– Сюда нельзя, – бросился навстречу им хранитель. – Здесь библиотека…
Короткий тычок указательного пальца в живот согнул его пополам. Профессор загородил собой дочь.
– Беги!
Удар ногой в грудь сбил его с ног. Падая, он повалил не успевшую отскочить дочь.
– Берите их и уходим, – остановившись в дверном проеме, приказал рослый.
И тут сзади ударил пистолетный выстрел. Пуля попала ему между лопаток. Двое, выхватив пистолеты, бросились к двери. Третий держал профессора, четвертый его дочь. Лежавший на полу в луже крови охранник выстрелил в третий раз. Пуля попала в горло одного из двоих подскочивших к двери. Другой, вскинув пистолет, дважды нажал на курок. Одновременно с ним выстрелил появившийся в коридоре второй охранник. И тут же прозвучал еще один выстрел раненого. Бандит и охранник убили друг друга. Раненый выстрелом свалил полоснувшего ножом по шее профессора и потерял сознание. Яюнь ударом пятки по стопе державшего ее бандита заставила его, вскрикнув, разжать руки и присесть. Другой пяткой она ударила его между ног и бросилась к отцу.
– Папа!
Согнувшийся бандит был опытным бойцом и давно усвоил закон боя: пока в сознании, не обращай внимания на боль, иначе погибнешь. Метнувшись вперед всем телом, он сбил склонившуюся над отцом Яюнь, схватил ее за горло, а другой рукой выхватил нож.
– Брось! – крикнул один из двоих прибежавших на выстрелы охранников.
Бандит ударил девушку ножом. Одновременно грохнули два пистолета. Пули вошли в спину бандита.
– Что случилось? – спросила Мэй у толпившихся перед зданием музея людей.
– Нападение, – ответил кто-то. – Там стреляли.
Полицейские быстро оттеснили зевак и образовали живой коридор, по которому несли носилки.
– Яюнь! – Соколов увидел лежащую на носилках девушку и бросился вперед. Его сильно оттолкнул охранник. Яюнь увидела его. Приподняв голову, она что-то крикнула и потеряла сознание.
Отбросив двух охранников, Соколов прыгнул к носилкам. Его сильно ударили по ногам, он упал. На него навалились трое и, заломив руки, потащили к полицейской машине. Зубов дернулся вперед. Мэй повисла на нем.
– Остановись! – от волнения по-китайски крикнула она.
Увидев носилки с профессором, Александр остановился.
– Что она кричала? – имея в виду Яюнь, спросил он у Мэй.
– Надо выручать Соколова, – не отвечая, сказала она.
– Как? Я, например, не знаю. Если только напасть на них, – мрачно проговорил Анатолий.
– Перестань. Что-нибудь придумаем. – Мэй посмотрела в сторону отъезжающей машины. – С ними же ехал полицейский, – прошептала она. – Где он?
– Его тоже в «скорую» несли, – ответил Анатолий.
Короткий изогнутый меч сверкнул в лучах солнца. Голова молодого китайца упала с плеч. Черный Монах слева направо рубанул рябого. Уставился на стоявшего на коленях полного и ударил его мечом. Повернувшись, ожег взглядом четверых стоявших у стены китайцев.
– Больше ошибок я не потерплю! – прорычал он. – Найдите русских! Узнайте, что сказал хранитель! Яюнь в больнице! Я все должен знать сегодня!
– Никого к ней в палату не впускать, – требовательно предупредил офицер полиции двоих сотрудников. Посмотрел на стоявших у другой палаты еще двоих. – К нему тоже только персонал больницы в сопровождении главного врача или его заместителя.
– Да люблю я ее! – кричал Соколов. – Любовь с первого взгляда, черт бы вас побрал! Вам, наверное, незнакомо это чувство.
– Перестаньте, Андрей Сергеевич, – попросил один из двоих сотрудников посольства, – не надо эмоций. Вас задержали за…
– Он свободен, – неожиданно для всех перебил его сидевший за столом начальник полиции. – Я шесть лет был на вашей родине, но стараюсь не выказывать знание языка. Это очень помогает в работе. А Яюнь сейчас будет нужна твоя помощь, – посмотрел он на Андрея.
– Спасибо вам, – удивленно пробормотал тот.
– Да у нас все нормально, – сказала Ин. – А вы почему…
– Тогда все по-прежнему, – перебила ее Мэй. – Мы поедем в полицию. Задержали Соколова.
– За что? – вскочил Серый.
– Что? – наклонившись над лежавшей Яюнь, спросила полная медсестра. – Что ты говоришь?
– Да все что-то бормочет, – отозвался стоявший рядом врач. – А что именно, не понять.
– Ищите карту? – пробормотал Глебов. – Как это понять?
– Она говорила именно это, – подтвердила Мэй. – И трижды повторила: ищите карту. Дальше я не разобрала.
– Я пойду и узнаю, – сказал Соколов. – Мне начальник поможет, он молодец мужик, поймет меня. Немедленно еду в больницу.
