– Не получается, госпожа Старшая… огнём всё утекает…
– Потому что торопишься, скорей-скорей хочешь, терпения нет. – Старшая скрестила руки на груди. – Ещё раз давай. Забудешь, что я тебе говорила, – выдеру!
– Как сидорову козу? – выпалила Молли, прежде чем сообразила, что несёт.
– Ха! – ухмыльнулась Старшая. – Дерзишь, девочка? Это тебе в пяток лишних шлепков обойдётся. Ну, чего замерла? Делай давай!..
Огонь в ладонях зашипел, угасая, что-то серое начало было сгущаться меж рук Молли… и вдруг исчезло в единый миг, полыхнув невесомым голубоватым пламенем. Вверх, к плечам промчалась волна боли, острой, словно в больной зуб ткнули иголкой. Молли дёрнулась и замычала.
– Я тебе что говорила? – нахмурилась Старшая. – Заспешила, засуетилась. Не сосредотачиваешься. Вот и полыхает всё. Больно, да?
Молли кивнула, закусив губу. В глазах стояли слёзы. Было больно – и боль сама была холодная, неприятная…
– Ещё раз! – рыкнула ведьма. – Здесь главное увидеть тучу и самой ею сделаться. Почему Жар-Птица сама к тебе на руки пошла? Потому что ты огнём себя чувствуешь. Теперь то же самое с водой да с тучей!..
…Но Молли опять заспешила. И на сей раз меж ладонями не появилось даже намёка на облачко.
– Не стараешься! – грянула Старшая. – А ну, сюда иди! Берёзовой каши пора пришла!..
Молли прикусила губу, потому что госпожа Старшая в руках держала широкий ремень самого устрашающего вида.
– И пять лишних шлепков, – хладнокровно заявила ведьма, указывая Молли на лавку. – Считать будешь вслух, громко!.. Собьёшься – сначала начнём!..
* * *
– Спасибо, дитя моё. Прекрасная причёска. И усы!.. Вы прямо мастерица, мисс Молли. Какие кончики!.. Прямо как в лучшие дни. Был у нас в одном полку, мисс Молли, брадобрей Джангар Сингх, вот уж кто умел усы мои и расчесать, и подбрить, и завить!..
– Спасибо, лорд Вильям. – Молли укладывала в ящичек все бритвенно-парикмахерские принадлежности достойного графа.
– Да-да-да, так вот, вы, дитя моё, ничуть ему не уступаете!
– Спасибо, мой лорд, вы очень добры. – Молли сделала книксен.
– Нет-нет, дитя моё, это вы очень добры!.. Я слышал, вчера миледи, э-э-э, вас наказывали?
Молли покраснела. Сегодня она весь день не могла присесть.
– Госпожа Старшая была недовольна моим старанием.
– Ничего! – жизнерадостно заявила голова господина генерал-маиора. – Миледи только хочет казаться страшной и грозной. А в душе – милейшая женщина! Милейшая! А какие у нее pel’meni, м-м-м, объедение!
– Простите, мой лорд, но как же?..
– Ах, дитя моё, миледи действительно могущественна, признаю, признаю. Она устроила так, что я могу вкушать пищу! Одна из немногих радостей, мне доступных, но зато какая! – с энтузиазмом закончил славный граф. – И как же жаль, что у нас в Королевстве к магии совсем иное отношение! Вот и ты, дитя моё, наверняка ж оказалась тут после того, как за тобой явились из Особого Департамента…
Молли кивнула, благоразумно решив не вдаваться в подробности.
– Вот-вот! – вскинул брови – за неимением рук – лорд Вильям. – Они боятся магии, не понимают её… хотя случаи самовозгораний и даже тяжких последствий имелись, признаю… но перегнули палку, перегнули явно!
Лорду очень хотелось поговорить.
Молли, как велела госпожа Старшая, подкатила столик с головой к окну. Яркое зимнее солнце, блистающий снег, уходящие вдаль ряды могучих дерев; граф подвигал мышцами, ловко сам поправил монокль, вгляделся.
– Спасибо, дитя моё. Здесь прекрасно, не правда ли? Но, мисс Молли, отчего же ты не расскажешь мне свою историю? Право же, развлечений у меня тут совсем немного. Миледи не получает столичных газет, и книги у неё все не на имперском!
– Так вы уже всё сами знаете, мой лорд. – Молли помнила строгие наставления госпожи Старшей. Да-а, ремень как-то очень способствует запоминанию… – За мной пришли из Особого Департамента. Я убежала. И… бежала куда глаза глядят. Наткнулась на Rooskies. Оказалась здесь, у миледи. Вот и вся история.
– Ну-ну-ну, юная моя леди, что за лапидарность? Я жажду подробностей!
Молли вздохнула про себя. Госпожа Старшая была очень, очень конкретна в своих указаниях.
