Шеймус в нетерпении вывернул наизнанку рукава рубашки и наконец освободился от нее. Они прильнули друг к другу. Он обхватил ее ягодицы, а она его плечи.
С силой прижав к себе ее груди, Шеймус снова поцеловал ее. Ее соски покалывало, как будто они ждали чего-то еще. Он наклонил голову и прикоснулся ртом к ее левой груди. У Джульет вырвался стон. Она в нетерпении оттолкнула его плечи, и Шеймус встал, стягивая с себя панталоны.
Боже, он был великолепен.
Джульет дрожала от охватившего ее желания, но Шеймус, должно быть, подумал, что в кабинете холодно, потому что накрыл ее одеялом и лег рядом. Не сказав ни слова, он снова стал ласкать ее грудь. Вот он слегка провел зубами по соску, и Джульет подскочила, вцепившись ногтями в его крепкую спину.
– Еще раз, – попросила она и заметила, как он усмехнулся, перед тем как взять в рот другую грудь.
Она закрыла глаза, отдаваясь новым ощущениям, но через минуту нахмурилась.
Шеймус пристально смотрел на нее, и она требовательно ударила его по плечу:
– Шей…
Но его имя замерло на ее губах, сменившись на «О!», когда он втянул в рот сосок. Он нежно целовал ее между грудями, спускаясь все ниже по животу. Когда Шеймус спустился достаточно низко, Джульет медленно сжала бедра.
– Я хочу, чтобы ты достигла вершины, Джульет, – услышала она его шотландский баритон.
Мускулистые руки, осторожно лаская, раздвинули ее бедра, и она почувствовала его горячее дыхание. Наслаждаясь этим новым ощущением, ее тело словно растворялось.
Шеймус проникал все глубже, и Джульет чувствовала, как влажность его рта смешивается с жаром ее тела.
Маккаррен почувствовал ее ответное желание и застонал. Она украдкой взглянула на своего потрясающего учителя – его широкие плечи и голая спина были так прекрасны. Она закрыла глаза, все ее мысли занимало обучение.
Наслаждение, которое он доставлял ей, превращалось в жгучее желание, но Джульет не знала, чего именно хотело ее тело.
Лаская ее, Шеймус овладевал ее телом, как будто знал его лучше, чем она сама.
Джульет пыталась отодвинуться от него, но его сильные руки удерживали ее бедра в таком положении, которое было нужно ему. Шеймус продолжал возбуждать ее, пока не затвердели ее соски, и она выгнулась, открываясь ему, но еще сохраняя остатки самообладания.
Джульет не дышала, не думала и не шевелилась, пока не оказалась во власти потрясающих ощущений.
– Неудивительно, что мужчины ни о чем другом и не думают.
– С некоторыми это делать приятнее, чем с другими. – Шеймус, довольный собой, улыбнулся.
– Но ты ведь не разочаруешь меня?
Все еще ощущая вкус ее страсти, он собирался опуститься на нее всем телом.
– Разочаровать тебя? – только и сумел он произнести. Казалось, цель всей его жизни таилась внутри ее тела.
– Твои кальсоны, помнишь? – Джульет с улыбкой посмотрела на него. – Я хочу видеть тебя, Шеймус.
Просьба польстила ему, но приходилось оторваться от нее, а его тело противилось этому.
– Ладно, – сказал Маккаррен, понимая, что ему все равно придется расстаться с этой частью одежды.
Он встал, путаясь в завязках нижнего белья, а Джульет приподнялась на коленях. Одеяло соскользнуло с ее безупречной груди, и соски превратились в розовые камешки. Шеймус с вожделением смотрел на нее, возбуждаясь все сильнее.
– Я никогда не разочарую тебя. – Он улыбнулся и, настороженно глядя ей в глаза, спустил остатки одежды.
Она резко втянула в себя воздух, увидев его эрекцию. Шеймус боялся, что Джульет передумает, но услышал:
– Повернись.
– Зачем? – спросил он недоуменно.
– В лосинах у тебя роскошная задняя часть, и мне захотелось посмотреть, какая… Ода… – сказала она сама себе. – Мне больше нравится твой голый зад, чем твой лосины.
Шеймус рассмеялся и, наклонившись, положил ее на спину.
Джульет взглянула на него, и он не мог сдержаться, чтобы не поцеловать ее. Казалось, его поцелуям не будет конца.
Он опустился на ее обнаженное тело и, дрожа от с страсти, закрыл глаза. Будучи способной ученицей, она раздвинула ноги, и Шеймус бедрами начал обучать ее любовному ритму, разжигая ее желания.
– О, Шеймус! – Джульет приподняла бедра навстречу ему. – Это так… приятно.
– Подожди, пока я не войду в тебя, – прошептал он. Шеймус приготовился и посмотрел на лежавшую под ним прекрасную женщину, которой он сейчас овладеет. В предвкушении он закрыл глаза, но остановился в нерешительности. Она была невинна, ее несправедливо обвиняли в распутстве, а он собирался лишить ее невинности и, таким образом, отнять доказательство ее девственности.
– Джульет, если я… – Он покачал головой, а его руки дрожали от жажды овладеть ею. – То уже ничего не вернешь.
– Я понимаю это, – недовольно ответила она. – Перестань думать, потому что в данный момент меня больше интересует твое замечательное тело, а не твой замечательный ум.
Шеймус мысленно усмехнулся, еще крепче обнимая ее.
– Прости, – шепнул он, устремляясь к цели. Джульет закрыла глаза и прикусила губу, но вдруг вонзила ногти его спину.
– Что такое?
– Должна признаться, мне больше нравится прелюдия.
– Будет лучше, обещаю тебе. – Шеймус осторожно входил в нее, неторопливо лаская. Умница Джульет быстро все схватывала и повторяла его движения.
Боже, ей было… хорошо.
– О! – удивленно вскрикнула она, когда он вошел до предела.
Шеймус, сжав руки в кулаки, сосредоточился на удовлетворении ее, а не себя. Но с каждым женским вздохом он чувствовал, что теряет над собой власть. Его страсть все возрастала, становилась требовательной, и он не был уверен, что долго сможет сдерживаться, а она вскрикивала от каждого его движения.
– Раскройся, впусти меня, – шептал он ей на ухо.
Она скользнула руками по его спине, и ее крики стали более частыми, пока наконец они не слились в один долгий стон.
– Шеймус, – только и смогла она произнести.
– Да? – погрузившись в ее теплую глубь, он уже не мог о чем-либо думать.
– Женщина может доходить до экстаза больше одного раза?
Волна вожделения помешала ему вдохнуть, и он простонал:
– О Господи, да, – имея в виду наслаждение, которое она доставляла ему, а не ответ на ее вопрос.
– Это хорошо, потому что… – И он почувствовал, как она приняла его, и впервые в жизни Шеймус потерял самообладание.
Глава 28
Затуманенное сознание Шеймуса не помешало ему услышать, как открылась дверь спальни. Он, лежа на животе, глубоко и удовлетворенно вздохнул и, уткнувшись лицом в шелковые простыни, пробормотал:
– Иди ко мне, Джульет, – в надежде, что они займутся любовью теперь уже в утреннем свете.
