Я кивнула.
– Хорошо, – отметил Чеслав. – Начинай аb ovo [5], так, словно рассказываешь человеку, который вообще ничего не знает.
Я набрала полную грудь воздуха и начала.
– У меня сразу, едва я стала заниматься этим делом, возникли вопросы. Их было очень много. Некоторые имели мало-мальски логичные ответы. Ну, допустим, такой: почему Оксана, вполне симпатичная дама, вышла замуж за умственно отсталого человека? Мне показалось, что я нашла объяснение: Оксана справила сорокалетие, Федору еще не исполнилось тридцати, наверное, дело было в сексе. Очевидно, бухгалтерше требовался сильный мужчина, и она его получила. Едем дальше. Бондаренко работает в заштатной бухгалтерии, в контакт с коллегами не вступает, в гости их не зовет, чай с сотрудницами не пьет, держится на расстоянии. Почему? Ну, предположим, причина в наличии у нее молодого мужа – Оксана ревнива и не хочет, чтобы другие бабы кокетничали с Федей. Очень слабое объяснение, но хоть какое-то. Теперь обратимся к дню, когда Бондаренко похитили. Оксана явилась на работу в светлой кофте, а кондитерша Лера абсолютно случайно пачкает ее одежду жирным да еще красно-бордовым кремом. Малозначительное, в сущности, происшествие настолько выводит Оксану из себя, что та теряет присущую ей апатичную вежливость и в негодовании кричит: «Столько работы зря! Целый год прахом пошел!» Правда, она тут же прикусывает язык, но Лера запоминает ее слова и передает их мне, а я удивляюсь: о чем вела речь Оксана? Лера предлагает ей в обмен за грязную блузку дорогую водолазку. Девяносто девять женщин из ста с огромной радостью совершили бы сделку: выбросили испорченный копеечный прикид и получили фирменную шмотку. Но только не Оксана! Та в негодовании спрашивает: «За каким чертом мне вещь от известного модельера?»
Я опять удивилась. Оксана, по словам коллег, одевается весьма скромно, экономит на всем и похожа на серую мышь, даже глянцевые журналы не покупает, потому что это дорого. И откуда такая женщина может знать что-то о дизайнерских вещах, а? Не вяжется ее высказывание с образом «бабы Нюры».
– Это спорно, – вклинилась в мою речь Марта. – Бондаренко могла кое-что по телику слышать!
– Принято, – кивнул Чеслав.
– Ладно, – согласилась я, – пусть по-вашему, но заноза у меня осталась. А еще Оксана таскалась на работу в другой конец города. Неужели нельзя найти службу поближе к дому?
– Разные бывают обстоятельства, – вздохнул Коробков.
– Хорошо! Я просто рассказываю, на что обратила внимание. Не перебивайте меня! Оксана, взяв водолазку, раз десять сказала кондитерше: «ЗАВТРА верну. ЗАВТРА приду на работу. ЗАВТРА принесу». Она столько раз повторила слово «завтра», так педалировала его, что я подумала: может, Бондаренко знала, что ЗАВТРА она на службе не появится?
– Тонкое психологическое наблюдение, – с нарочитой серьезностью отметила Марта.
Я решила не обращать внимания на сарказм Карц. Наверное, светской львице неприятно признать наличие у меня ума и сообразительности.
– Но главный вопрос: почему убийца переодел жертву в белую кофту? Причем не сразу. Сначала Оксана запечатлена на записи в той самой бордовой водолазке, и лишь казнят ее в белом. Вот уж странность! Спустя некоторое время я узнаю, что Оксана Родриговна Самойлова, ставшая после замужества Бондаренко, на самом деле… лежит в коммерческом отделении дома престарелых. Женщина попала в ДТП, она в коме, надежд на выздоровление нет, а за несчастной самоотверженно ухаживает ее подруга Алена. Чтобы Оксана не лежала в общем корпусе, где, мягко говоря, не лучшие условия, Алена идет на обман: берет паспорт Самойловой и продает квартиру приятельницы. Я не знаю, каким образом банковской служащей удается проделать этот фокус, да это и неинтересно, наверное, она дала взятку нотариусу. Нам важен не сам процесс, а конечный результат: апартаменты проданы, они были пятикомнатными, расположенными в центре, достались Оксане от покойных родителей. Суммы, вырученной за них, хватило на оплату пребывания Оксаны в коммерческом отделении и на приобретение скромной однушки в спальном районе. Алена еще не потеряла надежду на выздоровление подруги и думает о том, куда та вернется, покинув дом престарелых.
Я сделала эффектную паузу и продолжила.
