Они остановились и обменялись приветствиями. Харриет была ровесница Пенни, но хотя знакомы они были давно, подругами никогда не считались. Чарлз поздоровался с присутствующими. Удостоив графа холодным кивком, поскольку не одобряла его образа жизни, Харриет подошла к Пенни.
– Такая потеря для графства, – вздохнула она. – Сначала Фредерик, потом Джеймс. И вот теперь титул получил Чарлз.
Пенни насмешливо вскинула бровь:
– Думаешь, он справится?
Харриет оценивающе оглядела новоявленного графа.
– Думаю, да, только на свой лад.
Не найдя ничего крамольного в таком утверждении, Пенни кивнула и попыталась прислушаться к беседе, которую вел Чарлз.
– Собственно говоря, я удивлена, что ты не в Лондоне. Мама упоминала, что Элайна и ее девочки уже там, – продолжала Харриет.
Пенни беспечно пожала плечами:
– Я никогда не любила шумного общества. Чарлз и Альберт обсуждали виды на урожай.
– О, не стоит отчаиваться, дорогая, – с деланным сочувствием продолжала Харриет. – Пусть годы идут, но так много дам умирают в родах – всегда найдется вдовец, которому нужна вторая жена и мать для его детей.
Пенни повернула голову, встретила злорадный взгляд Харриет, но ничем не показала, как задел ее ядовитый укол.
– Ты совершенно права. Как Недерби?
Среднего роста, с миловидным, но незапоминающимся лицом и курчавыми светло-каштановыми волосами, Харриет всегда была завистливой и язвительной. Ей не давали покоя более высокое происхождение и положение Пенни, ее богатство и необычная внешность. Харриет удалось в первый же сезон подцепить состоятельного землевладельца из северного графства, и она считала это своим величайшим успехом, что давало, по ее мнению, право издеваться над Пенни.
Но Харриет не интересовал Недерби, и поэтому она отделалась одним словом:
– Неплохо.
Обе попытались присоединиться к общей беседе, но остальные уже прощались, обмениваясь кивками, улыбками и обещаниями скоро встретиться вновь.
Едва отойдя, Пенни вцепилась в руку Чарлза.
– Ну, что ты узнал?
– Если Кармайкл не собирается всерьез предложить руку Имоджен, значит, лучшего актера я не встречал. Кстати, хотя миссис Кренфилд и не говорит прямо, она благодарна за то, что ты отвлекла Харриет. Насколько я понял, Харриет не слишком довольна, что сестра нашла столь подходящую партию.
– Харриет есть Харриет. По-моему, Недерби совсем не так уж плох, особенно для семьи, подобной Кренфилдам.
– Совершенно верно. Однако, думаю, можно поставить Кармайкла в самый низ списка потенциальных убийц. Возможно, конечно, что он использует Имоджен как прикрытие для своих незаконных делишек, но миссис Кренфилд утверждает, что он уже год как вздыхает по Имоджен, хотя и на расстоянии.
– А… это объясняет рассеянность Имоджен. В последнее время она вне себя от счастья и ничего вокруг не замечает.
Чарлз кивнул и повел ее дальше, но уже через минуту шепнул:
– Смотри, вон Суэйли выходит из ратуши.
И в самом деле, на ступеньках, оглядывая толпу, стоял строго одетый Суэйли. Но похоже, их он не заметил. Потом, словно приняв решение, он сбежал с крыльца и стал пересекать площадь.
– Интересно, куда он собрался?
Не отвечая на риторической вопрос, Чарлз потянул ее за собой. Оба высокие, они без труда могли различить его в пестром хороводе.
Суэйли свернул на улицу, ведущую к реке. Чарлз обнял Пенни за талию. Если Суэйли оглянется, то увидит всего лишь парочку любовников, улизнувших от надзора строгой маменьки.
Но Суэйли так и не оглянулся. Он свернул на Ки-стрит. Они добрались до угла как раз в тот момент, когда он вошел в величественное здание.
– Так-так… – пробормотал Чарлз. – Это объясняет, почему Суэйли так неохотно обсуждает свои дела и занятия в нашем славном округе.
В этом здании когда-то располагался старый суд, где устанавливались законы, касающиеся добычи олова в здешних шахтах.
– И архив до сих пор хранится здесь? – спросила Пенни.
– Да. Я слышал, что некоторые заброшенные рудники на западе, считавшиеся выработанными, снова открываются и добыча ведется новыми методами. Возможно, Суэйли заинтересован в проверке законности прав на ближайшие шахты.
Они повернулись и снова направились к рыночной площади.
– Интересно, знает ли лорд Трескаутик о притязаниях Суэйли?
Чарлз пожал плечами:
– Суэйли сначала побывал в ратуше и только потом отправился в старый суд, а это предполагает, что хозяина он не расспрашивал.
Вернувшись на площадь, они снова стали рассматривать покупателей.
– Если Суэйли хочет снова открыть шахты, вряд ли ему нужно было убивать Джимби.
– Верно, – согласился Чарлз. – Я вижу Эссингтонов, не ее милость, слава Богу, а молодых, и с ними Ярроу.
Они зашагали к компании, стоявшей перед лотком, где продавалось вышитое белье.
– Похоже, мистер Ярроу выздоравливает с изумительной быстротой, – пробормотала Пенни. – Как по-твоему, он приехал верхом?
Она не постеснялась спросить самого Ярроу. Едва все обменялись приветствиями, Пенни упомянула о том, что вместе с Чарлзом прискакала из Уоллингема, описала красоты пейзажа и осведомилась у мистера Ярроу, насладился ли и он прекрасной поездкой.
Он устремил на нее жесткий взгляд зеленовато-карих глаз. – К сожалению, нет. Боюсь, мои силы еще не восстановились. Но может, позже, когда я окрепну, вы согласитесь показать мне здешние достопримечательности? Насколько я понял, вы живете здесь весь год?
Слишком поздно она поняла значение пристального взгляда Ярроу. Пенни выругалась про себя, но пришлось согласиться.
– Да, разумеется. Кстати, леди Эссингтон упоминала о вашем доме в Дербишире. Наверное, миссис Ярроу скоро к вам присоединится?
Ярроу отвел глаза.
– К сожалению, моя жена скончалась несколько лет назад. У меня есть маленький сын. После болезни я решил перебраться в эти места. Говорят, здесь хорошая начальная школа?
Пенни приветливо улыбнулась.
– Да, я тоже слышала.
Помоги ей небо! Харриет упоминала о вдовцах, и как по волшебству тут же явился Ярроу с его оценивающим взглядом! Только этого ей не хватало!
К облегчению Пенни, Милли обернулась и взяла ее под руку.
– Я как раз надеялась тебя встретить.
Дождавшись пока Чарлз заговорит с Ярроу, она отвела Пенни в сторону и прошептала:
– Представляешь, я снова в положении. Прекрасная весть, верно?
Пенни посмотрела в карие глаза Милли, светившиеся восторгом и радостью, и тепло улыбнулась в ответ.
– Как чудесно! Дэвид, должно быть, на седьмом небе. Она взглянула на мужа Милли, болтавшего с Джулией. Теперь понятно, почему у него такой гордый вид!