– Не думаю, что это хорошая мысль, – с сомнением произнес Глебов. – Не забудь, что за нами охотятся и действуют нагло, не останавливаясь ни перед чем. Так что тебе там делать нечего.
– Слушай, капитан, – вздохнул Соколов, – я раньше как-то плевал на все эти любовные дела. Но понимаешь, увидел Яюнь, и все что-то внутри взорвалось. Почувствовал, что если не она, то никто. Пойми ты меня, капитан.
– Ее наверняка охраняют, – мягко сказала Мэй. – И тебе там действительно лучше не показываться. Кроме того…
– Да, черт возьми! – недовольно перебил ее Зубов. – А как вы думаете искать эту хреновину? Яюнь наверняка что-то узнала. Андрея туда пустят, он заодно и охранять ее будет и узнает, что она говорила. Ну пусть там не останется, но посетить любимую просто обязан. Вот если бы с ней, – он кивнул на Мэй, – что-то случилось, я бы в гробу видел и триаду, и полицию, и тебя тоже, – взглянул он на Глебова. Мэй смущенно потупилась.
– Железный довод! – рассмеялся Глебов. – Только недолго, – предупредил он Андрея.
– Туда и обратно, – ответил Соколов.
– Нам надо знать, что сказал хранитель, – требовательно говорил по телефону Черный Монах. – А он наверняка что-то объяснил профессору и его дочери. И я должен знать что.
– Я ничего не могу узнать, – услышал он нервный мужской голос. – После ареста двоих людей, которые были причастны…
– Посланцев Небес больше нет, – усмехнулся Черный Монах, – с ними покончено. Надо читать газеты. В США многих арестовали, а некоторые успели покончить с собой. Я жду до завтра или прощайся с семьей и со своей головой тоже. – Он отключил телефон. – Где же русские? – прошептал он. – Они наверняка что-то знают. Ключ у них. Кто спас профессора в доме? Где они? Скоро соберут совет триады и вынесут мне приговор. Осталось совсем немного, но я должен успеть.
– Пропустите его, – кивнул офицер полиции. – Разрешение начальника.
Соколов открыл дверь в палату.
– Ну, что надо? – недовольно спросила из душевой Элизабет.
– Да немного, – узнала она голос брата. – Рукопись и остаток твоей жизни. Я решил забрать его. – Она замерла. – Выходи, если не желаешь остаться в душевой навсегда. Отдай рукопись, объясни, что там и, возможно, я оставлю тебе немного времени для жизни.
– Перестань, Генри! – Она вышла. – Ты просто…
– Рукопись! – бросил он.
– Сейчас. – Она подошла к столику, выдвинула ящик и резко повернулась.
– Не думал, что на «магнуме» может быть рукопись, – усмехнулся Генри.
Чуть слышно хлопнул выстрел пистолета с глушителем. Пуля попала собравшейся что-то сказать Элизабет в рот. Генри подошел к упавшей сестре, вздохнув, покачал головой. Направил глушитель на лоб и нажал на курок.
– Никогда не любил самоделок, – проворчал он. – Хлопки слышны. – И с пистолетом в руке вышел из номера.
– Быстрее, – поторопил его Сэм. – Охранники в туалете.
– А я ждал тебя, Генри! – раздался усиленный динамиком голос Карла. – Ты сделал мою работу. Я бы в любом случае убил ее. Но теперь я покончу и с тобой. Она была приманкой, не более. Мне нужны были рукопись и ты. Помнишь Генриха фон Брюге? Ты убил его три года назад в Мексике. Он был моим братом.
– Это ты, Бешеный Пес? – усмехнулся Генри. – Выйди, и мы все обсудим.
– Бросьте оружие! – приказал Карл. – Двое твоих у меня. И если вы будете…
– Ты все равно убьешь всех, а у нас есть шанс прорваться. Начнется стрельба, и, вполне возможно, ты попадешь в лапы китаез. Так что пытайся, бери!
– Ты хороший солдат, Генри, – засмеялся Карл. – Но очень плохой киллер. Ты только что говорил о неважном качестве самодельных глушителей. А у нас…
Пуля попала Генри в правую лопатку. Он упал.
Одновременно с ним рухнул с пробитым пулей виском Сэм.
– Вложите им в руки пистолеты, из которых убита прислуга, – приказал сидящий перед микрофоном Карл, – и все там уберите. Времени очень мало. Скоро придут рабочие. За ремонт на этаже пришлось немало заплатить.
– Смотрите! – махнув рукой в сторону экрана видеокамеры, закричал плотный брюнет. Карл взглянул на экран. Рука Генри медленно поднималась к поясу.
– Убейте его! – крикнул Карл.
– Я сделал это, – прошептал Генри.
Грохнул мощный взрыв. Из окон шестого этажа посыпались стекла и вырвались языки пламени. Из дверей отеля выбегали перепуганные постояльцы. Раздались звуки сирен подъезжающих машин «скорой помощи», пожарных и спецслужб.
