— У тебя не было родителей, — сказал он тихо.
Я слегка вздрогнула не только от того, что он заговорил, но и от того, что слова, казалось, были уже на полпути к разговору.
— Что? — спросила я скорее от шока, чем от замешательства.
— Стив и Ава, — уточнил он, слегка переместив меня, чтобы встретиться со мной взглядом. — Они не были твоими родителями. Ты говоришь о них, только как о бабушке и дедушке Лекси.
Я пыталась не замечать болезненный укол, который, казалось, сопровождал каждую мысль, каждое воспоминание о них. И потерпела неудачу.
— Они были, — тихо начала я, — родителями для меня, моими лучшими друзьями, бабушкой и дедушкой для Лекси. Черт, Стив был единственным отцом, которого знала Лекси. Они были моими близкими во всем, кроме крови.
Зейн вглядывался в мои глаза.
— А где твои настоящие родители?
Меня удивило его любопытство, искренним интересом к моему прошлому. Я не могла не рассмеяться с ноткой грусти.
— Кто знает, возможно, там, где могут получить больше наркотиков по самой низкой цене — скорее всего, гниют в том же трейлерном парке, в котором выросла я, — ответила я с горечью.
Зейн слегка вздрогнул, и его взгляд стал суровым.
— Стив и Ава были для меня всем. Единственными людьми, кроме Лекси, дарившими мне любовь бескорыстно. Мои родители, — я усмехнулась, — мне даже не хочется их так называть. Им было плевать на меня. Я была всего лишь способом получения пособия, чтобы потратить его на следующую дозу. Только поэтому они кормили меня достаточно, чтобы я могла выжить, одевали, чтобы я не замерзла. Видишь ли, если бы со мной что-то случилось, меня бы забрали вместе с пособием.
Я пожала плечами.
— Мне повезло больше, чем многим, с кем я выросла. Меня не били, не подвергали насилию. Просто едва замечали. — Наши глаза встретились, и его, казалось, блестели. — Я забочусь о себе с тех пор, как себя помню. Поэтому, как только представилась возможность, я сбежала.
Я пропустила ту часть, где прыгнула из огня да в полымя. Пламя я даже не замечала, пока оно чуть меня не убило.
Зейн долго молчал.
— Потом появилась Лекси? — Правильная догадка.
Я улыбнулась.
— Потом появилась Лекси. Лучшее, что когда-либо со мной случалось, — честно призналась я. Хотя мужчина, державший меня в объятиях, быстро приближался ко второму месту в этом списке. Не то чтобы я сказала это вслух.
Казалось, какое-то время он изучал мое лицо.
— А ее отец? — осторожно спросил он.
Я напряглась. Зейн ни разу не спрашивал меня об отце Лекси, чему я была рада. Казалось, он защищал ее еще до того, как мы стали кем-то, но его защита, похоже, не предполагала собой необходимость знать о ее отце. До настоящего времени. Моя реакция не ускользнула от Зейна, и его объятия сжались. Он нахмурился.
— Детка, — сказал он почти как предупреждение.
Выхода не было. Я должна была действовать осторожно. Не только потому, что правда, без сомнения, превратила бы Зейна в безмозглый мачо-шар ярости, но и потому, что правда должна была оставаться похороненной. Ради моей безопасности. И, что более важно, ради безопасности Лекси.
— Отец Лекси был моим первым спасением. Первым проявлением привязанности и любви в моей жизни. — Я выдержала паузу. — По крайней мере, мой пятнадцатилетний мозг считал это любовью.
Я посмотрела на Зейна.
— Он происходил не из такой семьи, как моя. Они казались счастливыми. Любящими. Нормальными. Именно этого я жаждала. И когда я забеременела, они не разозлились на меня, а поддержали. Поддержали нас. Я переехала к ним, к большому разочарованию моих родителей.
Я сморщила нос при воспоминании.
— Впервые я увидела, что они обращают на меня столько внимания. Думала, это потому, что они, наконец, поняли, что любят меня, наконец-то разобрались в своих одурманенных наркотиками мозгах, отыскав хотя бы кроху привязанности к своей единственной дочери, — усмехнулась я. — Как всегда, они беспокоились не обо мне, а о своем пособии.
Руки Зейна вокруг меня сжались крепче, и он впился в мои глаза пристальным взглядом. Молча призывал меня продолжать.
