Он для этого боя заготовил множество тел. Были среди них и монстры. В сражении против драконицы лучше подойдёт дракон. Тщательно отобранный и усиленный. Легиона пусть и называли демоном, но таковым он в полной мере не являлся. Демон и дух, две ипостаси, а возможно, и нечто большее. Новая хозяйка и её отец помогли раскрыть эти грани.
И теперь из мира духов вывалился темно-серый дракон, который развернулся и стремительно атаковал, вцепившись зубами Лагерте в шею.
Гатс это всё ощутил. Но не остановился.
Он проскользнул мимо Галахара, разрубая ему грудную клетку. Тот начал заваливаться и на обратном движении Гатс рассёк ему ногу. Нелёгкое это дело было. Тело великана вымахало под пять метров ростом и на полтора метра превосходило самого Гатса. Тело существа было мощным, сильным, укреплённым толстой шкурой, волосяным покровом, в котором легко мог увязнуть меч, а также ледяными наростами, которые по прочности превосходили многие металлы.
И пусть внешне битва и выглядела неказисто, как-то лениво, это лишь для непосвящённого взгляда, который не мог уследить за движением на сверхскорости и тем, какую мощь вкладывает Гатс в свои атаки.
Разница между двумя северянами были в том, что Галахар давно достиг своего пика и смог усилиться только с помощью отца, получив заёмную силу. Гатсу же было куда ещё развиваться, и это нападение снесло все барьеры, подтолкнуло его выпустить на свободу свою самую яростную часть.
Так уж повелось, что именно в боях с сильными противниками, которые его бесили до зубовного скрежета, Гатс развивался быстрее всего.
Третий удар пришёлся на руку Галахара. Кисть сломало, она повисла плетью. Четвёртый удар целился в шею, но Галахар сжался, попытался отмахнуться чудовищным топором. Оружие было мощное, спору нет. Разрушительная волна холода сошла с лезвия, ушла в сторону, проморозив берег на добрую сотню метров.
В ответ Гатс ударил духом, заставил трещать броню великана. Копье тьмы врезалось прямо в искажённое лицо. Меч обрушился на вторую ногу, ломая кость.
Поймав темп, игнорируя то, что Лагерта сцепилась с Легионом, и то, что его люди сцепились с другими отрядами Галахара, Гатс принялся рубить эту тушу, стараясь каждым ударом если не убить, то покалечить и снизить возможности. По сути, перед ним стояла крепкая глыба, которую просто нужно грамотно расколоть.
Галахар отбивался. Отбивался яростно, чувствуя, как приближается дыхание смерти. Пускал в ход все свои козыри. Что и было ошибкой. Гатс в совершенстве владел формой короля Ада и своим мечом. Для Галахара же форма великана была слишком неповоротливой. Он пытался подстроиться, но Гатс это прекрасно видел и не давал времени.
Закончилось всё так, как того и следовало ожидать. Галахар пал. Сначала подкосилась одна нога, и он рухнул на колено. Гатс ударил силой духа, сметая всю наледь вокруг. Рассёк грудь врага ещё одним разрезом, отчего образовался крест. Туда вскоре меч и вошёл, пробив сердце. Гатс провернул оружие, пропустил поток тьмы. Великана вспучило, кровь брызнула густыми толчками. Выдернув оружие, Гатс обрушил его сверху на вторую ногу. Отрубив её полностью, он заставил врага повалиться, выставить руки и упасть на них. Из-за разницы в росте так было проще всего добраться до головы.
Финальный удар обрушился на загривок. Гатс хорошенько вложился, но место попадания оказалось неожиданно крепким. Потребовалось несколько ударов. С чавкающим звуком Гатс извлекал меч, заносил и бил снова. Галахар хрипел, но, поплыв, уже ничего не смог сделать.
В конце его голова отделилась, тело обмякло и завалилось на бок.
Гатс, развернувшись, в несколько прыжков добрался до Лагерты, которая сражалась с Легионом в форме дракона. Один взмах, и задержавшийся на этом свете полудемон лишился лапы. Следом — крыла. Схватив его за шип, Гатс дёрнул на себя и стащил тушу с Лагерты. Та, хрипя, отползла в сторону и, развернувшись, теперь уже сама вонзила клыки в горло противнику, разрывая.
Удовлетворившись, Гатс обернулся, сформировал копье тьмы и метнул в ряды людей Галахара, которые до сих пор сопротивлялись.
Те приняли удар достойно, но чаша весов склонилась сильно не в их сторону. Лагерта разорвала Легиона и переместилась обратно в Гатса. Тот сам продохнул, лучше оценил обстановку, а дальше помог зачистить всех непрошеных гостей. После чего вернулся к Галахару и на всякий случай нанёс ещё парочку добивающих ударов. Не очень гуманно к телу, но с этим северянином стоило ожидать чего угодно, а тем более с его отцом.
Да уж, отцом.
«Лагерта, — мысленно обратился Гатс к драконице. — Сейчас ты отправляешься к нам домой. Твоя цель — защитить мою семью».
«А ты?» — с тревогой спросила Лагерта.
«Я должен проверить, что с Такеном».
В этот момент со стороны дворца донеслась ещё одна силовая волна. Всего лишь отголосок, но это красноречивее всего говорило о том, что там шла битва.
«Постараюсь ему помочь, — продолжил Гатс. — Адам обещал, что, если я убью его сына, он сполна отомстит. Поэтому, чем бы ни закончилась эта ночь, ты должна спасти детей. Да и от Легиона прикрыть. Мы его точно сейчас не убили, живучая тварь, а зная его, думаю, он вполне уже может штурмовать город».
«Мне не нравится мысль, что придётся разделиться, но сделаю».
Отделившись, Лагерта перешла в мир духов и ушла.
Гатс же направился к своим людям. Действовать требовалось быстро. В первую очередь отправить весть домой и Спару. Если тот ещё жив. А дальше действовать по ситуации. Которая, несмотря на победу над Галахором, была очень далека от идеала. Одна пешка пала, но короли были ещё на доске, и вот их стоило по-настоящему бояться.
***
Такен продолжал выискивать бреши в защите противника и по-прежнему их не находил. Некоторые удары достигали цели, но не приносили заметного результата. Сам Адам тоже не то чтобы сдерживался. Он не использовал и половины своих сил, но и того, что было задействовано, хватало, чтобы Такен едва держался.
Внезапно Адам замер. Плавно ушёл в сторону, выставил оружие, не давая подойти и посмотрел куда-то вдаль. Чем Такен и воспользовался, но был тут же отброшен к краю платформы силой духа.
— Только что умер мой сын, — тихо сказал Адам.
— Я бы посочувствовал, но ты напал первый и сам привёл его сюда.
— Первый, второй, какая разница? Этот беловолосый ублюдок всё это время готовился напасть на меня. Я просто успел раньше него. Единственное, в чём я ошибся, в том, что решил обойтись с вами по-доброму. Моя сентиментальность стоила жизни моему сыну.
— Так прекрати
