Тихо поскрипывали подшипники на вале и в заднем колесе, шуршали по грунтовой дороге шины. Наш след напомнил бы местным жителям змеиный. Впрочем, дороги почти везде были твердыми. После прошедших дождей они успели высохнуть, но их еще не размолотили в пыль. Поэтому четкий след от колес велосипеда мало где оставался. Ветер обдувает лицо, вокруг шумит степь, на раме велосипеда – молоденькая девушка. Все, как в прежние, далекие и забытые времена. Если бы не десятки смертей и многие тысячи верст пути за спиной. Если бы не рассыпались в прах города. Если бы не прошли на Земле сотни лет. Если бы не рыскали рядом соглядатаи Лузгаша. Если бы…
– Расскажи, что случилось в доме, когда я ушел, – попросил я Валию.
Девушка помолчала, собираясь с мыслями, и начала рассказ:
– Вард напился в стельку. Просто до скотского состояния. Ползал у себя в комнате по полу и мычал. Не скажу, чтобы мы с Эльфией были шокированы, но при женщинах все же стоит вести себя приличнее. Думаю, он еще принимал какой-то наркотик. Постепенно хмель из него вышел – он стал держаться на ногах, но говорить не пытался. И глаза были безумные.
Впрочем, нас не слишком интересовало его состояние – мы занимались своими делами на кухне. Если бы он не шумел, привлекая внимание к нашему дому, я, возможно, и не обратила бы никакого внимания на его пьянство. А потом словно бы на крышу упало что-то тяжелое.
Вард у себя в комнате дико захохотал, а потом завизжал. Это разозлило меня так, что мне было почти все равно, что же у нас на крыше. Я собиралась взять саблю и зарубить его. Но потом раздалось громкое рычание, треск, и дом зашатался…
Валия всхлипнула, но сдержалась и не зарыдала.
– Мой меч лежал в спальне – я не имею привычки разгуливать с оружием по дому, как делают некоторые. А Эльфия весь вечер играла с кинжалом, что ты ей подарил. Мы много шутили по этому поводу. Я объяснила ей, сколько стоят рубины на рукояти. Пожалуй, больше, чем все самоцветы моей короны. Кроме алмаза, что ты видел.
Не знаю, что на меня нашло. Я просто сжалась в углу и не могла никуда пойти, не могла схватить оружие. А Эльфия подняла кинжал, словно знала, откуда на нас нападут. И тут раздался страшный треск, потолок словно бы поднялся вверх. Оттуда появилась когтистая лапа ужасных размеров. Это было так страшно, что я до сих пор не могу вспоминать. Представляю, что чувствует мышь, когда ее настигает кошка! Я всегда недолюбливала кошек, а теперь не пущу ни одну даже на порог моего дворца – если, конечно, у меня когда-то будет дворец…
Эльфия закричала и опустила кинжал. А вверху появилась морда. Зубы, клыки, усы… Если ты видел это чудище, то мне незачем тебе рассказывать. Эта тварь что-то вынюхивала. Потом она протянула лапу к Эльфие…
Та метнула кинжал – вверх, прямо в голову кошке. Не знаю, попала или нет – та схватила ее лапой и утащила наверх. Я услышала только хруст, глухой вскрик и рычание. Думаю, она сразу откусила ей голову. Как это ни ужасно, хочу в это верить. Потому что в когтях этой твари я просто умерла бы от страха. Не могла бы дождаться момента, когда умру…
А потом из своей комнаты выбежал Лакерт. Он словно бы опять был трезв. Зачем-то схватил меня сзади, словно прикрываясь мной, и выставил вперед какую-то дрянь – деревянную, в форме груши. Она была коричневого цвета, на ней что-то было написано.
Кошка снова заглянула в комнату. Морда и клыки у нее были в крови. Она поглядела на нас, словно бы нас и не было. Повозилась еще с полминуты на чердаке и ушла. Я потеряла сознание.
Когда я очнулась, оказалось, что Вард куда-то меня тащит. Я лежала у него на плече, мне было очень неудобно. Но я не могла ничего сделать, не могла даже закричать или хотя бы сказать слово. Наверное, он засунул мне в рот какой-то наркотик. По крайней мере, язык опух, я его словно не чувствовала, а в голове звенело.
Мы встретили каких-то джигитов на конях. Лакерт показал им металлическую пластину с именем Лузгаша и корону. Корону, которую ты с таким трудом добыл. Они о чем-то спорили. Потом один из них уступил Варду коня. Лакерт кинул меня через седло, и мы поскакали к моему дворцу.
Я вновь потеряла сознание, а очнулась в своей спальне. Там было несколько служанок и три охранника. Чуть позже явился Заурбек, который сразу заявил, что я должна стать его женой, если забочусь о государстве. Я ответила, что подумаю. Наверное, это спасло мне жизнь…
– Да, – подтвердил я. – Если не ошибаюсь, именно поэтому Заурбек отказался выдать тебя Лузгашу, и тот двинул на него свои войска. Сейчас Заурбек тоже воюет с Лузгашем.
– Я поняла, – сказала Валия. – Наши воины, которые ему служили, сильно приободрились. А китайцы, напротив, испугались. Почти все сейчас недовольны тем, что враг хозяйничает на нашей земле. А венец князей Бештауна достался этому негодяю…
– Забудь ты о короне, – посоветовал я. – Вернешься на трон – получишь обратно. Никуда она не денется. Главное, что все теперь поняли: Лузгаш – враг. Хотя многие уразумели это с самого начала, еще до вторжения.
– А Лакерт… – всхлипнула княжна. – Он какое-то время даже нравился мне. Оказался гнусным предателем… По его вине я попала в плен…
– По его вине ты осталась жива. Это – в первую очередь, – уточнил я. – Не думаю, что им руководили благородные порывы. Когда я познакомился с ним, то понадеялся, что он – хороший человек. Были серьезные основания верить в это. Но потом я постепенно понял, что хорошего от него ждать не приходится. Слишком долго он пробыл среди подонков. Такое не проходит бесследно почти ни для кого. Однако даже если он работал на Лузгаша, удалять его от себя не стоило. Враг считал, что мы под контролем. Было меньше причин нас убивать…
– Он казался милым, – вздохнула Валия, которую, похоже, больше интересовали не мои расчеты, а человеческий фактор. – Иногда – даже беззащитным.
– Возможно, его заставили помогать прежнему хозяину под угрозой смерти и пыток, – предположил я. – Может быть, во власти Лузгаша осталась его возлюбленная. Или брат. Или какой-то другой дорогой человек… Может быть, конечно, он пошел на союз с прежним властелином сам. Благородные разбойники, к сожалению, встречаются довольно редко. А обычные воры были и остаются мразью, что бы ни пели в песнях, какие бы сказки о них ни ходили. Наш приятель, собственно, никогда и не скрывал, что он вор. А гордиться тут нечем…
– Да, воровать – не работать, – кивнула Валия.
– Мне непонятно одно. Если он служил Лузгашу, почему ты оказалась у Заурбека, а не в полевой ставке Лузгаша? И где сам Лакерт сейчас?
– Тебе небезразлична судьба этого предателя?
– Мне просто неясны некоторые детали.
– Заурбек всегда был мастером интриг, – заявила Валия. – Возможно, Лакерт после встречи с кошкой бежал куда глаза глядят. Он ведь не знал, что Заурбек поднимет бунт против Лузгаша. Вот и отвез меня во дворец.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
