дипломатии и, наконец, в качестве премьера. Охотно ел и выпивал, много шутил и рассказывал о своей работе в правительстве. Он так и не простил Ельцина и его ближайшее окружение за несправедливое, по его мнению, отношение к себе.
Примаков припомнил, что президент Таджикистана Рахмонов в своей последней книге, говоря об урегулировании конфликта в стране, всю заслугу приписал себе и ни словом не упомянул Россию.
— Я лично столько времени и сил потратил, чтобы помирить таджиков, вывести формулу постконфликтного устройства, а он ничего об этом не сказал! — искренне сокрушался Примаков.
Я утешал его в том духе, что книги пишутся не для современных читателей, а для истории, где нет места подобным “деталям” и подробностям.
На самом деле соглашение о мире в Таджикистане было подписано представителями правительства и оппозиции в Москве в присутствии государств-гарантов, в число которых входили Россия и Казахстан. На церемонии подписания в Кремле присутствовали Примаков и я в качестве министра иностранных дел.
Это по-настоящему важное событие произошло летом 1998 года сразу после произведенного Индией испытания ядерного оружия. Во время двусторонней встречи в Министерстве иностранных дел Примаков не скрывал своей досады по этому поводу. Он считал, что индийцы сильно подвели Россию, не поставив в известность о готовящейся акции. Он даже позвонил своему коллеге и наговорил ему много неприятного в отношении несоблюдения партнерских обязательств. Теперь, по словам Примакова, в мире считают, что именно Россия подталкивала Индию вступить на путь ядерной милитаризации. Короче говоря, настроение у него было неважным.
Перед расставанием подарил Примакову книгу “Под стягом независимости”, сказав, что испытываю неловкость при вручении этого фолианта академику.
Российский министр быстро нашелся:
— Академики таких толстых книг не пишут.
Грузинское прошлое не отпускало Примакова, в чем можно было убедиться во время алматинского застолья. Он с удовольствием цитировал вирши грузинского поэта Сосо. За этим псевдонимом, как известно, скрывался юный Сталин.
Мне довелось быть свидетелем вовлеченности российского министра в урегулирование грузино-абхазского конфликта. Если бы он продолжал заниматься этим делом, возможно, что-то путное из этого вышло».
Касым-Жомарт Токаев и другие казахстанские руководители с интересом наблюдали за бурной политической жизнью в Москве. Со стороны многое казалось совершенно непостижимым.
Самое непонятное и загадочное место в этой кипящей жизни занимал преуспевающий предприниматель Борис Абрамович Березовский, который быстро потерял интерес к бизнесу и увлекся политикой. Наиболее удачной сделкой Березовского было приобретение части акций Общественного российского телевидения (ныне Первый канал), что обеспечило ему контроль над главной телекомпанией страны, программы которой принимались во всех, самых отдаленных уголках страны.
Говорили, что Березовский почти не спит, не умеет отдыхать и должен постоянно находиться в движении. Он был готов круглыми сутками рождать все новые и новые политические конструкции. Он наслаждался этими политическими играми, они составляли смысл его жизни. Член-корреспондент Академии наук Березовский испещрял бумагу не абстрактными математическими формулами, а конкретными политическими построениями, в частности кадровыми.
Он был наделен еще и счастливой способностью не обижаться и не смущаться. Получив отказ, подыскивал новые аргументы и продолжал добиваться своего. Бешеная энергия, поразительное чутье и математический ум Березовского помогли ему занять место в высшем эшелоне политического истеблишмента. Он дважды занимал официальные должности — заместителя секретаря Совета безопасности России и исполнительного секретаря Содружества Независимых Государств.
Касым-Жомарт Токаев:
«Накануне саммита СНГ среди глав государств распространилась весть о том, что в Кремле принято решение о продвижении на пост исполнительного секретаря СНГ Бориса Березовского, человека, имевшего к тому времени, мягко говоря, скандальную репутацию.
В самом начале заседания глав государств слово взял президент Украины Леонид Кучма. Смущенно глядя в стол, он скороговоркой внес предложение, текст которого, судя по всему, был согласован с Ельциным и его администрацией.
В большом зале воцарилась напряженная тишина.
Борис Николаевич же как-то неуверенно и смущенно, что было для него совершенно несвойственно, обратился к своим коллегам с вопросом:
— Какие будут мнения?
Никто из присутствовавших не захотел высказаться по этому щепетильному вопросу, после чего российский президент сказал, что ему нужно переговорить с Б. Березовским и поэтому он объявляет перерыв “минут на десять”.
Перерыв затянулся на час, если не больше. Ельцин вошел в зал в сопровождении взъерошенного олигарха, пригласил других президентов занять свои места и заявил, что провел беседу с Березовским и тот, мол, дал согласие на назначение на должность исполнительного секретаря СНГ. Чтобы соблюсти хоть какие-то нормы приличия и видимость демократических процедур, Ельцин предложил задать вопросы кандидату на высокую должность.
Назарбаев поинтересовался, как Березовский собирается реформировать СНГ. Тот отвечал сбивчиво, косноязычно, после чего на лицах президентов появилось выражение крайнего недоумения. Утешало то, что олигарх заявил о своих планах сделать хоть что-то для усиления потенциала Содружества.
Президент Узбекистана Ислам Каримов высказал упрек:
— Борис Абрамович, слава о вас далеко опережает ваши действия.
Олигарх говорил невнятно, перемежая речь задумчивыми паузами. Затем слово взял формальный инициатор данного обсуждения Леонид Кучма. Не глядя в сторону российского президента и Березовского, он сказал, что кандидат отвечает всем требованиям, является “опытным политиком”, обладающим энергией и знаниями. Президенты не стали тратить время на дальнейшее обсуждение этого предрешенного вопроса. Так Борис Березовский возглавил СНГ.
Правда, работал он из рук вон плохо. Увлекался секретными вояжами на Кавказ, крайне редко появлялся в штаб-квартире СНГ в Минске и еще реже участвовал в совещаниях министров иностранных дел. Последнее обстоятельство выглядело по меньшей мере странно, поскольку именно дипломаты были в ответе за подготовку повесток дня заседаний глав государств. Но Березовского больше волновала торговля нефтью и газом, а также чеченский вопрос. Работа с документами не входила в круг его интересов.
Мне пришлось несколько раз общаться с ним во время мероприятий в рамках СНГ. Осенью 1999 года Березовский решил совершить визит в Астану. В назначенное время спецсамолет со швейцарскими опознавательными знаками приземлился в столичном аэропорту. Из самолета выбежали дюжие охранники, после чего появился высокопоставленный чиновник в спортивной форме. Такое впечатление, что в полете он занимался физкультурой.
Рядом с ним находилась модельного роста девушка с соответствующими фигурой и внешними данными. Он представил ее как свою близкую знакомую, затем совершенно неожиданно для нас стал отчитывать одного из помощников за какую-то рубашку, которую, как мы поняли, тот по рассеянности оставил в Москве. Возмущение Березовского вылилось в ругань с применением ненормативной лексики. Естественно, нас интересовала реакция милой спутницы олигарха на эту непротокольную ситуацию. Но она проявляла безмятежное равнодушие к происходящему и кокетливо поинтересовалась у меня, в каком городе находится. Чем вызвала умиление своего хозяина, который, по-видимому, тоже вспомнил, что находится не у себя дома.
По пути следования в гостиницу Березовский умудрился задать целую кучу вопросов, причем
