на то, как он выдвигает возле себя ящик и достаёт оттуда фотографию. Чёрт! Вот же... на ней я. Курю. На балконе. В квартире, где живёт Ярослава.
- Я же говорю, что понятия не имею, где девка, - отпихиваю от себя фото и смотрю ему в глаза. Выдерживаю этот взгляд явсёзнаю, и незаметно ухмыляюсь.
- Я даю тебе неделю, Игнат. Понял? - вновь прячет фото в столе и тихо задвигает ящик, - неделя. Ты должен со всем разобраться.
- Здесь и разбираться нечего, - мне хочется поскорее отсюда свалить. Говорят, что родные стены лечат... херня.
- Дважды повторять не стану. Ты знаешь... или прячь её лучше, или избавься от неё.
...
Ярослава
Когда злость поутихла, я уже была без сил. Будто выпотрошенная заячья тушка. Я упала на кровать и уставилась в потолок безжизненным взглядом. Моё запястье болело, а кожа под металлическим браслетом покраснела, норовя лопнуть в любой момент. Нелюдь.
Как бы я не пыталась сдвинуться с места, дальше чем на расстояние вытянутой руки я продвинуться не смогла. Я даже не смогла сдвинуть кровать. Ни на миллиметр. Мне показалось, что она была приварена к полу. Но это не так.
Не имея понятия который сейчас час, я подразумевала, что дело близится к вечеру. Я больше не видела солнца, а это значит, что оно скрылось за деревьями, направляясь к линии горизонта.
Он уехал, пристегнув одну мою руку к изголовью кровати, сказав, что вернётся до того, как стемнеет. В чём я уже начала сомневаться.
Повернувшись на бок, я свернулась в клубок и тихо заскулила в подушку. Низ живота начал болеть, потому что я уже долго сдерживаю желание сходить в туалет. Мой мочевой пузырь, казалось, лопнет с минуты на минуту. Ублюдок...
Поджимаю ноги сильнее, и стараюсь отвлечься на посторонние мысли. О чём угодно. Например, о том, что меня скорее всего уже спохватились. Родители. И возможно Юля. Рома постепенно уходит на второй план. Игнат сказал, что тот жив. В плохом состоянии, но жив. Если Рома очнётся, то я могу надеяться на то, что он скажет обо мне. И меня найдут.
Закрываю глаза, вспоминая наш с Игнатом последний разговор. Его глубокий взгляд, проникающий в душу и задевающий нервные окончания.
- Что произошло с тобой, Игнат?
В ответ он высоко поднял брови и тихо усмехнулся. Но я вижу, что в действительности ему совершенно не смешно. Посмотрел так, что целый ворох противоречивых эмоций шевельнулся в моей груди. За этим взглядом прячется нечто, что он держит взаперти. Открывает рот, словно хочет мне что-то сказать, но через секунду снова сжимает губы. Они превращаются в тонкую, почти белую полоску.
- Не мог же ты родиться с этой жестокостью? - чувствую, что хожу по краю тонкого и слишком острого лезвия. Боюсь пораниться. Отвожу взгляд и нервно облизываю сухие губы.
- Ну, ты же у нас мозгоправ? - произносит, прочистив горло, и поднимается из-за стола. Ловит в моих глазах непонимание, - ну, или на кого ты там учишься в своём институте... психоанализа?
- Хочешь, чтоб я гадала? - от нахлынувших эмоций мне хотелось кричать. Бросить в него этой белоснежной сахарницей, или выплеснуть этот дурацкий кофе.
- Кто знает? - пожимает плечами и отворачивается, распахивая настежь окно. Ледяной ветер сиюминутно забирается в помещение. Остужает мои покрасневшие щёки. Я молча поёжилась. Футболка, которую он мне одолжил не спасала от холода. А он, черканув зажигалкой, прикурил себе сигарету. Я увидела тонкие бороздки в уголках его глаз. Словно его позабавил мой вопрос.
- Ты говорил, что не причинишь мне вред, - стараюсь вышвырнуть из головы омерзительную картину того, как Рома лежал на полу в луже крови. На мгновение допускаю мысль, что это могло быть дело вовсе не рук Игната. Сколько их там было трое? Может, это не он бил?
Дура... ищешь ему оправдание? Ты такая идиотка, Яся.
- Я и не отрицаю это. Просто ты не хочешь мне доверять.
Доверять? О каком вообще доверии может идти речь после всего случившегося?! Он шутит?!
- Я ничего о тебе не знаю, - почти... лучше бы и не знала, - если бы ты хотел, ты бы сам рассказал. Но ты...
- Мне нужно уехать, Яся, - перебивает, поворачивая ко мне потускневшее лицо, - я вернусь до того, как стемнеет.
- Ты оставишь меня здесь? - мой голос дрогнул, а Игнат на миг закрыл глаза, словно его что-то злило и раздражало. Я старалась не повышать голос и казаться спокойной. Судя по всему, получалось у меня плохо.
- Ты здесь в безопасности, - трясёт головой и делает ещё одну затяжку. Густое облако дыма выплывает в окно и растворяется в морозном воздухе.
- Я буду в безопасности дома, Игнат, - произношу тихо и впиваюсь пальцами в столешницу. Иначе они дрожат. Пересохшее горло с трудом выдавливало звуки и слова.
- Сходи в туалет, - чеканит, будто не слышит меня. Тушит сигарету в снегу, что собрался на козырьке подоконника и захлопывает окно.
- Что? Зачем? Я уже ходила... - не понимаю к чему он ведёт. Внутренности сжались в комок, а с губ сорвался рваный вдох.
- Я запру тебя до своего приезда. Поэтому, лучше сходи сейчас.
Он подходит к столу и бросает короткий взгляд на мою чашку с почти нетронутым кофе. Хмыкает и, забрав посуду, выливает остатки в раковину. Между нами повисла пауза. Загустевшая тишина липла к ладоням, делая их слишком влажными.
- Ты не можешь так поступать со мной...
Может. Ещё как.
- Ты пойдёшь или нет? - вновь игнорирует меня, оглядываясь через плечо. Взгляд твёрдый. Жёсткий.
- Да...
Встала из-за стола и задвинула за собой стул. Покорность. И пыль в глаза. Возможно, именно так я смогу заполучить свою свободу?
Глава 34
Я чувствовала, что от меня что-то ускользает. Возможно, это было здравомыслие. Мои пальцы мягко скользили по выступающим под смуглой кожей, шейным позвонкам Игната. Комната перед моими глазами качнулась, а виски сдавило резкой и тянущей болью.
- Всё хорошо, - губы едва шевелились. Они словно камень похолодели и затвердели. Мои руки дрожали и я нашла единственный способ их успокоить: положить их на него, - Тебе нужно поспать, Игнат.
- Будь рядом, - прохрипел, утыкаясь лицом в мои бёдра и крепко обхватил их своими руками, - просто никуда не уходи...
Flashback
Я старалась не издавать ни звука, когда по ту сторону двери слышала грохот. Это было похоже
