плеч.
– А цвет?
– Темные? – Но потом Ал покачал головой. – Было слишком темно, но мне кажется, темные волосы.
– Шляпа?
– Нет.
– Вы можете вспомнить одежду?
Ал медленно закивал.
– Спецодежда, такое теплое обмундирование. – Он ненадолго замолчал. – Вы в порядке?
Я не сразу вспомнил, как ответить, а потом пытался смочить слюной рот.
– Да. Этот человек нес оружие?
– Да, большое.
– Какое?
– Не могу сказать. В смысле, он точно что-то нес и, судя по положению…
– Двумя руками?
– Нет, одной. Оно свисало сбоку.
– Тогда почему большое?
Ал поставил бокал с мартини и расставил руки больше чем на метр.
– Длинное.
– Что-нибудь еще? Деревянный приклад? – Ал покачал головой и пожал плечами. – Что-то свисало с винтовки?
– Простите, – продолжал он качать головой.
– Может, что-то еще? Не важно что. – Ал уставился на подлокотник своего кресла и снова покачал головой. – Вы хотите пересмотреть или дополнить что-то в показаниях?
– Чего? – смутился он. – Меня что, арестовывают?
Я тоже мотнул головой и улыбнулся.
– Нет, вы дали очень важное показание в расследовании убийства. Я просто хочу убедиться, что вы ничего не забыли.
Ал огляделся в поисках невидимых указаний, которые сообщили бы ему, где он, что ему делать и когда. Я начал понимать, почему Ал любит часы.
– Может, я что-то вспомню.
– Все нормально. Когда вы заметили тот заведенный грузовик?
– Никогда.
– Вы весь день не замечали?
– Почти, я вернулся к дивану и снова уснул. – Он замер, а затем оглядел выкрашенный бетонный пол в поисках потерянной мысли. – Но потом заметил его в обеденное время. Я встал и разогрел рагу. – Ал начал вставать. – Вам не разогреть?
Я остановил его жестом.
– Может, позже. Который был час?
– Двенадцать сорок семь.
Я взглянул на кухонный стол, и две стрелки сообщили мне, что сейчас был час ночи.
– Вы часто смотрите на часы, Ал.
– Тридцать два сраных года я проверяю время до закрытия.
Он подтвердил тот факт, что кричал двум парням в «Хаммере» в двадцать один двенадцать. Я встал, чтобы пойти проверять холм, и попросил Ала запрячь мула и отвезти моему пылкому заместителю кофе и рагу. Он сказал, что будет охренеть как рад.
Холм был крутым, и мои ковбойские сапоги совсем не помогали. Снегопад прекратился, но ветер настойчиво дул в лицо, и к тому времени, как я добрался до вершины, я сильно вспотел. Я стоял и переводил дыхание, глядя вниз на свет из хижины Ала и на красно-синие аварийные огни, мигающие от наших автомобилей на стоянке. Единственными постоянными звуками были ветер, чавканье Салли и вращающийся щелчок наших фонарей. Это было прекрасное место, спокойное, особенно для Джейкоба Эспера.
Выстрел был сделан примерно с трехсот семидесяти метров. Этим утром было холоднее, вероятно, встречный ветер был незначителен, и на таком расстоянии высота составляла примерно двадцать пять метров. Я глубоко вздохнул и смотрел, как пар ударяет мне в лицо. Даже с оптическим прицелом выстрел был чертовски сложным.
Я начал с первых нескольких деревьев на краю хребта, светя фонариком вниз вдоль частично покрытой земли. Ал сказал, что стрелок был большим, но сам он невысокого роста, так что я начал задаваться вопросом, что это слово значило для него. В жесткой траве не было никаких явных улик, поэтому я пошел дальше по тропе, обыскивая окрестности с обеих сторон. Если бы я стрелял в кого-то, пошел бы я по тропе? Скорее всего, нет. Я опустился на колени у поворота, который вел к озеру, и осмотрел каждую травинку. Если бы я стрелял в кого-то с четырехсот метров, стал бы я ложиться? Возможно. Справа от меня было немного странное углубление в траве, поэтому я отошел от своей безопасной зоны и оглянулся назад, где трава, казалось, составляла странный узор. Я опустился на колени и уставился на гипотенузу тонкого треугольника: все травинки склонялись в мою сторону.
Выброс. Тут все и началось, каждая цифра калибра 45–70. Кто-то явно прошелся ногой по этому участку в попытке скрыть следы, но, видимо, появление Ала Монро сильно отвлекло убийцу. Я попытался мыслить в перспективе и посмотрел назад сквозь деревья. Пожалуй, кто-то моего роста мог бы справиться с такой задачей, но тогда преступник стрелял значительно лучше меня. Я вернулся на свою тропинку и начал пробираться глубже в лес, обыскивая узкую местность в поисках следов, но ничего не нашел. Если стрелявший и был большим, то явно с легкой походкой. Я поднял глаза повыше и начал высматривать улики в ветвях сосен. Ничего.
Я подумал о Генри и первый раз глубоко вдохнул с того момента, как Ал выдал свое неточное описание. Я стоял и пытался убедить себя, что человек с уровнем алкоголя в крови 4.2 едва ли сможет успешно отличить своего мула. Но ничего не вышло; он слишком четко излагал другие детали. Может, Ал и профессиональный алкоголик, но внимательный.
Зачем Генри это делать? Моя первая мысль была о семье; самый древний мотив – месть. Если бы кто-то сотворил такое с моей племянницей, как бы я отреагировал? Я вспомнил комментарии Омара о Генри; продуктивно ли рассматривать тех, кто уже убивал, когда ты ищешь убийцу? Это непростой акт – забрать чью-то жизнь. Генри убивал людей, но и я тоже. Сколько бы я ни пытался, я не мог принять точку зрения Омара, поэтому вернулся к любимому ходу мыслей: объяснению того, почему убийца – не обязательно Генри.
Учитывая предвзятое описание Ала, мы ищем крупного человека, скорее всего мужчину, возможно индейца. Если задуматься о мотивации, убийца должен быть связан с жертвой жертв – Мелиссой Маленькой Птичкой. А это указывало на Арти Короткую Песню и Генри Стоящего Медведя. Придется допросить Арти Короткую Песню.
Указывали ли длинные волосы на индейца? У Омара были длинные волосы, как и у половины моего персонала. У Вик и Терка волосы как минимум до плеч. Вик отращивала их уже два года, а Терк носил свои патлы вечно. Я всегда старался определять подозреваемых непредвзято. Служащие в правоохранительных органах – тоже люди, а значит, способны на убийство. Если уж я решил играть в игру, пусть участвуют все.
Зачем Вик это делать? Она довольно воинственная женщина, мастер обращения с оружием, а также была первой на обоих местах преступления. Я уговорил ее присоединиться к нам около двух лет назад, когда этим парням вынесли условные приговоры. Я посмотрел вниз на мигающие огни, мерцающие тени, отбрасываемые по бокам автомобилей, и недвижимое пятно тени Джейкоба. Вик не стала бы так вершить правосудие. У нее не было мотива,
