Поздно вечером, когда мы отдыхали в номере отеля, я созвонился с Тасей. В Риме сейчас было тихо и спокойно как никогда. Нагружать ее проблемами не стал, сказав, что у меня тоже все хорошо и половину проблем я решил. С удовольствием послушал, как они с Флорой, супругой Маурицио, ходили вчера на прогулку по району. Подумал, что надо бы быстрее разобраться с текущими делами и вернуться к семье.
Устроившись в гостиной, я уже собрался заняться медитацией, выбрав дежурство в первой половине ночи, когда в дверь номера постучал Свен. А то, что это он, можно было сразу угадать, так как второй удар выбил замок на двери и сорвал одну петлю. А ведь Алан только спать лег.
— Ну кто делает такие хлипкие двери? — послышался возмущенный голос немца из коридора.
Дверь хрустнула, встала на место и открылась как ни в чем не бывало. Свен просто придержал силой оторванную петлю, входя в номер.
— Ну что ты на ночь глядя буянишь? — вздохнул я.
— Новости есть, — ответил он, проходя мимо столика, где для гостей оставляли минеральную воду и фрукты. Упаковка со вчерашнего дня лежала нетронутой.
Я еще по Африке, когда мы останавливались в местных отелях, ничего не брал из того, что предоставляла администрация для гостей. Были прецеденты, когда наемников травили даже наниматели, чтобы меньше платить. У мастеров здоровье гораздо крепче, чем у обычных людей, но случалось, что травили даже их, используя что-то очень токсичное или крайне ядовитое.
— Посмотри, — Свен протянул мне большой современный смартфон.
На экране была фотография незнакомого пожилого мужчины в костюме. Седой, лицо морщинистое, как и руки, лет семидесяти на вид. Фотографировали для прессы, скорее всего, так как дело происходило на каком-то официальном приеме. И в кадр попала правая рука, на среднем пальце которой виднелся золотой перстень с серебряным изображением чего-то, что было плохо видно. Я узнал знакомую форму перстня и с уверенностью мог сказать, что это серебряный череп с маленькими рубиновыми глазками.
— Лорд-канцлер? — догадался я.
— Он, красавец, — довольно улыбнулся Свен. — Плохо, что рассмотреть нельзя, что за перстень.
— А они бывают разные?
— Три типа, — он показал три пальца. — Последователи, магистры, и верховные. Последних восемь или девять человек. Одного я достал в Германии, одного Карл придушил в Италии, когда тот с королем разговаривал.
— Да, удалось поприсутствовать, — кивнул я. — Он был силен, несколько секунд сопротивлялся великому мастеру.
— Есть нюанс, — Свен сел в кресло напротив и посмотрел в сторону спальни. — Они полагаются на особые техники и путь укрепления тела, почти как ты, но не уделяют достаточно времени развитию. Хороший мастер сродни пианисту, когда долго не играешь на рояле, пальцы деревенеют. В их развитии нет глубины.
Он откинулся в кресле и улыбнулся. Под «ними» он подразумевал членов культа, а насчет «глубины», то я догадывался, что это значит. Не знаю, насколько Свен был прав, так как все мои встречи с черепами были впечатляющими. Взять хотя бы того толстяка, с которым едва справилась группа индусов. Он был неимоверно силен. Не уверен, что смог бы потягаться с ним на равных даже сейчас.
— Среди них тоже есть увлеченные и талантливые люди, — заметил я. — Хотя в чем-то ты прав. Я как-то сталкивался с одним очень сильным мастером, но именно глубины в нем не было.
Это я вспомнил светловолосого мастера, с которым дрался во время Колизея.
— Пойдешь за ним? — спросил я, возвращая телефон.
— Вместе пойдем, — ответил он. — Рядом с магистром всегда находятся два ученика. Даже когда он отдыхает дома. Тебе нужно лишь задержать их на пару минут, пока я буду занят с главным, а потом вместе разберемся с учениками. Плохо, если этот тип — верховный. Тогда рядом с ним будут два магистра, у каждого из которых по паре учеников. Понимаешь?
— Будет непросто, — кивнул я. — Армия нужна, чтобы справиться со всеми.
