Когда все подбитые машины оказывались на СПАМ, механикам приходилось работать круглые сутки. Из сорока восьми подбитых в начале боя танков нам не удалось вернуть в строй лишь тринадцать. Ремонт был закончен к исходу третьего дня — быстрей, чем кадровому отделу удалось переправить к нам подкрепления личного состава. Это был идеальный пример того впечатляющего воздействия, которое может оказать на боеспособность танковой дивизии хорошо организованная ремонтная часть.
По мере того как пехота наступала, закрепляя за собой позиции у Верта, Гастенрата и Шерпензееля, БгА вместе с частями 1‑й пехотной дивизии нанесла удар в направлении Лангервеге — укрепленного пункта северо-восточней Эшвейлера. Здесь заболоченная местность вновь оказалась непреодолимой для танков: в одной из оперативных групп из пятнадцати танков в грязи завязло двенадцать. Если бы не поддержка пехоты, потери танковых сил оказались бы еще большими, — но пехота пробиралась между застрявшими машинами, наступая даже без огневой поддержки танковых орудий. Хотя артиллерийская огневая поддержка была превосходна, потери среди пехотинцев, несомненно, оказались намного выше, чем могли быть при поддержке бронетехники. В результате тяжелых боев Лангервеге пал, и БгА вернулась под командование штаба дивизии.
Следующей в бой двинулась БгР вместе с боевыми частями 9‑й пехотной дивизии. Ее задачей было спрямить линию фронта наступлением из района Лангервеге через Обергейх и Гейх на Эхц, дотянув ее до Дюрена на реке Рер.
Вновь танки столкнулись с убийственным сочетанием минных полей и грязи. Это существенно задержало наступление, не позволив танковым силам в достаточной мере поддержать пехоту. Был случай, когда одна из оперативных групп натолкнулась на окопавшиеся на фланге шесть противотанковых орудий, поддержанных тремя кочующими немецкими танками. Хотя теоретически БгР располагала куда большим числом танковых орудий, высокая начальная скорость немецких противотанковых снарядов, а также лучшие орудия, броня и более высокая маневренность немецких танков давали противнику существенное преимущество.
Захват Ховена позволил VII корпусу завершить данную фазу операции и продвинуть линию фронта до западного берега реки Рер. К 15 декабря все части 3‑й бронетанковой дивизии были сняты с передовой и отправлены в тыл на заслуженный отдых и переформирование.
Провал ноябрьского наступления
Хотя 1‑й и 9‑й армиям США удалось прорвать линию Зигфрида, начавшееся 16 ноября наступление окончилось тяжелой неудачей. На 9‑ю армию была возложена основная задача — завершить прорыв линии Зигфрида, форсировать Рер и вырваться на равнину Кельна. VII корпус должен был прикрыть правый фланг 9‑й армии и захватить Кельн, крупнейший промышленный центр в долине Рейна и важный узел шоссейных и железных дорог. Конечной целью операции должен был стать захват плацдармов на другом берегу Рейна и попытка запереть основную массу немецких подразделений в котле на его западном берегу.
Своей неудачей операция обязана нескольким причинам. После прорыва у Сен-Ло американская армия наступала с необычайной быстротой. Немцы же со своей стороны превосходно поработали, уничтожив почти все порты и пристани на берегу Ла-Манша. Единственным пригодным для высадки портом остался Шербур, но грузы оттуда приходилось везти на грузовиках за тысячу километров — через всю Францию и Бельгию до немецкой границы. Хуже того, за два месяца почти непрерывных ливней меловые почвы Западной и Северо-Западной Франции напитались водой. В особенности это сказывалось в окрестностях Реймса, одной из основных баз снабжения для всего Западного фронта. Дорожное полотно и грунт не выдерживали транспортного потока и расползались под давлением бессчетных колес и гусениц…
Чтобы справиться с этой проблемой, армия создала то, что впоследствии назовут «Экспрессом «Красное ядро»[57]. Тыловики из Коммзоны[58] 24 часа в сутки бампер к бамперу гнали по дорогам тысячи 2,5‑тонных грузовиков. Благодаря ночным истребителям «Черная вдова» наша авиация к этому времени завоевала уже безоговорочное превосходство в воздухе. В результате грузовики, невзирая на все правила, ночами мчались на полном ходу со включенными фарами.
Армия давно потеряла доверие к способности танковых батальонов Главного штаба взаимодействовать с пехотой в серьезном прорыве. Выполнять их функцию, в полном противоречии с уставом бронетанковых сил, было теперь доверено танковым дивизиям, что лишь распыляло их силы.
В отсутствие тяжелого танка прорыва с широкими гусеницами, способными преодолевать размокшие поля, наступление 16 ноября привело к катастрофическим потерям. Помимо 48 танков из 64, которые потеряла на минах БгБ, в сходных условиях под Юличем на подходе к берегам Рера две боевые группы из 2‑й бронетанковой потеряли почти сто машин. Подобные потери были неприемлемы, и обе дивизии оказались не в силах поддерживать боеготовность в подобных условиях.
Едва ли хоть один военный историк осознал когда-либо, как сказалось на ходе ноябрьского наступления отсутствие тяжелых танков М26. Многие фронтовики полагали тогда, что первоначальный штурм 16 ноября увенчался бы успехом, если бы у нас были лучше защищенные и более проходимые в условиях вязкого грунта «Першинги». Ведь тогда возможно стало бы прорваться через равнину у Кельна и захватить плацдарм на Рейне. Крупные силы немецкой армии оказались бы уничтожены на западном берегу Рейна, и контратаки в Арденнах могло не случиться. К этому времени мы вышли бы в тыл сосредотачиваемым перед наступлением немецким танковым частям. Битвы за Выступ[59] могло бы не случиться, более 182 тысяч немецких и американских солдат остались бы в живых, а война закончилась бы на пять месяцев раньше…
Все это, разумеется, лишь догадки, однако они основаны на горьком опыте множества танкистов и пехотинцев. Те из танкистов, кто видел, как их товарищи на «Шерманах» гибнут, пытаясь вступить в безнадежный бой с более тяжелыми немецкими машинами, не могут с этим не согласиться.
Глава 7. БИТВА ЗА ВЫСТУП, ЭТАП ПЕРВЫЙ: НЕМЕЦКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ
Положение дивизии перед началом немецкого наступления
Для колесной техники 3‑й бронетанковой техобслуживание означало преимущественно смену покрышек и замену моторов, — в особенности это касалось грузовиков «Дженерал Моторс». Хотя плотные протекторы не успевали сноситься, менять покрышки приходилось все равно — из-за пулевых пробоин и отверстий, оставленных осколками минометных мин. Когда осколочный снаряд рвется на дорожном полотне, он обычно оставляет после себя бесчисленные обоюдоострые осколки. В отличие от гвоздей, лежащих плашмя, такие осколки, как правило, направлены острием вверх. Когда колесо наезжает на такой осколок, острие прокалывает протектор и оставляет не простой прокол, а длинную рану, так что шину приходится заменять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