— Его родители… отца Лекси, — я старалась не называть его имени. — Они все устроили. Переселили нас в соседний с ними дом. Рождение Лекси — лучший день в моей жизни. Никогда не думала, что можно так сильно любить кого-то.
Я улыбнулась.
— Я думала, что у меня наконец-то появилась семья. Какое-то время все шло хорошо. — Я изо всех сил пыталась не поддаться воспоминаниям, не сильно углубляться и не выдать слишком многого. — Потом все изменилось. И я ушла. Так мы с Лекси нашли Стива и Аву. Тогда они владели лишь одной небольшой гостиницей, но я отчаянно нуждалась в работе, чтобы прокормить себя и ребенка.
Я не стала добавлять, что отчаянно нуждалась в укрытии.
— И ни одно крупное предприятие не взяло бы на работу подростка без опыта. Ава и Стив взяли. Дали мне крышу над головой, работу, способ прокормить ребенка.
Я остановилась, стараясь не всхлипнуть.
— Они наконец-то подарили мне семью, — тихо добавила я. — Подарили Лекси самую ценную вещь на свете.
Зейн долго смотрел на меня, одновременно сурово и нежно. Легонько провел пальцем от моей брови к подбородку.
— Не думал, что ты можешь стать более великолепной, — хрипло сказал он. — Признаю свою ошибку, дикая кошечка.
Благоговение в его взгляде, эмоции за его словами снова сделали свое дело. Даже пребывая в горе и печали, еще один маленький кусочек внутри меня присоединился к целому.
Нежность его взгляда длилась недолго.
— А отец Лекси. Не хочешь уточнить, что заставило тебя уйти от него, детка? — спросил он с жесткостью в голосе, которой раньше не было.
Я сглотнула.
— Слепота первой любви прошла. Я увидела его истинную суть, чем он являлся, — честно ответила я, надеясь, что мне не придется слишком много лгать. Я не могла, не в этот момент.
На лице Зейна застыло подозрение, своего рода ярость.
— Чем же он был? — процедил он сквозь стиснутые зубы.
Я знала, что если скажу правду, ярость поглотит его. Вероятно, он попытается найти отца Лекси. Нет, он бы наверняка его нашел, если бы я рассказала ему всю правду. Что бы ни происходило между нами в последнее время, кардинальная перемена в наших отношениях показала мне, как далеко он может зайти. Зейн убьёт его, если узнает, что случилось много лет назад. Как бы я ни желала смерти этому мудаку, рисковать я не могла.
— Не тем, кем я его считала, — туманно ответила я. — Я поняла, что он не любит ни меня, ни Лекси. Он не хотел семью, мы ему были не нужны, поэтому я ушла, — солгала я.
— И он так легко позволил двум самым красивым девушкам на планете уйти от него без боя? — зарычал Зейн в отвращении и неверии.
Я кивнула, пытаясь произносить как можно меньше лжи.
— Он был молод. Реальность семейной жизни поразила его. Он ее не хотел.
Лицо Зейна превратилось в гранит.
— А сейчас? Он уже взрослый.
Я пожала плечами.
— Сейчас мы по-прежнему вне зоны его внимания. Чему я рада. — Это была не ложь.
На челюсти Зейна дернулся мускул.
— Хочу убить ублюдка, — выпалил он. — Позволил тебе уйти. Не видел, как взрослеет Лекси. Как ты становишься старше.
Он с отвращением покачал головой.
— Тупой ублюдок.
Я слегка побледнела. Если Зейн хотел убить его, потому что считал, что он нас бросил, то он никогда не узнает правду.
Зейн слегка обхватил мою челюсть, ярость исчезла.
— Также хочу поблагодарить тупого ублюдка. Если бы он не был таким мудаком, у меня не было бы тебя. Не было бы Лекси, — тихо сказал он.
Я не знала, что сказать, жестокость демонов прошлого в сочетании со свежестью нового горя делала меня сверхчувствительной к красивым словам человека, не произносившего их часто. У меня не было слов, поэтому я позволила действиям говорить за себя. Я наклонилась для легкого, нежного поцелуя, вкладывая в него все свои чувства. Поцелуй из нежного превратился в безумный за считанные секунды. И прежде чем я успела осознать это, Зейн перевернул меня и прижал к кровати. Затем оттрахал до бессознательного состояния.