— Бэра привлекать не будем, — сказал он, затем показал взглядом в сторону спальни. — Англичанина я бы тоже оставил. Вдвоем будет проще, если ты еще ту технику не забыл.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Свен изобразил ладонью волну.
— Глупая техника, — я поморщился.
Придумал я ее давно, когда мама часто ругала, что вечно влипаю в неприятности и она устала от жалоб. По наивности думал, что если меня не смогут узнать, то и проблем не будет. Но как всегда бывает в таких случаях, недостатков у техники оказалось больше, чем преимуществ.
Я сосредоточился, создавая плотное кинетическое поле в радиусе пары метров вокруг. Небольшое усилие и поле задрожало, затем пошло мелкой рябью. Теперь чем дальше от меня находился предмет, тем хуже я его видел. Зато для стороннего наблюдателя я превращался в размытый силуэт. Мы с Джимом проверяли, более или менее разборчивые фотографии моего лица можно получить только с расстояния в полтора метра. Можно это расстояние сократить еще сильнее, до одного метра, но тогда я переставал внятно различать окружающее пространство.
— Хорошая техника, — подтвердил Свен, сидевший от меня как раз на расстоянии двух с половиной метров.
— Только не вижу ни черта, — сказал я. — Дальше десяти метров все как в мыльной пене.
— А по недостроенной верфи бегал прытко, — улыбнулся он.
— У тебя план есть? — решил сменить я тему, убирая технику. Окружающее пространство вновь обрело четкие контуры. — Или нахрапом решил пойти?
— План будет, но времени на подготовку нет.
— Я что подумал, может, прав был мистер Пойзон и барон решил нас подставить?
— Может и решил, — как-то флегматично заметил Свен. — Готовиться всегда надо к худшему развитию ситуации. Черепа объявили нам с тобой войну, поэтому либо мы их, либо они нас. Я предпочитаю первый вариант. Если барон нас подставил, значит, он заодно с ними, и мы вернемся, чтобы поговорить.
В гостиную вошел Алан, уселся на свободное кресло.
— Ричардсы последние два года ставят палки в колеса Тайной службе, — сказал Алан. — Пытаются подмять под себя палату лордов и оказывают чрезмерное давление на королевский дом. А Ее Величество не любит, когда на нее давят. Я говорил час назад с Майлсом из Центра правительственной связи. Думаю, нам лорда просто слили, чтобы не пачкать руки самим. Это вполне в духе бюро. Убьют сразу двух зайцев, избавятся от неугодного лорда и спустят всех собак на нас, чтобы превратить из жертв, за которыми охотятся убийцы, в преступников, которых срочно нужно устранить или выдворить за территорию страны.
— Вот в это я охотно поверю, — согласился Свен. — Именно так и работают в Англии.
— Что предлагаешь? — спросил я у Алана.
— Оставить все как есть. Бюро устранит его своими силами в ближайшее время.
— Сомневаюсь в этом, — Свен хмыкнул. — Обломают о него зубы. Он просто исчезнет и спрячется в какой-нибудь норе, откуда его уже не достанешь.
— Я лишь высказал свое мнение, — не стал спорить Алан.
Я посмотрел на Свена.
— Нужно действовать, — сказал он. — Сегодня от нас этого вряд ли ожидают.
— Нам еще из отеля нужно выйти незаметно, — добавил я.
— С этим проблем не будет, — улыбнулся он. — Каждый вечер в отель приезжает машина прачечной службы. Подъезжают к служебному выходу, вплотную к зданию. С улицы не заметно что грузят в кузов, я проверял. Ну а охотники, кто еще следит за зданием, стараются не отсвечивать и служебные машины не проверяют…
Особо торопиться смысла не было, так как Свен спланировал все на полночь, и пока было время, мы переоделись и хорошо подготовились к выходу. Вот и пригодились военные комбинезоны, которые мы достали по пути из Бирмингема. По качеству они почти не уступали нашим образцам, а темный цвет был как раз кстати. Я сомневался, что удастся выйти из отеля незамеченным, особенно в таком виде, но попасть в служебную часть здания оказалось несложно. Пара сотен фунтов, осевших в кармане одного из служащих отеля, помогла совершить побег без лишних свидетелей. Оставались еще записи с камер видеонаблюдения у служебного выхода, но Свен сказал, что уже позаботился об этом.
