— Хм… что же, — Олег ожесточенно почесал в затылке. — Опять же, пропустим, но…
Кинооператоры, фотолаборанты, стенографистки, журналисты, художники, водители, механики, связисты… сколько всякого и разного народу нужно, чтобы создать одну-единственную роту пропаганды!
— Ну что, в целом, годится, — продолжил он. — Рискнем, отправим так, сроки поджимают.
Он расписался на каждой странице представленного Шульгиным документа, и вновь взялся за телефон. Вскоре в конторе появился курьер из личного отдела министерства, выслушал инструкции и забрал бумаги.
Им предстоит пройти через канцелярию, где их соответствующим образом запакуют, а затем они отправятся на улицу Победы, в военное министерство, с марта этого года фактически лишенное главы.
В первых числах первого весеннего месяца взорвалась настоящая информационная бомба — управление имперской безопасности НД раскрыло масштабный заговор, направленный лично против вождя! Замешана масса народу, в том числе кое-кто из больших военачальников, проживающие в бывшей столице аристократы, и прячущиеся за границей враги страны и народа!
Под шумок отправили в отставку Корнилова, всегда имевшего собственное мнение и не желавшего быть безвольной куклой в руках Огневского. Место военного министра занял сам премьер, но фактически армия оказалась в руках генерала Тухачевского и начальника Генштаба Головина.
Арестовали тогда многих, исчез из отдела экономики и Торопец, и что с ним стало в итоге, Олег не знал.
Процесс проходил в Питере, но газеты писали только о наиболее значимых его фигурах, о второстепенных персонажах не упоминали. А самому любопытствовать, узнавать через знакомых было опасно — слово, другое, и вот уже за тобой приходят люди из ведомства Ованесяна, и ты уже подозреваемый, еще одна персона, попавшая в жернова, что закрутились для ликвидации Большого Заговора.
Название это придумал лично Штилер, и очень им гордился.
За тот месяц, когда по всей стране лавиной шли аресты, из дома, где жил сам Олег, пропало несколько человек — двое партийных чиновников и один жандармский офицер в не самых малых чинах. Анна начала нервничать, а вот Одинцов сохранил спокойствие — ведь он точно знал, что не замешан ни в чем предосудительном.
Могли замести по ошибке или если сам подставишься, начав задавать вопросы, но на этот случай есть министр, всегда горой стоящий за подчиненных — из ведомства Паука не взяли ни одного человека, и это несмотря на то, что они с Ханом всегда были не в лучших отношениях.
— Ну я пошагал, если все? — спросил Шульгин, когда курьер вышел из помещения. — Свободен?
— Даже и не мечтай, — сурово отозвался Олег. — Только смерть освободит тебя!
Они пожали друг другу руки, Николай исчез в коридоре, и почти тут же раздался деликатный стук в дверь. А, точно, уже три часа, и это значит, что явился человек со странной фамилией Кнох, занимающий должность профессора кафедры славяноведения Казанского университета.
Олег до сего дня знал этого персонажа только по голосу, поскольку общались они по телефону. Так вот противный, занудный дискант очень хорошо подходил к длинной, нескладной фигуре и старомодному пенсне.
— Доброго дня вам, — сказал профессор, устроившись на стуле, где еще недавно сидел Николай.
— И вам, — ответил Олег. — Вы сделали то, о чем я вас просил?
В будущей войне, в этом не сомневался никто ни в Казани, ни в Берлине, решится участь Польши, основные сражения пройдут на ее территории, и многое будет зависеть от того, чью сторону возьмет польский народ… родственный восточным славянам по крови и языку, но, к сожалению, ставший жертвой свирепой европеизации.
С месяц назад с подачи Штилера был создан проект документа, озаглавленного «Мероприятия по разложению народов и армий стран Центральной Европы», и дана задача наполнить его конкретным содержанием. Другими словами, учесть специфику каждого из государств будущего театра военных действий, и продумать те принципы, по которым будет строиться пропаганда, предназначенная для воздействия на местное население, а также на войска вероятного противника.
Учитывая политический хаос, царящий от Вены до Бухареста и от Белграда до Вильно, этим противником может оказаться кто угодно.
— Несомненно, — Кнох гордо задрал подбородок, и положил на стол тощую папочку. — Извольте ознакомиться, это мой труд «О польском национальном характере», и он будет вам очень полезен.
