можно? А тогда зачем же регистрировали наши вещи?
— Ваши вещи отправятся в Вашингтон и будут ждать вас там.
— Как??? Наши вещи отправить без нас??! — уточняла я, призывая в свидетели всю свою семью и еще веря в то, что я чего-то не поняла.
Поскольку муж отвернулся и смотрел в другую сторону, я терзала Дашу.
— Даш, они что, правда отдали наши места? Это так? И вещи полетят без нас?
— Да, мам, — со слезами на глазах ответила мне дочь, чувствуя себя виновницей разворачивающейся на глазах драмы.
— Смотрите, мэм, — нарушила наше минутное молчание служащая аэропорта. — Самолетов на Вашингтон сегодня больше не будет. Вы сможете переночевать в гостинице недалеко от аэропорта. Вы доедете туда на нашем шаттле. Я сейчас вам оформлю удобный номер. А завтра рано утром вы улетите.
И говорила она все это таким тоном, как будто ничего не произошло!
— Да как же так?! А вещи?! — уже не мигая глядя ей в глаза, драматически воскликнула я. — Наши вещи??! А если они мне понадобятся сегодня вечером? — продолжала я засыпать американку вопросами, но она, похоже, совсем не осознавала чудовищности создавшейся ситуации.
Вся Америка для меня стала постепенно превращаться в кошмар! И в этот самый момент через большие, начисто отмытые окна аэропорта я увидела маленькую машинку с прицепом, спокойно увозящую к самолету три наших родных чемодана.
То есть — вещи взяли! Их уже загружают! А нас туда не пускают!!!
Что может испытать человек с советским прошлым, когда его багаж с красивыми новыми вещами летит в неизвестность, вне его контроля, вне его сопровождения, — вы можете себе представить.
— Вы не волнуйтесь, — продолжала щебетать служащая аэропорта, — ваши вещи будут ждать вас в Вашингтоне. А гостиница здесь вполне милая — Red Lion, — сказала она, с дежурной улыбкой протягивая три ваучера на гостиницу.
Слушать ее у меня не было никаких сил. Я в один момент стала самой несчастной женщиной в мире: мое платье для приемов, обновки, сувениры, и все-все-все разом улетучивалось из моей жизни! При нас была только маленькая дорожная сумочка с паспортами и очками слепого Пью.
Пока мы ехали в Red Lion, Алексей ругал нас на чем свет стоит. Сверкающий Hyatt вместе с блестящей жизнью отлетал, как сон, в далекое прошлое. А впереди нас ждал какой-то «Красный Лев» и грустный вечер в ожидании утреннего рейса.
Через десять минут в похоронном настроении мы входили в Red Lion. Но внезапно для себя я обнаружила, что служащая аэропорта была права. Гостиница действительно оказалась очень милой. К тому же в ней был бассейн и, что совсем удивительно, — SPA. Да и номер, не такой, конечно, как в Hyatt, но довольно уютный, с какими-то плюшевыми диванчиками. Покой и уют начали примирять меня с действительностью.
— Алеш, хватит горевать. Мы живы. Здоровы. Подумаешь, задержались. Завтра утром нас отправят. А вещи, может, они и вправду долетят. Пойдем, выпьем. Или в бассейне поплаваем, стресс сбросим.
В этот момент мы проходили мимо застекленной витринки с купальниками и принадлежностями для сауны. Цены были смешные. Пять долларов… семь долларов… Москва, Москва, когда же ты перестанешь спекулировать?
Но муж был зол и голоден и на мой преувеличенный оптимизм не среагировал. Я понимала, что его срочно надо накормить.
Когда мы сели ужинать, то на вопрос официанта: «Что вы будете пить?» я храбро сказала:
— Принесите мне двойной Macallan.
Потом был еще раз двойной виски, затем новый повтор. Так впервые в жизни я поступала по русской традиции и трижды окропила свою горечь спиртным. Но поразительная вещь: утром у меня была чистейшая голова. Я проснулась легко и в хорошем настроении.
Наскоро позавтракав, ни минуты не затягивая, мы отправились в аэропорт.
На этот раз приехали мы заблаговременно и сразу же зарегистрировались, а то мало ли чего. Повторения вчерашнего опыта не хотелось.
В Вашингтонском аэропорту «Нэшнл», несмотря на ранний час, было довольно многолюдно. Я разглядывала информационные таблички, пытаясь найти стойку «Утерянный багаж». Нам навстречу с огромной бляхой на груди двигался служащий аэропорта.
— Давайте спросим у этого человека, где тут у них потерянные вещи, — предложила я.
Но человек внезапно свернул к какому-то окошку и… О господи! Я не поверила своим глазам! Оказывается, за спиной у этого служащего, метрах в пятидесяти, прямо посередине зала стояли три наших цветных чемодана!
Я их угадала интуитивно, потому что мой мозг отказывался еще принять информацию, что они долетели, что они целы, не раскурочены, что не надо никуда идти, а вот они — стоят ровненько, недалеко от транспортеров, прямо в центре зала!
А вокруг ходят люди… Маневрируя тележками со своей поклажей, снуют подозрительного вида афроамериканцы в цветных вязаных беретах, шапках, несмотря на лето, но никто не посягает на наши чемоданчики! Так они простояли всю ночь. Их даже никто не толкнул-перевернул. Америка!
Вот так внезапно мы обрели свой багаж и пошли провожать Алексея. Ему предстоял путь в Москву, а нас с Дашей — ждали в американских домах.
***
Сначала мы жили в огромных апартаментах знаменитого комплекса Watergate, стоящего прямо на Потомаке. Огромная двухэтажная квартира принадлежала издателю Филу Мюррею. Он нас просто проинструктировал по телефону, где взять ключи, и предложил располагаться в его пустой вашингтонской квартире. Чем мы и воспользовались.
Все считают, что «Форбс» — это журнал, имя нарицательное. Но это и фамилия семьи, его создавшей. С
