В углу стоят три чемодана с металлическими уголками и пластиковый дипломат. Шейранов помнил такие, они были в моде как раз в восьмидесятые. И чемоданы и кейс опечатаны ниткой, на которой бумажка. Наверняка там была и печать и подписи, но все безнадежно выгорело, так что и следов никаких от написанного не сохранилось.
Рядом прислоненные к стенке два «АКМ» и «АКМС», с пристегнутыми рожками. Четыре бронежилета и четыре каски. Серьезно тут у них все было. Разве только народу немного. Но, с другой стороны, кто его знает, что тут тогда творилось. И потом, в восьмидесятые в отделах милиции народу было меньше раза в четыре, чем в слое Шейранова.
Кстати, нужно будет и пятигорский отдел милиции посетить. Глядишь, окажется неразграбленным. Все же центр города. Хотя… Военкомат тоже не на окраине, и ничего, оказался разграбленным. И потом, Перегудов, указав на два объекта и назвав один из них перспективным, про отдел милиции ничего не сказал. Получается, тот неперспективный. Словом, нечего там делать.
– Ого. Похоже, не зря сюда завернули, – беря в руки автомат и отстегивая рожок, с ярко выраженным акцентом произнес Рысь. Была у него такая особенность, когда начинал волноваться. Как и у любого кавказца, к оружию у него отношение было особенным. А потому каждая находка подобного плана не могла оставить его равнодушным.
– Н-да. Пружинам на магазинах хана. Но в остальном вроде нормально.
Бекеша же заинтересовали другие предметы. Первым в руки он взял дипломат. Отметив его тяжесть, положил на стол, нажал на клавиши замков. Не заперт. Только опечатан. Заглянул вовнутрь… Йожики курносые! Стоявший за спиной Рысь даже удивленно присвистнул. И было отчего.
В дипломате находились ювелирные украшения. Много украшений. Ими был забит весь дипломат. Причем все изделия с бирочками, словно кто-то обнес ювелирный магазин, свалив все навалом. По общему ощущению, в общей сложности килограммом шесть. Конечно, если брать по цене лома, то тут, скорее всего, набежит не такая уж и огромная сумма. Тысячи две, наверное. Вот только кто же станет так продавать готовые изделия. Перед их взором находилось настоящее богатство.
В чемоданах также оказались ценные вещи. Серебряная посуда и столовые сервизы. В одном из них обнаружилась большая шкатулка, в которой находились драгоценные украшения. Причем явно дорогие, и немалая их часть были старинными, с довольно крупными камнями.
В другом чемодане – еще одна шкатулка, в ней бумажные свертки. Эдакие цилиндры, наталкивающие на определенные мысли. Бекеш вскрыл один из них, чтобы убедиться, что не ошибся. Так и есть. Стопка царских червонцев. Скорее всего, сотня. И таких цилиндров тут…
Даже навскидку обнаруженный клад тянул минимум на сотню тысяч современных серебряных рублей. И что характерно, бумажных денег в чемоданах всего-то двадцать с небольшим тысяч. В восьмидесятые годы это не так уж мало, приличный двухэтажный дом, не меньше. И все же на фоне остального это просто мелочь.
Находка побудила Бекеша проверить журнал несения службы. За сутки до последней записи имелась отметка о задержанном директоре ювелирного магазина Ванине с некой гражданкой Неплюевой. Обоих расстреляли по законам военного времени. В столе обнаружился скромный материал, относящийся к данному происшествию. Всего два рапорта милиционеров и коротенький протокол осмотра.
И ведь что удивительно: они еще сутки стояли на посту, исполняя свой долг, и никто даже не подумал убежать с этими ценностями. Потом у всех четверых обнаружились признаки чумы, и старший наряда, лейтенант Веткин, принял решение изолироваться в здании поста. И его подчиненные выполнили этот приказ. Последние записи в журнале несения службы были письмами родным, которых им увидеть было не суждено. Да и послания так и не достигли адресатов.
– Настоящие мужчины, – со вздохом произнес Рысь, заглядывавший через плечо Бекеша.
– Да уж, – только и смог выдохнуть Бекеш. – Волк, слышишь?
– Волк на связи, – тут же послышался в гарнитуре голос бойца.
– Возьмите лопаты и в сторонке выкопайте братскую могилу.
– Большую?
– Нет. Тут же одни кости.
А чем он еще мог воздать должное тем, кто сполна выполнил присягу и до последнего стоял на страже социалистической законности? Нет. Все же кое-что еще мог. Эти ребята защищали не только закон, но и социалистическую собственность, в их понимании – народную, и никак иначе. Вот и нужно сделать так, чтобы их старания не канули в Лету. Чтобы изъятое ими из лап мародера богатство было использовано по назначению. На благо народа. И Бекеш полагал, что его цель достойна этого.
