перепуганной Юе, тихо усмехнулся:
– Вот и все. Больше они тебя не потревожат.
Девушка, сидя на расстеленной кошме, испуганно зажимала себе рот ладошкой, глядя на него неверящим взглядом. Наконец, убедившись, что перед ней не призрак и не лесное чудовище, Юе медленно опустила руки и, тряхнув головой, осторожно уточнила:
– Лю?
– Верно, – усмехнулся в ответ парень, быстро обыскивая тела.
– Откуда ты тут взялся?
– Мимо проходил. Поднимайся и собирай свои вещи. Отсюда уходить надо. Нашумел я тут сильно, – приказал Леха, пресекая дальнейшие расспросы.
– Куда? – спросила Юе, даже не пошевелившись.
– Через границу тебя уведу. Там сейчас Боло. А дальше сами решите, как быть, – коротко пояснил парень, собирая оружие и боеприпасы.
* * *
Обратный путь оказался намного длиннее, вопреки расхожей поговорке. Если туда Леха мог бежать, выбирая дорогу под себя, то теперь ему приходилось помнить еще и о груженой кобыле, на которой ехала Юе. Понимая, что всю добычу вместе с девушкой одна лошадь просто не увезет, парень срубил пару жердей и, соорудив волокушу, увязал на ней все добытое. Потому и приходилось теперь выбирать путь, не выходя на тропы, но и не углубляясь в тайгу.
За день пройдя не более двадцати верст, Леха только тихо ругался про себя, но менять ничего не решался. Понимал, что на своих изуродованных ногах Юе не ходок. Девушка, немного отойдя от ночной бойни, преодолела вбитую в нее воспитанием скромность и принялась задавать Лехе вопросы. Сначала парень даже пытался ей отвечать, но очень скоро понял, что это не попытка что-то узнать, а таким образом она пытается избавиться от страха.
Так что, слушая краем уха бесконечный монолог девушки, Леха внимательно осматривался и отслеживал поведение таежных обитателей. Что ни говори, а сороки, галки и сойки сообщали знающему человеку о появлении в тайге постороннего издалека. Вот и шагал парень по тайге, вертя головой во все стороны. Наткнувшись на крошечный ручей, Леха задумчиво посмотрел в небо и, чуть слышно хмыкнув, принялся разбивать лагерь.
Пока Юе разминала ноги и пряталась в кустах по естественной надобности, Леха успел разгрузить кобылу, собрать хворост для костра и выкопать крошечную ямку. Убедившись, что лошадь остыла, Леха привычно вычистил ее скребницей и, подведя к роднику, дал напиться. Стреножив кобылу, он отпустил ее пастись, а сам принялся копаться в солдатских ранцах, вытаскивая все съедобное.
К его возмущению, питались японцы бог знает чем. Удивленно глядя на маленькие рисовые колобки, полоски вяленой рыбы и какую-то сушеную траву, Леха, не удержавшись, проворчал по-китайски:
– Не удивительно, что они такие мелкие. С таких харчей особо не вырастешь. Ты не знаешь, что это такое? – уточнил он у девушки, ткнув кончиком ножа в какую-то зелено-бурую массу.
– Морская капуста, – улыбнулась Юе. – Японцы кладут ее в суп или просто заливают водой и едят.
– Вот ведь… – скривился парень. – Я б с такой еды уже ноги протянул. Ладно, сейчас чего-нибудь придумаем.
Оставив девчонку поддерживать костер и следить за котелком, парень быстро отбежал в сторону от стоянки и, найдя полянку, где кормились зайцы, насторожил силки. Осень, время для зверья сытое, так что остаться голодным в тайге он просто не мог. Спустя час Леха вернулся к биваку с уже освежеванной тушкой и, быстро разрубив ее на части, половину опустил в закипевшую воду. Вторую часть парень натер собранной на той же полянке черемшой и специями и нанизал на прутики.
Еще через полтора часа Юе с аппетитом уплетала горячую похлебку, лукаво поглядывая на парня. Поворачивая прутики с зайчатиной, Леха, заметив ее взгляд, на всякий случай оглянулся себе за спину и, убедившись, что ничего странного там нет, недоуменно спросил:
– Ты чего?
– Ничего. Просто ты замечательно готовишь, – вежливо улыбнулась Юе, пряча усмешку в уголках глаз.
– Ну, так самому есть, – пожал Леха плечами, не понимая, что тут удивительного.
– Тебя этому специально учили? – не унималась девушка.
– Угу, – кивнул Леха, впиваясь зубами в уже готовый шашлык.
– А кто учил?
– Все понемногу. И бабушка, отец и мать. Я, наверно, потому и умею многое, что меня все учили, – грустно усмехнулся парень. – И то сказать, если бы не та наука, уже б сгинул где-нибудь в канаве.
– Да, Боло после той нашей встречи очень удивлялся, как у тебя все ловко выходит, – кивнула Юе, забирая у него прутик с зайчатиной. – Больше всего он сетовал, что не успел научиться у тебя пользоваться ружьем.
– Он что, совсем стрелять не умеет? – насторожился Леха, припоминая, что уйгур говорил про огнестрельное оружие.
– Только из лука, – качнула Юе головой. – У отца, хоть он и был императорским судьей, не было разрешения на огнестрельное оружие. Чиновники по надзору за безопасностью очень не любят их давать.
– Чего? Какие чиновники? – переспросил Леха, думая, что ослышался.
– По надзору за безопасностью. Эта должность была введена императором после того, как крестьяне на юге захватили ружья и убили несколько иностранцев и их китайских помощников. С тех пор огнестрельное оружие китайцы могут носить только по особому разрешению.
– Слушаю тебя, и складывается такое впечатление, что этот указ он издал, чтобы порадовать британцев и их прихвостней, – подумав, фыркнул парень.
– Знаешь, я иногда тоже так думаю. Император ведь из маньчжурской династии и до настоящих китайцев ему и дела нет, – ответила Юе, скорчив презрительную гримаску.
– Глупо это, – помолчав, вздохнул парень. – Если уж довелось править такой страной, то и жителей ее нельзя по народностям делить. Для всех одинаково должно быть. Тогда и уважать тебя станут, и указов твоих слушаться.
– Легко говорить, сидя в лесу. У костра, – тихо рассмеялась Юе. – А там, в Запретном дворце, все иначе. У императора куча советников, и каждый хочет сделать так, чтобы именно его советы были замечены.
– Советники дело хорошее, но и своей головой думать надо, – упрямо мотнул Леха гривой. – А что это за запретный дворец такой? Я про него только однажды слышал, да и то краем уха.
– Это место, где живет император, его жены и наложницы, а также самые близкие его советники. Никому другому туда хода нет. Любой, кто попытается попасть за стену без разрешения, будет убит. Императора охраняет отборная тысяча воинов, которые и несут его охрану.
– И что, он оттуда вообще не выходит? – не понял парень.
– Только по большим праздникам и на моления в храме Будды.
– Ты много знаешь об этом дворце для дочери простого судьи, – удивленно хмыкнул Леха.
– Отец однажды бывал там. Его тогда наградили императорским знаком. Вот он и рассказал мне, – вздохнула Юе, разом погрустнев.
– Погоди плакать, – поторопился успокоить ее парень. –
