– Сам ты куча, – обиделся Дима и бросил Егору простецкие синие джинсы и майку.
Майку Егор натянул, а вот джинсы на нем не сошлись.
– О, – обрадовался Дима, – как ты там на программе говоришь? Салуян, да? Вот теперь ты самый настоящий салуян.
– Это не я салуян, это ты дрыщ, – отбил подачу Егор. – Блин, а что делать? Не поеду же я в магазин без штанов.
– Ну, в шортах сгоняешь, большое дело, – отмахнулся Дима. – Шорты-то мои налезут на твою жирную задницу? А я обещаю над тобой не смеяться.
– А жрать я тоже в шортах пойду? Тут в ресторан, поди, не принято ходить с голыми ногами?
– В номер закажи, тоже мне проблема, – пафосно, с видом знатока сказал Дима и даже рукой махнул пренебрежительно: мол, чего ты тушуешься, босота!
Гостиница была почти европейского класса, правда, Дима, уже побывавший и в Италии, и в Испании, и даже один раз во Франции, научился понимать разницу между европейской гостиницей и «почти европейской».
Егор вытащил из карманов своей одежды мобильный, кошелек, ключи и еще какие-то мелочи и вызвал горничную.
– Да, наверное, я тут поем, заодно в чистку костюм отдам, а вечером в нем выступлю, – медленно сказал он. – Неизвестно, что я тут смогу купить еще… Какие еще новости?
Димка помедлил.
Больше всего ему хотелось не рассказывать, а спрашивать.
История о внезапном бурном романе между Егором Черским и певицей Рокси была у всех на устах.
О ее отношениях с Димой догадывались немногие, а разрыв с бизнесменом обсуждали в гримерных уже с месяц.
Казалось, карьера Рокси, стремительно взлетевшей в небеса, так же стремительно завершится, однако ее роман с Егором подогрел интерес публики.
Бизнесмен рвал и метал!
Не впутайся в дело Егор, Рокси наверняка бы помчалась зализывать раны на гастроли в провинцию, где была бы благополучно забыта через пару лет.
А сын всемогущего Боталова оказался фигурой, с которой пришлось считаться. Бывший ухажер Рокси ретировался, сделав вид, что так и должно быть…
Дима хотел и не хотел этого разговора.
Он хорошо помнил, как Алла, девушка Егора, нырнула в койку к Антону, причем для обоих это было какое-то временное помутнение…
Последствия были тяжкими.
Егор раз и навсегда выдворил из своей жизни и девушку, и друга, настояв на том, чтобы и Дима его поддержал.
Сопровождалось это все яростными высказываниями на тему «друзья не спят с девушками своих корешей»…
Сейчас Егор спал с Рокси, которая была хоть и бывшей, но все-таки девушкой Димы.
И Дима совершенно не знал, как себя вести с Егором, а Рокси продолжал сторониться, ограничиваясь короткими кивками и скупыми поцелуями двух посторонних друг другу людей при встречах.
Хуже всего была эта неопределенность.
Он не чувствовал себя оскорбленным.
В конце концов, это ведь он бросил Рокси, а не наоборот!
Она действительно ему не подходила. Но он продолжал хорошо к ней относиться.
И Егор – его лучший друг…
«Хорошо относиться». Он покатал это выражение по нёбу, проверяя на вкус и запах, проверяя свои ощущения.
Ощущения были так себе…
Где-то в желудке перекатывалась мокрая скользкая жаба, вроде бы и не занимающая много места, но в то же время не позволяющая забыть о себе.
Егор мог бы и не спать с бывшими девушками друзей, да еще вот так, напоказ.
И совершенно не важно, что девушка бывшая.
Лучшие друзья так не поступают. Это неправильно.
Концерт был так себе, средней паршивости.
Дима стоял за кулисами и потягивал из горлышка теплую минералку. Вода на вкус была противной, но перед выходом пить холодное – нельзя.
После двух таблеток амфетамина энергия била через край, а ему еще выступать. Так и рухнуть можно от обезвоживания. И главное – пить не очень хотелось, организм, привыкший к энергетикам, не замечал усталости.
Но парень из кордебалета, таскавший Диме «колеса», строго предупреждал: не забывай пить, неважно что, иначе…
Про то, что будет «иначе», даже думать не хотелось.
Власти, конечно, ухнули на концерт уйму денег, а вот организовано было все тяп-ляп.
Артисты не успевали вовремя приехать, переодеться, подготовить минусовку, вытащить на сцену инструменты. За кулисами царила адская неразбериха, перемешанная с матерными высказываниями в адрес дамы с бубликом на голове и теми идиотами, кто лезет в шоу-бизнес, не представляя, как это бывает на самом деле!..
Ситуацию осложняли мутные типы с физиономиями вчерашних вышибал, которые каждые пять минут тщательно обследовали закулисье, не иначе как в поисках бомбы. Взрывное устройство не обнаруживалось, и, кажется, вчерашних вышибал это невероятно огорчало…
Следом за ними приходили какие-то скользкие типы с пыльными нафталиновыми лицами, истерично размахивали сценарием, в котором то и дело происходили какие-то изменения, и требовали от артистов все срочно запомнить.
Дима, не привыкший к такому, поначалу немного пугался, а потом плюнул и попросту перестал реагировать.
В конце концов, как получится, так и получится! Не хватало еще волноваться по этому поводу.
Перемежалось выступление артистов выходом к публике Егора с его неизменной соведущей Аксиньей Гайчук.
Егор красовался в своем костюме, который отчистили и отгладили в гостинице, а на Аксинье было длинное вечернее платье со шлейфом, в котором она была похожа на принцессу. Впрочем, костюмы не придавали им уверенности. Из-за постоянных накладок Егор и Аксинья сбивались и, когда дело заходило в тупик, начинали пикировку друг с другом, изображая, что друг друга терпеть не могут. Они тянули время, то и дело беспомощно оглядываясь за кулисы и делая одним им понятные знаки…
Очередной номер был еще не готов.
Диме их было даже жалко, самую толику.
Рядом толпились какие-то тетки в кокошниках, в грубых белых платьях, расшитых пестрыми узорами.
Дима бегло бросил взгляд и посторонился.
Платья были расшиты какими-то цветами, а может, птицами, он не стал приглядываться.
В голове почему-то услужливо завертелось – «хохлома».
А может, гжель?
Нет, гжель вроде бы синяя.
Значит – хохлома!
От теток несло потом и злостью. Они переругивались друг с другом, шипели на администратора и ожесточенно махали рукавами мужичкам в таких же расшитых рубашках и синих шароварах. Мужички за сценой пили водку, вкусно крякали и на теток внимания не обращали.
Наконец заламывавшему руки администратору удалось согнать это расписное стадо в кучу и отчаянно махнуть рукой.
– …Выступает академический хор… – задушевно начала Аксинья, но ее голос потонул в ругани теток, и Дима не расслышал окончания. Тетки и мужички гуськом высыпали на сцену, споро построившись полукругом, а Егор и Аксинья зашли за кулисы.
