ставить котел? – я думала она уловит шуточное настроение в моем голосе, но она смешно свела брови и ответила:
– Если Сквонто пошел за мясом, значит, он принесет мясо!
– Да, Элиза, тебе не понять, – Клер склонилась над моим ухом, – Если твой Серёга уходил за мясом, то приносил, обычно, пиво, – она хохотнула и отбежала от меня.
Рот наполнился слюной, как только она произнесла слово «пиво». В сегодняшней жаре вечером пиво было бы очень кстати. На корабле пивом называли эль. Это была густая, крепкая жидкость, часто – темного цвета, и казалось, что им можно даже наесться.
Сквонто и Малкольм шли рядом, и мальчишка внимательно слушал своего учителя, с которым ему повезло провести столько времени, научиться стольким вещам. Двух бобров они освежевали друг за другом, и быстро разрубив топором на куски, бросили в котел с кипящей водой. Все, что оставалось от животного, Сквонто аккуратно и с уважением хоронил под камнями, смотрел на кучку, о чем-то думал, потом улыбался, словно получил прощение, и уходил с видом, будто ничего не происходило пару минут назад, и он не стоял на коленях с повинной головой.
Река становилась все шире и шире, а на третий день дороги против течения мы поняли сразу, что это именно то самое место, о котором говорила нам Клер. Озеро, у которого не видно другого берега, солнце, встающее из-за гор весь день ласково греет большую долину между горами и водой, лес, который не нуждался во влаге, не был исковеркан ветрами.
– Здесь могут жить только светлые духи, – Сквонто завороженно осматривался, потом отставил свою тележку, с которой, похоже, сросся за эти почти полтора месяца, сбросил с плеча мешок и направился к воде.
– Вот поэтому и мы тоже будем жить здесь, – с улыбкой продолжила Клер и сбросила на землю рюкзак. – Элиза, это то самое озеро Шамплейн…
– Но теперь, я понимаю, у него будет другое название, правильно? – я с интересом спросила, и смотрела на реакцию Клер.
– Я пока не знаю, да и сам господин Шамплейн придет сюда много позже, но теперь, может и вовсе не прийти, потому что мы уже меняем ход истории. Возможно, нам стоит просто жить, и не давать никаких названий чему-то, – задумчиво прошептала мне Клер.
– Мы пришли, это то самое место? – одна за другой, не веря в то, что дошли, начали обеспокоенно спрашивать девушки.
– Да, здесь будет наш город! – громко кричала Клер, забегая в воду прямо в одежде, – Теперь это наш дом!
Девушки падали на колени вслед за сестрой Маргрет, что начинала свою благодарственную речь в сторону Бога, который «дал нам землю, солнце и воду, сберег в дороге, не дал очерстветь нашим сердцам…»
Мы купались в прохладной еще воде, но стоячая возле берега вода была много теплее речной. Достав мыло, мы терли одежду друг друга прямо на телах, отмывали лица, несколько раз намыливали и ополаскивали голову. Понимание того, что завтра рано утром не нужно собираться в дорогу радовало больше всего остального.
Сквонто и Малкольм ушли на охоту, а мы переоделись в сухую, пахнущую дымом одежду, и принялись осматриваться – выбирать место для первого дома. Я осматривала поляну, ковыряла лопатой – в первую очередь нужно было посадить наши семена.
Первый олень и первая рыба, которых принесли к навесу, что мы организовали Сквонто и Пэвэти, тут же были разделаны и укреплены над углями. Мы готовились отмечать свой личный праздник – день основания нашего городка, и только Сквонто осматривался по сторонам каждые несколько минут, пока я не поймала его взгляд и не подняла брови с вопросом:
– Мы кого-то ждем, или стоит бояться? – я шептала, чтобы сестры снова не поддались страхам, и не начали молиться вместо дел.
– Они придут, Элизабет. Только, я надеюсь, что они придут днем, а не ночью. Приготовьте ваши шали, а ты, Малкольм принеси тот нож, что мы нашли возле хижины. Он станет хорошим подарком – даже вождь оценит его, – без эмоций ответил Сквонто и продолжил резать оставшееся мясо на куски, которые нужно было засолить.
Я увидела, что соли у нас не так уж и много, мешок, что мы брали с собой израсходовали бездумно – солили мясо и рыбу, а потом вымывали из них соль прямо в реке. Я смотрела как Сквонто берет совсем немного соли, переваливает кусочек в этой соли, что у него в руке, и берет следующий. Мы же горстями сыпали в полотняные мешки. Кроме соли он мял травы и добавлял их к мясу.
– Рыба ловить каждый день, не солить, – сняла с огня двух рыбин Пэвэти и принесла к столу, что мы пока расстелили на полу.
Нужно было ужинать и готовиться ко сну, потому что завтрашнее утро было первым, когда все возьмутся за инструмент. А поскольку его было мало, придется перенимать его из рук в руки, и настроить работу так, чтобы все были при деле.
– Мне нужен топор, иначе я неделю буду ножом срезать эти ветки, раздавалось с одной стороны.
– Этой штукой я не выкопаю яму, мне нужна лопата, – раздавалось, с другой стороны.
– Арфы нет, возьмите бубен, – ответила я Барбаре, которая пыталась отобрать у меня лопату, которую я с самого утра держала в руках, боясь отойти от нее. Мне нужно начинать организовывать первые грядки, иначе, все, что мы несли, придется выкинуть, и голодать зимой.
Я замочила семена тыквы и кукурузы, немного смочила картошку, что уже проросла, и ее придется порезать пополам, чтобы семян и урожая было побольше. Тыкву мы посадим всю, хоть у меня и было около полкилограмма этих семечек, пусть она здесь «затянет» всю долину, но в случае неурожая или недостатка картошки, тыква прокормит наш лагерь.
Клер не отходила от Сквонто, предлагая какие-то варианты, но он долго смотрел по сторонам, на землю, на воду, и говорил что-то. Думаю, она хотела дом у самого озера, а он показывал, что весной, пока река, которая исходит из него, стоит во льдах, начинает разливаться, и берег, на котором сейчас мы установили навес с кухней, находится под водой.
Меня устраивало совершенно все: то, что можно было ходить в брюках и рубашке, мои короткие волосы, что начали закрывать уши, то, что можно было ходить босиком, а потом плавать в озере, где ноги отмывались сами и быстро. А еще, мне нравилась эта первозданная тишина, что обволакивала нас, как только замолкал инструмент. Крики птиц, плеск рыбы в озере, редкий рев оленей, раскаты грома
