– Мы бы очень плохо делали свою работу, если бы не знали, вам так не кажется?
– Так я могу получить…
Миа еще не закончила предложение, а Ларсен уже достал из папки листок и передал ей.
– Он там? – спросила Миа, кивнув на адрес на бумаге.
Ларсен кивнул.
– Вы у меня в долгу?
Он поднес чашку к губам и подмигнул ей.
– Само собой, – сказала Миа, надевая улыбку. – Спасибо.
– В любое время. Держите меня в курсе.
– Разумеется.
– Вы позвоните мне?
– Конечно, еще раз спасибо, – улыбнулась Миа, допила свой кофе, выбежала из кафе так быстро, как только смогла, достала телефон и набрала номер Мунка.
60
Мириам Мунк на машине возвращалась из аэропорта Гардемуэн, Марион была на заднем сиденье. Мириам мучили угрызения совести, она чувствовала себя нечестной, но все прошло лучше, чем она думала, прежде всего потому, что они поздно выехали. Юханнесу пришлось практически бежать на досмотр, так что на торжественное прощание не осталось времени.
– Не давай акулам тебя съесть, – сказала Марион, крепко обняв папу.
– Обещаю, – улыбнулся Юханнес и едва успел быстро поцеловать Мириам.
Они помахали ему, и на мгновение Марион расстроилась, что он уезжает, но потом, сидя в машине, кажется, успокоилась. Может быть, потому что Мириам нарушила одно из своих правил и разрешила малышке посмотреть фильм на айпаде в машине.
Она все еще может передумать, ей необязательно встречаться с Зигги, необязательно приходить на акцию завтра, но хотя в теории у нее и был выбор, на деле она осознавала, что уже слишком поздно. Поезд ушел. Его уже не остановить. Она еще не могла признаться во всем Юханнесу, это бы испортило его поездку, а эту радость она отнимать у него не хотела, но когда он вернется, она все расскажет.
Это будет облегчением во многих отношениях. Честность. Ей больше не придется играть в эту игру. Бросив взгляд в зеркало, она увидела, как ее прекрасная девочка смеется над чем-то на экране перед собой, и снова ощутила укол совести, но отмахнулась от этого чувства.
С Марион все будет хорошо.
В этом она уверена.
– Я останусь у бабушки? – спросила малышка, когда они остановились у белого дома в Рёа.
– Да, – кивнула Мириам, вышла из машины и помахала маме, уже поджидавшей их на крыльце.
– Ура, – улыбнулась Марион, уже не в силах ждать, когда с нее снимут ремень безопасности.
– Все нормально? – спросила Марианне Мунк, забирая рюкзак и сумку, которые собрала для Марион.
– Да, мы немного опаздывали, но все-таки успели.
– Можно мне посмотреть телевизор, бабушка? – спросила Марион и, не дожидаясь ответа, забежала прямо в дом.
– До среды? – спросила мама, посмотрев на Мириам.
– Да, тебе удобно?
– Конечно.
– Хорошо, что ты можешь помочь Юлие, – кивнула мама, и Мириам опять стало совестно, но на этот раз пришлось солгать. Не могла же она рассказать, куда собирается на самом деле.
Незаконная акция.
Она была уверена, что мама точно ее поддержит, но на этот счет ее предупредили особо.
Никто не говорит никому и ничего.
Она заметила, что многие посмотрели на нее, услышав эти слова, особенно этот Гейр, так скептично отнесшийся к ней изначально.
Маленькая белая ложь. Ничего страшного.
– Ну, а вообще у нее все хорошо? Я так давно ее не видела.
– Да, но ты же знаешь ее. Она такая чувствительная. А любовные переживания – это пройдет.
– Да уж, это непросто, но я рада, что у нее есть ты, – сказала мама, ласково погладив Мириам по щеке. – Передавай ей от меня привет и скажи, пусть приезжает в гости как-нибудь.
– Обязательно, – кивнула Мириам.
– Хочешь попрощаться с мамой?
Она прокричала это на весь коридор, и Марион прибежала и быстро обняла маму.
– Увидимся в среду, – улыбнулась Мириам, спускаясь к машине.
– Привет Юлие, – помахала мама, заходя обратно в дом.
61
Миа Крюгер стояла рядом с Мунком за стеклом комнаты для допросов, и у нее было отвратительное ощущение, что она ошиблась. Юный хакер с черно-белыми волосами сидел тихо. Смотрел на них. Зная, что они там, хотя и не видел их. И так он сидел, неподвижно, с того момента, как его привезли сюда больше суток назад.
– По-прежнему ничего? – спросила Аннете Голи, заходя к ним.
– Ничего, – вздохнула Миа.
– Он говорит все то же самое?
– Одно и то же все время, – сказал Мунк, почесывая бороду.