С похоронами управились быстро. Насыпали могильный холмик. Связали из высохшего деревца крест. И дали троекратный салют. Вот и все. Разве только Бекеш еще собрал документы погибших, сохранившиеся во вполне приличном состоянии, ну и прихватил листы из журнала несения службы. Бог даст, повстречает близких и передаст им последние послания мужественных парней.
Фарминститут встретил их безрадостной картиной. Пустые глазницы окон, сгнившие и рухнувшие двери… Радовало лишь отсутствие собачьего дерьма. Значит, собачки здесь не частые гости и вероятность встречи с ними не столь уж велика.
– Парни, не расслабляемся, – осматривая здание, приказал Бекеш. – Склон Машука вот он, а там лес. Собачек нет, но может оказаться кто другой.
– Ох, Князь, не кликал бы ты, – вздохнул Волк.
– Ты это к чему?
– Да вон, Рысь говорил, что ты, когда сворачивал к посту милиции, упоминал о мародерах и о том, что их могли расстреливать. И что мы нашли? – с явно наигранным обреченным вздохом закончил Волк.
– Не паясничай, Волк. Тебе не идет. Работаем тройками. Чистим все этажи, попутно собираем пробы. Автоматчики, за основное – дробовик, запасное – автомат. Снайпера, за основное – «мелкашка», запасное – винтовка. Пулеметчики идут со своими машинами.
Здание отработали без происшествий, не обнаружив следов хищников или собак. Что не могло не радовать. Библиотека отыскалась именно там, где и предполагалось. Вот только примерно треть литературы пришла либо в полную, либо в частичную негодность. Правда, даже остающегося было столько, что одним рейсом не вывезти. Придется поднапрячься.
Впрочем, не ближнему кругу. Работать будет молодняк. А то как же! Будни дружинника не только в том, чтобы целыми днями носиться с оружием. Возникнет нужда, так и носильщиками поработают. Конечно, Бекеш не мог одобрить подобный подход. Но, с другой стороны, рабочих рук катастрофически не хватало.
Проверка архива показала, что он сохранился в полном объеме. Возможно, что-то и было утрачено, но на первый взгляд все в порядке. Словом, при имеющихся условиях они получили максимально возможный положительный результат, и это не могло не радовать.
Бекеш вообще считал, что, сделав ставку на фармакологию, они куда быстрее начнут приносить пользу. Все остальные направления были более затратными как по времени, так и по средствам. И то, что им удалось раздобыть столь богатый материал, просто замечательно. Еще бы оборудование производственной аптеки уцелело, и вообще – считай настоящий праздник…
Дальнейшее произошло совсем неожиданно. Тревожный окрик Рыси, и тут же мир словно сошел с ума, завертевшись в бешеной круговерти. Ну, совсем как в фильмах, когда кадр начинает вращаться с центром в экране. Хотя нет. Тут вообще ничего не понять, и никакой ориентации, где верх, а где низ. Мгновение, и Бекеш уже больно приложился об асфальт сначала спиной, а потом еще и затылком. Как он при этом не потерял сознание, абсолютно непонятно.
Легкий малокалиберный карабин отлетел в сторону. «СВТ» громыхнула, чувствительно впившись в спину, даже сквозь бронежилет. Странно, но в этот момент у него в голове пролетела мысль о правильности принятого решения носить оптический прицел не на винтовке, а на поясе, в жестком кожаном чехле. Нет, понятно, что подобного обращения не выдержит даже самое прочное изделие, но… Подумать же больше не о чем!
Впрочем, о чем бы он ни думал, тело действовало само по себе, и довольно успешно. Едва совершив жесткое приземление, Бекеш тут же ушел в перекат, пытаясь вырваться из захвата, в котором он едва не оказался. Как видно, подобная подвижность нападавшему не понравилась, и он, огласив окрестности гневным рыком, ударил лапой, в попытке остановить извивающуюся добычу.
Острые когти с легкостью пробили ткань бронежилета и царапнули по титановой пластине, не в силах с ней справиться. Впрочем, лапа была весьма увесистой, и Бекешу мало не показалось. А главное, он оказался обездвиженным и прижатым грудью к асфальту. В этом положении он не мог ничего предпринять, оставаясь полностью во власти нападавшего.
Выстрел! Гневный и болезненный рык. Давление на спину исчезло, и Бекеш вновь ушел в перекат, выхватывая из кобуры «ПМ». Вот как-то плевать, что у того патрон слабый. Все одно, это единственное, доступное ему в данной ситуации оружие. Выстрел! И снова рык. Что-то с силой ударило Бекеша в грудь, опрокидывая на спину. Да сколько можно-то!!!