И она принялась рассказывать, в общем, не сильно кривя душой, но выпуская большие куски повествования. Говорила, как бежала из Норд-Йорка, как покинула город «на одном из поездов», «прицепилась к вагону». Как ехала неведомо куда, просто подальше от города и департаментских. Как потом «свалилась в снег» на дальнем разъезде, «названия не запомнила». Как её обнаружил секрет Rooskies, как доставил за Перевал…
– За Перевал, – задумчиво проронил лорд, – а что там сейчас делается, дитя моё?
И вновь пришлось вспомнить инструкции Старшей.
Как бы ни тревожилась Молли и за Младшую, и за Среднюю, и, конечно, за Волку со Всеславом, говорить что бы то ни было о войне было нельзя.
– Ничего особенного, лорд Вильям. Горные стрелки стоят на подступах.
– Ждут весны, – с неожиданной досадой проворчал граф. – Весной начнут…
Он ошибался, но госпожа Старшая почему-то не хотела, чтобы он об этом знал.
– Что именно начнут, лорд Вильям?
– Начнут наступать, – недовольно буркнул тот. – Пойдут от Перевала вниз; глупцы! Сколько погибнет и храбрых солдат, и доблестных офицеров…
«И тех, кто живёт в лесах», – добавила про себя Молли, но достойный лорд об этом подумать уже, наверное, не мог органически.
– Вы думаете, Rooskies такие сильные?..
– Думаю?! Моя юная леди, я даже не то что в этом уверен, я это знаю! Посмотрите вокруг – головы мужественных слуг Короны, надетые на колья, посмотрите на меня – наша хозяйка одна стоит целого Горного корпуса, а может, и больше! А у нас, в Военном Департаменте, в Адмиралтействе – сплошная самоуспокоенность! Мол, что могут эти варвары, достаточно будет одной дивизии, чтобы пройти до Ледяного круга! Какая дивизия, не хватит и трёх таких корпусов, как мой Горный!..
Усы лорда грозно встопорщились, глаза засверкали.
– Впрочем, прошу простить, мисс Молли. Вам, конечно, эти материи глубоко неинтересны.
– О нет, что вы, лорд Вильям, как раз наоборот!..
– Ах, вы очень добры, дитя моё. Чем ещё может развлечься лишившийся тела генерал, как не разговорами о политике или войне? Простите, юная леди, если речи мои вас утомят…
И лорд действительно пустился в длиннейшие рассуждения о горных егерях и мобильных гаубицах, митральезах и скорострельных орудиях, о преимуществах мониторов при огневой поддержке войск и так далее, и тому подобное.
Как ни странно, Молли не заснула и даже не заскучала, потому что господин генерал, увлёкшись, говорил живо, ярко, с напором, точно стоя на кафедре Королевского военного университета.
– Я видела, как возвращался «Канонир», – неожиданно для самой себя вставила Молли, когда достойный граф сделал паузу. – Мы… с приятелем… сидели на старом маяке…
– О-о, дитя, вам известен «Канонир»?
– И не только, все его систершипы – «Фейерверкер», он тоже в Норд-Йорке стоит, «Ганнер[23]» с «Бомбардиром», они на западе, в Уэббинге… тяжёлый монитор береговой обороны, водоизмещение… паровые машины тройного расширения… мощность… скорость… бронирование главного пояса… артиллерия… – Она по привычке принялась бомбардировать собеседника цифрами – тысячами тонн, тысячами лошадиных сил, узлами, дюймами, калибрами и прочим.
Брови графа поползли вверх.
– Впервые встречаю девочку, что знала бы такие подробности!
– Я люблю корабли, – призналась Молли. – И бронепоезда. И паровые машины. И…
– И они выгнали вас из Норд-Йорка, – вздохнул граф. – Бедное, несчастное наше Королевство! Её Величество, конечно же, обманывают. Rooskies держатся против нас только и исключительно потому, что владеют магией! У нас же магию боятся и ненавидят! Не могу понять, почему… многие высокорождённые пэры из Палаты лордов поражены непонятной ненавистью к ней… требуют отыскания и изоляции всех носителей, называют это «абнормальностью»…
– Лорд Вильям… – Молли набралась смелости, – а что случается с тем, кого… кого перемещают в другие места, если в их семье кто-то оказался… заражён…
Граф фыркнул.
– Ещё одна глупость Особого Департамента. Хватают целые семьи, отправляют на юг… Буду с вами откровенен, юная леди, вы, я вижу, храбры и стойки, раз оказались тут, у миледи Старшей. Ничего хорошего там, на юге, их не ждёт. Взрослых определяют на поселение у фермеров, трудиться бесплатно. Детей в работные дома… а вот что случается с теми, у кого дар магии, мисс Молли, даже я не знаю. Пропадают в недрах Особого Департамента.
– А почему детей в работные дома, мой лорд? Их что же… забирают от мамы и папы?
– Забирают, – грустно потупился граф Вильям. – Я слышал от департаментских, что якобы при этом меньше шансов проявления магических способностей, если, скажем, они имелись у кого-то из родителей… Ужасно, юная моя леди, просто ужасно! Нам надо поучиться у Rooskies, они-то, как доказывает пример миледи Старшей, умеют подчинять себе магию. Впрочем, они себе всё подчиняют.