– Он по-прежнему отказывается от адвоката?
– Да, он говорит, что адвокат ему не нужен, – сказала Миа, оглянувшись на парня, все еще сидевшего неподвижно, уставившись в зеркало.
– И на это он имеет полное право, – сказала Голи, садясь.
– Ничего по его компьютерам? – спросил Мунк.
– Нет, – сказала Аннете. – Только что говорила с одним из техников, они не нашли ничего. Мне показалось, он был впечатлен.
– Почему? – спросила Миа.
– В них ничего нет, – ответила светловолосая адвокат, всплеснув руками.
– Но что-то же должно быть?
– Нет, – Голи покачала головой. – Пусто. Чисто.
– Как это?
– В них ничего нет. И я имею в виду не то, что там нет подсказок, указывающих на его причастность к нашему делу. Они просто-напросто пустые.
– Странно, – сказал Мунк.
– Я позволила себе спросить у Габриэля, как такое возможно, надеюсь это не страшно? Мне показалось, он не в лучшем настроении. Кстати, у вас с ним что-то случилось, или как?
– Я облажалась, – сказала Миа. – Слишком сильно наехала на него. Я попросила прощения. Надеюсь, что это пройдет.
– Вот как, – отозвалась Аннете. – Так как он знает Сканка и не знал, где его найти, ты решила, что он соучастник, да?
Миа услышала ее сарказм, но не стала реагировать, у нее и так хватало дел, о которых надо думать.
– Я налажу все с Габриэлем, я уже сказала, что попросила у него прощения.
– Хорошо, – сказала Аннете, вздыхая. – Ведь все это притянуто за уши, вам не кажется?
– Что притянуто за уши? – спросила Миа раздраженно.
– Ну, зачем он вообще тут сидит?
Она кивнула на юного хакера, все еще неподвижно сидящего за стеклом.
– Он пришел с видео, – сказал Мунк.
– Чтобы помочь нам?
– Может быть, – сказал Мунк. – Но…
– Так что сказал Габриэль? – прервала его Миа.
– О чем?
– О том, что на компьютерах, которые мы нашли у него дома, не было ничего?
– Он отреагировал примерно так же, как наш второй техник. Был впечатлен.
– Может быть, вы мне что-нибудь объясните? – вздохнул Мунк, повернувшись к ним. – Я знаю, что я из другой эпохи, и прошу прощения, что приходится вкладывать в меня это по чайной ложечке, но почему в его компьютерах ничего не было? И почему техники считают, что это впечатляет?
Тучный следователь посмотрел на них так, что стало ясно: он не понял ничего из только что сказанного.
– Они впечатлены потому, что они гики, – сказала Миа, не отрывая взгляда от стекла.
– А это значит?..
– Уважение, – сказала Миа. – Он явно подготовился. Если наступит тот день, когда кто-то совершит налет на его бункер, на этот случай у него была система, которая удалит все данные.
– И это впечатляет, потому что?.. – сказал Мунк, все еще с озадаченным выражением лица.
– Потому что это непросто, – ответила Аннете.
– Ладно, – вздохнул Мунк. – Так что у нас? Каково наше положение?
– У нас ничего нет, – сказала Аннете Голи. – Все, что у нас есть, – это предположение.
Она кивнула в сторону Мии с недовольным видом.
– И то, что он пришел к нам с этим видео.
– И что это означает? – сказал Мунк.
– В смысле?
– Ну, сколько мы можем его держать? Что нам делать?
– В том, что он знает свои права, сомнений нет, – вздохнула Голи, бросив взгляд на юного хакера.
– Правильно я вас понимаю, что он предоставил только свое имя, дату рождения и место жительства?
Миа кивнула.
– Много раз, – вздохнул Мунк.
– И как вы знаете, это все, что он обязан сообщить по закону, – продолжила полицейский адвокат. – Этот молодой человек очень хорошо понимает, о чем речь. Через четыре часа мы должны выдвинуть обвинение, после у нас есть двадцать четыре часа, чтобы предоставить его судье, а потом поместить под предварительное заключение.
– Мы знаем свою работу, – раздраженно прервала ее Миа.
– Так как мы взяли его в воскресенье, – продолжила Аннете, не обращая на нее внимания. – А это не рабочий день, значит, мы можем задержать его дольше без предъявления обвинения, а вчера мы этого не сделали, потому что нам не в чем его обвинять кроме как в помощи нам, а по последним данным, это не преступление, скорее наоборот. Сейчас мы с вами нарушаем закон. Причем каждую минуту.
Аннете показала на свои наручные часы, чтобы подчеркнуть сказанное, и Миа, несмотря на возрастающее раздражение, прекрасно знала, что Голи права.
– Так мы его не обвиняем?
Мунк посмотрел на Мию.
– Нам не в чем его обвинять, – сказала Аннете.
