устроила молитву, что кстати, касалось и нас с тобой, но я решила, раз ты решила рассчитывать на себя, то я тоже буду рассчитывать на тебя, а не на Бога, – она хохотнула, а я выпрямилась и посмотрела на место стройки – там копошились Малкольм, Сквонто, Барбара и еще четыре девушки из Малышкиной компании. У Костра возились Пэвэти и Клер.
– Значит, наша святая шестерка решила почаще просить помощи у Бога? – я почти прошипела, да так, что сама удивилась своему голосу. Внутри клокотала обида, к горлу подходили слова, которые нужно было сказать, но не сейчас.
– Да, они выйдут к обеду, потому что молитва отнимает много сил, – продолжала цинично шутить Малышка, но она не подзадоривала меня, а лишь обнажала мои реальные чувства. Я была зла. Я видела, как девушки помогают Сквонто распиливать бревна в длину, а это адский труд с переносом колышек для распорки, с поддержкой тяжелых сырых досок.
Злость придавала сил, и я работала как трактор. Вечером можно было торжественно открыть наш арык, но на вечер у меня были запланированы мероприятия совсем иного характера – я решила дать понять Маргрет, что она не права, потому что сестры и без того выполняют самую легкую работу, а ее и вовсе не приставили ни к чему.
– Малкольм, Сквонто, девушки, идите к костру, – созвала я всех, кто работал на нашем новом участке. – Пэвэти, обедом корми тех, кто работал с утра, и ужином тоже. Больше у нас нет ни слабых, ни сильных – все едины. Сестер тоже прикрепляем к стройке.
– Но они же не смогут поднять доску, – жалостливо пробубнил Малкольм.
– Если они не начнут их поднимать, то никогда не поднимут. Ставь на одну доску поддерживать не двоих, а четырех. Остальным тоже найдется работа. Маргрет теперь на готовке, и завтраки – тоже ее обязанность, а Пэвэти только помогать, потому что Пэвэти приносит рыбу и мясо.
Все мотнули головами и направились к озеру умываться и мыть руки перед обедом. Когда мы вернулись к столу, наши миски были полны до краев похлебкой – индианка не спорила, все поняла и поделила все что приготовила на тех, кто трудился с утра.
Девушки с сестрой Маргрет вышли из нашей хижины, когда мы занесли над мисками первые ложки. Они пришли к столу с поджатыми губами, взяли чистые миски и направились к котлу, что стоял пустым возле костра на камнях.
– А где похлебка? – Айлин была искренне удивлена, и остальные тоже уставились на нас.
– А Бог на сегодняшней молитве ничего не послал вам? Странно. Мы сегодня с раннего утра молились Богу земли и Богу деревьев, работая не покладая рук, и нас ждала похлебка, – ответила я совершенно без эмоций. Остальные ели, уставившись в миски – они должны были сегодня отобедать двойной порцией.
– Элизабет, я не ожидала от тебя такого, – срывающимся голосом ответила мне Маргрет, поставила чайник с отваром на стол, разлила по кружкам себе и девушкам, и принялась пить с такой жаждой, что казалось, она хочет проглотить все заготовленные для меня слова.
– От меня? Разве я чем-то обидела вас? Разве мы не работаем каждый за двоих, чтобы у нас был дом и была еда? Разве Сквонто и Пэвэти, которым нужно до осени уйти, не стараются использовать с толком каждую минуту? – я отвечала, глядя прямо в глаза сестре Маргрет.
– В приюте я учила вас поддерживать друг друга, помогать друг другу… – начала было Маргрет.
– В приюте нас всех кормили прихожане церкви и лорды, а здесь нам не на кого положиться. Если вы считаете, что положиться можно только на Бога, можете попросить у него обед… И ужин, кстати, тоже. Ну, или пойти в лес, и найти там мясо, пойти к ребе, и поймать там рыбу. У нас тоже две руки, но если все мы будем складывать их под подбородком, у нас скоро не останется сил даже на то, чтобы дойти до озера и напиться. Приятного аппетита, сестры, – я спокойно закончила свой длинный монолог, улыбнулась, и продолжила есть, понимая, что порция слишком большая.
Ужинать сестры не вышли, но утром случилось маленькое чудо – на завтрак вышли трое из сестер, которые присоединились к стройке. Ну ничего, вода камень точит. Пусть попо́стуют.
– Пэвэти, сегодня к ужину приготовь мясо на углях, положи те травы, от которых мясо пахнет на мили вокруг, – я с улыбкой подошла к девушке, что сейчас с Клер разделывали часть туши оленя.
– Хорошо, я сделаю так, чтобы пахло до большого моря, – она смеялась, заговорщицки подмигнув мне.
– Значит, ты решила оформить круговую поруку? – Клер смеялась надо мной, но поддерживала этот метод воспитания. Еще в детском доме мы поняли, что справиться с нами можно было лишь методами, которые хороши были и в армии – создать ответственную социальную группу, в которой каждый является необходимым винтиком. Без такого винтика не работает весь механизм.
Поливать огород сейчас было просто и удобно – ручеек был рядом. Сквонто никогда не терял времени даже во время отдыха – в его руках всегда были дерево и нож. Он изготовил нам несколько деревянных ковшей, которыми мы зачерпывали воду из ручья. Ведер у нас было только два, но во время полива мы использовали и котлы.
Малкольм перенимал все, что знаем Сквонто с такой жаждой, что со временем я стала понимать – он уже незаменим, а когда отсюда уйдет Сквонто, он останется нашим единственным мужчиной в поселении.
– Малкольм, я думаю, что через несколько недель стоить по чуть начинать заготовку дров, чтобы они хоть немного просохли к зиме, – я оторвала от работы своим голосом – он, сидя рядом с индейцем, вырезал миску.
– Да, у нас две пилы, но мы боимся, что, если сломаем одну, вторая останется единственной. Нам нужно допилить доски для стен, – он отложил свою работу и посмотрел на Сквонто.
– Сквонто, что ты думаешь? Мы можем построить плот, на котором можно дойти до Квебека? Или нужны лодки? Против течения мы плыть не сможем? – я обратилась к Сквонто, который продолжал смотреть на вырезаемое из небольшой чурочки ведерко, или это просто емкость под пищу?
– Надо говорить с могавками, иначе всех убьют по дороге, Элиз. Я знаю, как вам нужны инструменты, вам нужна кузня. Малкольм сам сможет ковать гвозди, но для этого нужно много денег. Клер говорит на французском? – он посмотрел на меня сквозь прищуренные глаза.
– Да, говорит, а я не так хорошо…
– Надо сказать, что ее