– Хорошо иметь в помощниках Коробкова. Я попросила его разузнать кое-какие подробности биографии Самойловой-Бондаренко, а сама пошла изучать территорию интерната и наткнулась – кстати, абсолютно случайно – на место убийства. Бывшее хранилище игрушек идеально подходит для совершения преступления, оно находится в такой глуши, куда никогда не забредет посторонний. И тут у меня появились новые вопросы. А как Оксана попала в сарай? Ее одурманили? Сделали укол и принесли к забору? Но! Давайте рассуждать логически… Изгородь разделяет территорию «Лучших времен» и дома престарелых. Ворота поселка стережет дедулька Антон, и я абсолютно уверена, что у него есть мобильный телефон, на который звонит управляющий Куприянов, отдавая приказ встретить незнакомого человека. Антон не впустит никого на территорию, все сказки про «дерни за веревочку, дверка и откроется» – сказки и есть, простите за тавтологию. Я приметила крохотный провод на калитке, думаю, там есть и камера, и помещение с армией секьюрити, старик и калитка – просто спектакль. Территория дома престарелых охраняется хуже, но люди, несущие тело, и там привлекли бы к себе внимание. И еще: я шла к сараю, продираясь через кусты, а когда протиснулась сквозь изгородь, то побежала по еле видной тропинке. Понимаете?
– Нет! – воскликнул Гри.
– Получается, что убийца пришел из «Лучших времен», – бормотнул Чеслав.
– Ага, – согласилась я. – И Оксану не несли, она передвигалась сама. Почему жертва безропотно пошла с киллером? По какой причине ее переодели? Я нашла ответы на эти вопросы, но давайте временно отвлечемся на другое. Итак, Полина Юрьевна Бондаренко, рыбачка, пропавшая с плавбазы… Теперь, поговорив с ней, мы отлично знаем все детали.
– Повтори! – приказал Чеслав. – Это мы сейчас в курсе событий, но ты как бы пишешь отчет для человека, который впервые столкнется с ситуацией.
– Йес, босс! – послушно откликнулась я. – Ну каким образом тетка из Владика сразу получила квартиру в Москве? Откуда у нее диплом медвуза? Где дамочка взяла тринадцатилетнего мальчика Федю? Вот я и предположила: Полина Юрьевна на самом деле вовсе не Бондаренко. Некой даме требовалось поменять всю свою жизнь, ей вручили документы Полины, одинокой, никому не нужной сотрудницы плавучего рыбзавода, смытой за борт волной. Вот уж кого не будут искать родственники, так это ее, потому что ни одного близкого человека у рыбачки не было. Бондаренко вселили в квартиру Серафимы Лебедевой, вдовы Михаила Николаевича, якобы по обмену. Полина отличается вздорным характером, легко впадает в гнев, раздражается на соседей, ее бесят чужие дети, собаки, дама с трудом переносит шум. Зинаида, соседка Полины Юрьевны, отмечает цикличность настроения Бондаренко – та то приветлива и мила, то буквально рычит и скалит зубы.
Но точь-в-точь такую же характеристику дает кастелянша Роза Алле Крюковой, доктору наук из лаборатории интерната для умственно отсталых детей. Между Аллой и Полиной много общего: обе врачи, дамы с непростым характером, похоже, у них одна и та же проблема со здоровьем. И я рискнула предположить, что виной всему сбой в работе щитовидной железы. Вот только Алла занималась детьми-даунами, а Полина Юрьевна логопед, трудится в коммерческой поликлинике, имеет частную практику. Но во время беседы с Нелей, малоопытным педагогом-психологом из «Вира», я совершенно случайно узнала, что в организации работает в качестве консультанта очень уважаемая начальником Олегом Ефремовичем дама-профессор, ее зовут Полина Юрьевна. Интересное совпадение, не так ли? Коробков, потратив кучу времени и усилий, сумел выяснить все о «Вире», узнал, что там заправляет некий Олег Ефремович Селезнев. А кастелянша Роза, всю жизнь не только проработавшая, но и обитавшая на территории дома престарелых, рассказала, что в голодные времена, когда в стране началась перестройка и дети-дауны стали голодать, Альберт и Алла делали какие-то уколы девочке Селезневой, дочери Олега Ефремовича Селезнева. Круг стал замыкаться. И я предположила: Полина Юрьевна Бондаренко и Алла Крюкова – одно и то же лицо. Но зачем ей Федя?
Я сделала театральную паузу и продолжила.
– В отчете придется особо отметить роль Димы Коробкова. Без его помощи мне бы не справиться с делом, большое количество информации добыл он, я всего лишь связала концы с концами.
– Обожаю выслушивать хвалебные речи в свой адрес, – прошептал Коробков, вжимая голову в плечи. – Но нужно быть объективным: мамо, вы просто не умеете зажигать спички. Кабы могли, то и сами справились. Ваш преданный мальчик только исполнял приказы!