Олег хмыкнул и подтянул папочку к себе.
Начинался «труд» со времен чуть ли не князя Болеслава, изобиловал ненужными историческими подробностями… в общем, первые две трети можно выкинуть, оставить только выводы, где есть кое-что полезное.
— Ореол освободителя, — сказал Олег, закончив чтение. — Этот метод использовал еще Наполеон во время Итальянского похода… вот только от кого мы будем освобождать поляков?
— Ясное дело! От немцев! — возмутился профессор Кнох. — Тут же все четко изложено. Амбивалентное отношение польского народа к германству покоится на тяготении к нему и глубоко скрытой ненависти… Извольте, что эту ненависть надо только возбудить, мы получим восстание и Станислав Четвертый Габсбург мигом лишится трона!
От резкого, вибрирующего голоса начинала болеть голова, так что студентам, вынужденным слушать это часами и не имеющим возможности сбежать, можно было только посочувствовать.
— Хорошо, я просмотрю вашу работу немного позже, и позвоню вам, — сказал Олег. — Огромное спасибо.
— А как насчет литовцев? — спросил Кнох, поднимаясь. — Я подготовил обзор источников…
— Сначала давайте разберемся с поляками. Я позвоню, всего хорошего, до свидания, — выпроводив профессора за дверь, Олег облегченно вздохнул.
Так, сейчас нужно будет сесть за статью, обещанную в очередной «Помощник пропагандиста» — заготовки есть, но необходимо превратить их в связный текст, а затем отдать его в личный отдел, чтобы отпечатали.
Сегодняшний текст будет посвящен дезинформации как одному из главных агитационных орудий в предстоящей войны, и тому, как интерпретировать созданные министерством мировоззрения фальшивки простому народу, как растолковывать самые невероятные сообщения… а они будут, обязательно будут.
Неплохо даже в том случае, если русские войска первыми пойдут в наступление, выставить агрессором другую сторону, предъявить какие-нибудь коварные планы Германии. Отличный вариант — выставить «доказательства» злодейств, творимых другой стороной — какие-нибудь массовые убийства славян в Берлине, и сфабриковать фотографии кайзера с охотничьим ружьем на фоне горы трупов.
Чем больше ложь, тем охотнее ей верят, и даже если потом разоблачат, то что-то останется.
Простой народ, во всех странах, на всех континентах одинаково привыкший врать по мелочам, не в состоянии поверить, что кто-то может лгать в таких колоссальных масштабах! Никакие факты не помогут до конца устранить сомнения и колебания, возникшие в тысячах голов.
Понятно, что фальшивки в первую очередь предназначены для остального мира, но и Россию они не обойдут стороной. И редакторам провинциальных газет, сотрудникам губернских управлений министерства придется их использовать, превращать в некое информационное «блюдо».
И желательно, чтобы оно было не просто вкусным, а еще и питательным.
«Никаких доказательств, одни утверждения, и побольше ярких, запоминающихся символов, — писал Олег. — Великая Евразийская Империя, Подлые Романо-германцы, Империалистическая Европа, Свободные Народы Мира…»…
Голос, донесшийся со стороны двери, прозвучал словно издалека:
— Прошу прощения, господин Одинцов, но вам срочная телеграмма.
— Что? — он поднял голову, и обнаружил, что в контору заглядывает курьер из личного отдела, не тот, которого отправил в военное министерство, а другой, помоложе, с пшеничными усиками.
— Телеграмма, — повторил он. — Из Праги.
А, понятно, это наверняка от Селезнева, соседа Олега по кабинету, отправленного в командировку — он уже две недели сидит на берегах Влтавы, хлещет пиво и жалуется на тупость местных пропагандистов.
Да, создать в независимой Чехии евразийскую партию подопечным Савицкого из отдела идеологии ПНР удалось еще прошлым летом, вот только сделать ее массовой и эффективной у них не получилось. Месяц назад сам заведующий сектором внешних отношений Николай Устрялов приходил в министерство, просил устроить для зарубежных товарищей нечто вроде «курса молодого бойца» по агитации.
А ведь если наставления потребуются остальным евразийским политическим структурам за границей, то с ума сойдешь всех обучать — Китай, Турция, Сербия, Черногория, Венгрия, Болгария, английские колонии в Азии, Таиланд, на кого там еще не жалеет денег партийный казначей Степан Петрович Ларионов?
