за этим наблюдает, и все это в удобной, выложенной плиткой комнате. Мужчина в колпаке с бубенцами подсматривает, закрывая лицо рукой, – жест, который обозначал согласие с действиями. Свиток, представляющий собой слова второй женщины, гласит: «Узри обольщение юности». Это предупреждение мужчинам, а не женщинам, но именно женщины обольщают или искушают их.[160]
Но бо2льшая часть проституток наверняка работала в намного менее формальной обстановке. Женщины, которые работали в официальных борделях, часто жаловались властям на независимых проституток, с которыми им приходилось конкурировать за клиентов, но законы никогда не пытались основательно выступать против них. Некоторые проститутки жили вместе, некоторые работали в тавернах, некоторые снимали комнаты у готовых к этому землевладельцев или землевладелиц, или же работали в домах своих нанимателей. Некоторые работали в банях; несмотря на то что не все бани были борделями и во многих местах бани для мужчин и для женщин были строго разделены, совершенно очевидно, что во многих европейских городах бани в том числе были местом для любовных свиданий – зачастую с проститутками.
Поскольку между проститутками и активными в сексуальном плане женщинами не всегда делали различие, не всегда возможно по протоколам церковных судов понять, идет ли речь о женщине, которая зарабатывала проституцией, или нет; мы можем только строить предположения, основываясь на частоте обвинений и на числе партнеров. Разумеется, бо2льшая часть населения Европы проживала в сельской местности, и деревни могли быть слишком маленькими, чтобы в них работал полноценный бордель, так что проституция должна была быть довольно бессистемной.
Хотя церковь порицала проституцию, во многих городах власти придерживались той позиции, что официальные бордели защищали от большего греха. Они давали выход похоти; Варфоломей Луккский, писавший в XIII–XIV веках, использовал яркую метафору: «шлюха в мире действует как льяло у судна или выгребная яма во дворце: убери выгребную яму – и весь дворец провоняет»[161]. Возможно, самих проституток не уважали, но они выполняли в городе важную функцию, предотвращая «свершение зла над женами и девами»[162]. Насколько жены и девы ценили эту услугу? Если под злом, которое проститутки должны были предотвращать, подразумевались приставания или изнасилование – возможно. Проститутки также могли играть другую важную роль в средневековом городе, в особенности в мультикультурных регионах вроде Испании: они проводили границу между тем, кто был членом сообщества, а кто нет.
Считалось, что проститутки общие у всех мужчин; правовые акты в различных городах Европы запрещали им брать определенных мужчин в любовники или утверждали, что их невозможно изнасиловать, поскольку, выбрав такую профессию, они уже дали согласие на секс всем. Но в то же время средневековые христиане были крайне озабочены тем, кто именно составлял сообщество мужчин, которым принадлежали проститутки. В христианской Испании еврей или мусульманин, который вступил в половой акт с христианкой, мог подвергнуться смертной казни (хотя это нечасто приводили в исполнение). Возможность сексуальных отношений между представителями разных религий или разных этнических групп вызывала серьезную озабоченность. Можно было бы подумать, что если проститутки уже пали, то неважно, если они будут спать с не-христианами, – однако, возможно, из-за того, что проститутки действовали как социальные маркеры, судебные власти были крайне озабочены тем, что евреи или мусульмане могут вступать в сексуальные отношения с проститутками-христианками, и сами проститутки иногда отказывались обслуживать обрезанных мужчин и доносили на них властям. Христианские власти не так переживали насчет того, что христиане могут вступать в сексуальный контакт с нехристианками: они даже поощряли проституцию мудехарок[163]. В христианской Испании евреи спорили насчет того, стоит ли завести проституток-евреек, чтобы их мужчины не тратили семя на иноверок (скорее всего, мусульманок).
Хотя власти – церковные и светские – рассматривали проституток как падших порочных женщин, городской люд мог и не принимать такую точку зрения, особенно там, где в нарушении установленных религией рамок не видели большой проблемы. Для тех людей, которые верили, что в блуде или измене женатого мужчины с незамужней женщиной нет ничего страшного, проститутки могли просто предоставлять еще одну услугу. Они могли быть частью городской женской сети, общаясь с самыми разными служанками, если не их госпожами. В Лондоне разбиралось дело одной проститутки, которая давала другим женщинам информацию о сексуальной удали (вернее, ее отсутствии) их потенциальных брачных партнеров, предупреждая, «что некоторые молодые люди, с которыми они рассматривали возможность брака, не имели того, что мужчина должен иметь, чтобы им угодить»[164]. Один мужчина подал на нее в суд за понесенные по ее вине убытки, так как он упустил возможность жениться на богатой вдове. Была ли в этом ее вина или нет, ясно одно: можно было ожидать, что проститутки сплетничали и с уважаемыми женщинами.
К проституткам также порой обращались как к экспертам на заседаниях церковных судов в период позднего Средневековья. Как мы уже говорили в Главе 3, в случае с импотенцией было важно установить, были ли у мужчины проблемы со всеми женщинами (в этом случае брак признавался недействительным) или же только со своей женой (в этом случае брак признавался действительным). Предполагалось, что осмотр должны были проводить почтенные матроны, и они должны были поклясться в своей добропорядочности. Историк Джереми Голдберг на основании других протоколов установил, что в некоторых случаях такие женщины были проститутками, хотя их клятвы о добропорядочности не оспаривались. И все же их уважали достаточно, чтобы доверять им такую работу, которой другие женщины могли постесняться.
Хотя мы обсуждали контрацепцию в Главе 3, поскольку ее использовали супружеские пары, к ней также могли часто прибегать и незамужние женщины, особенно проститутки (я намеренно пишу «незамужние женщины», а не «пары», поскольку в отсутствие презервативов контрацепция никоим образом не считалась ответственностью мужчины). Насколько было распространено знание о контрацепции, до конца не ясно. Мало кто из женщин – и в особенности проституток, которые чаще были необразованными, – могли прочитать книги по гинекологии, в которых обсуждалась контрацепция, но нет сомнений, что женщины передавали друг другу эти знания устно. Альберт Великий пишет о проститутках и задается вопросом о том, почему они не беременеют в результате стольких половых актов: это может указывать на то, что мужчины не были хорошо знакомы с методами контроля рождаемости. Возможно, проститутки действительно реже беременели. Исследования, проведенные в XX веке, показали, что многие проститутки были бесплодны из-за частых венерических заболеваний, и это могло влиять на положение дел и в Средние века тоже. Кроме того, логично предположить, что проститутки с максимальной вероятностью устно передавали знания о контрацепции. Однако средневековые теоретики в области медицины считали, что проститутки не могли зачать ребенка, поскольку от слишком частых сношений их матка закрывалась или же
