, и попыталась понять, почему все так скверно обернулось. Но от мыслей у нее моментально разболелась голова, и она повернулась на спину и уставилась в потолок, обливаясь потом и задыхаясь от духоты. Свежий воздух проникал в комнатушку сквозь щель приоткрытой фрамуги, но тонкой струйки было явно недостаточно.
Пустая бутылка выпала из пальцев Лоры на пол и покатилась по дырявому коврику к ширме в углу. Кровать вдруг начала вертеться с такой немыслимой скоростью, что Лора вцепилась в покрывало, чтобы не упасть. Удивляло, что после выпитой бутылки вина ей не стало веселее. Напротив, ее охватила такая невыносимая тоска, что она снова расплакалась. Слезы разъедали ей глаза и жгли щеки. Лора свернулась калачиком, подложив руки под щеку, тяжело вздохнула и погрузилась в глубокий сон.
Именно такой, лежащей на кровати в расстегнутом халате и с заплаканным лицом, застал ее вернувшийся Кейд. Он пришел сильно пьяный и с трудом держался на ногах, разглядывая при лунном свете свою спящую мертвым сном пленницу. Сегодня он провел вечер в компании своего старинного друга Джима Тайлера, с которым они вместе сражались за свободу Республики Техас. Приятелям нужно было многое обсудить без свидетелей, однако сосредоточиться Кейду мешали назойливые воспоминания о Лоре, ожидающей его в номере гостиницы. В конце концов он не выдержал и заявил Джиму, что устал и хочет уйти из бара. Приятель принялся уговаривать его остаться, но Кейд был неумолим.
— Тебе тоже хватит пить, старина, — посоветовал он Тайлеру. — Не забывай, что нам завтра вставать ни свет ни заря.
— Я помню, — пробурчал Джим. — Пожалуй, ты прав, на сегодня с меня достаточно. Успеем поболтать в другой раз.
Глядя теперь на Лору, Кейд криво усмехнулся, представив ее самочувствие после пробуждения. Взгляд его упал на пустую бутылку на полу, закатившуюся под груду мокрых тряпок возле медной лохани. Ему вспомнилось, как он тер мочалкой нежную кожу Лоры и поглаживал ладонями ее интимные места. Однако он прогнал свои мысли прочь, рассудив, что сейчас уже поздно и ему лучше поспать, хотя потом у него вряд ли скоро появится шанс потешить свою похоть: ведь узнав, куда он ее затащил, Лора наверняка рассвирепеет и станет опасна. Кейд улегся рядом с ней на кровати и подумал, что лучше отпустить ее с миром восвояси, пока она сгоряча ему что-нибудь не откусила. Но тут Лора прижалась во сне к нему ягодицами, и мысль о ее освобождении показалась Кейду преждевременной. Он положил руку ей на бедро и тотчас же уснул, убедившись, что пока еще не готов с ней расстаться.
Проснувшись, она даже не сразу сообразила, где находится и кто так громко храпит ей в ухо. Во сне она побывала в своем детстве, в той счастливой поре, когда по утрам ее будила Изабо — милая няня с улыбкой на смуглом лице и любовью в больших и мудрых глазах, которой Лоре теперь так не хватало. Липкий туман дремоты наконец рассеялся, и она поняла, что лежит вовсе не в своей кровати в Новом Орлеане, а Изабо больше уже никогда не разбудит ее рано утром. Бедро Лоры онемело, придавленное тяжелой ногой Кейда Колдуэлла, а воздух в комнате перенасытился зловонным перегаром и мужским потом.
В голове Лоры гудело, во рту ощущался привкус ваты, в горле саднило, а в животе подозрительно урчало. Самым же неприятным было то, что она не могла пошевелиться, не рискуя разбудить Кейда. Лора тяжело вздохнула и тупо уставилась в стену, освещенную бледным светом зари. Ладонь Кейда скользнула по ее бедру, она вздрогнула, поняв, что он проснулся, и хрипло воспротивилась:
— Нет! Даже не мечтай об этом!
— Всегда только «нет», моя прелесть, — пробурчал он. — Когда же ты скажешь мне «да»?
Не дождавшись ответа, он сжал руками ее грудь и прижался к ней своими чреслами. Сопротивляться было бессмысленно, и она пошла на хитрость, заявив, что у нее начались месячные. Он слегка отодвинулся и переспросил:
— В самом деле?
Лора кивнула, устыдившись собственной наивной лжи. Еще несколько месяцев тому назад ей бы и в голову не пришло сказать такое мужчине, а теперь она преспокойно говорит с ним о таких пикантных вещах. Как быстро, однако, произошло ее падение! Как низко она опустилась!
В сумраке рассвета раздавшийся голос Кейда прозвучал особенно зловеще и насмешливо:
— Мне бы тоже стало стыдно, если бы я прибег к такому глупому обману. Могла бы придумать что-нибудь поумнее!
Щеки Лоры вспыхнули, а на глаза навернулись слезы. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Кейд хмыкнул, встал и начал умываться, чтобы переодеться в чистую одежду. Лора тоже молча переоделась, стараясь не глядеть на него, и стала укладывать свои вещи в саквояж.
— Мы отправимся в Остин налегке, так что возьми только самое необходимое, — наконец нарушил молчание Кейд.
— Куда? — спросила Лора, мучительно пытаясь припомнить, где находится названный городок и как далеко от него Новый Орлеан. — Почему бы тебе не отпустить меня сегодня же? — добавила она с мольбой во взгляде.
— Потерпи еще немного, прелесть моя! — с улыбкой ответил Кейд. — И постарайся быть со мной более приветливой.
— И что мне лучше взять с собой в эту чертову дыру под названием Остин? — дрожащим голосом спросила Лора.
— Во-первых, Остин вовсе не дыра, а новая столица Техаса, — поправил ее Кейд. — Прежде город носил название Ватерлоо, но недавно его переименовали в честь Стивена Остина, доблестного героя и одного из основателей свободного Техаса. Можешь взять с собой несколько платьев и других необходимых предметов туалета. Нам предстоит проделать нелегкое и опасное путешествие через территорию, населенную недружелюбными индейцами. Поэтому лучше не брать с собой весь багаж.
— Как мило с твоей стороны подвергать мою жизнь риску! — побледнела Лора.
— Не будем терять время на пустые разговоры, нам лучше поторопиться, малышка, — посуровел Кейд. — И не вздумай кричать и сопротивляться! Я сегодня не в духе и могу расквасить твой милый носик.
Лора закусила губу, пошвыряла вещи в кожаную сумку и молча вышла из номера, готовая к худшему.
Глава 18
Унылый ландшафт, постоянная жара и красная пыль, пропитавшая не только одежду, но и кожу Лоры, в скором времени вызвали у нее стойкое отвращение к Техасу. Напрасно она пыталась разглядеть на горизонте зеленую рощицу или хотя бы одинокий кустик. Повсюду были только растрескавшаяся под солнцем сухая земля да голые камни. Казалось, что их путешествию по пустыне не будет конца и до самой смерти ей суждено любоваться лишь задом мерина Кейда.
