прыти и многословия в Алифе было гораздо больше, нежели в неспешном, обремененном мудростью священнослужителе.
— Надеюсь, ты вымолил у Силестии все будущие грехи, а то при капелланах можешь не успеть объяснить, почему это архиепископ вдруг поменял свою веру. — прошептал Феликс, протягивая старику богато украшенный узловатый посох, с которым настоящий глава церкви также не расставался.
— Нам повезет, если мы встретим завтрашнее утро с прикрепленными к телу головами. — пробурчал Алиф, постукивая посохом, словно проверяя тот ли звук он издает, какой требуется. — А если нет, то я хочу быть уверен, что вознес все молитвы, пока мой рот еще в состоянии произносить слова.
— Тогда пусть он говорит быстрее, потому что мы уже начинаем. — прошептал Феликс, ногой отпихивая пустой мешок под читальный столик. — Пошли.
— О, Святая Дочь Роз… — только и пробормотал Алиф, двигаясь чуть впереди Феликса.
Пока никто не видел, они передвигались семенящей походкой, поскрипывая недавно помытым полом. У толстых стальных цепей, которые ограждали проем со скрижалью, они замедлили шаг, а затем, как только прошли опасный участок, вновь ринулись к проходу, который вел на нижний ярус. Нужная им дверь пряталась между темных полок, и была стилизована под участок стены, а поэтому не каждый мог ее заметить. И если бы не маленькая ручка, то и не догадаешься, что тут есть тайный проход. Открыв ее, они оказались в узком тоннеле, освещенном тусклым светом, исходившим от закопченных ламп на каменных стенах. Похоже, горничные не особо следили за этим местом, так как стены были увиты пыльной бахромой из паутины, а на полу были разбросаны книги и грязные листы пергамента. Где-то даже стояли засохшие пузырьки с чернилами и плесневелые остатки чьего-то ужина. Двигаясь вдоль каменных стен, Феликс слышал еле уловимое бормотание Алифа, который повторял полушепотом нужные молитвы, чтобы не запнуться, когда будет читать их перед капелланами.
Преодолев несколько извилистых проходов, они, наконец, уперлись в деревянную дверь, которая вела в помещение где находилась скрижаль. И даже сейчас, находясь в нескольких шагах от смертельной опасности, Феликс не ощущал страха, словно он знал будущее, и что в нем он был жив, сидел в шумной таверне и гордо хвастался перед всеми как он мастерски обманул святых воинов Ярички. Возможно, такая уверенность была связанна с тем, что он помнил рассказ о том, как претору Вестерклова тоже удалось незамеченным подобраться к священной реликвии. И если уж Анастериану это удалось, то ему, Феликсу, это должно быть так же просто, как украсть желудь, у слепого деревенского дурака.
Глубоко вздохнув, и осенив себя знаком Розы, Алиф толкнул дверь, и они неспешной походкой вошли в круглое помещение. Внизу оно оказалось гораздо больше, чем виделось с верхнего яруса. Все из-за того, что в стенах был проделан коридор с арками, который огибал комнату, и в темных недрах которого находились несколько застывших храмовых стражников. Но главные защитники святой реликвии стояли в центре, в свете янтарных светильников. Двое воинов, словно стрелки часов, один высокий, другой чуть пониже, бесперебойно двигались вдоль круглых стен. Если не считать молочно-белых доспехов, которые выглядели так, будто их вырезали из цельного куска мрамора, то в остальном они ничем не отличались от других стражников. Разве что у каждого из храмовников на голове, за место латного шлема, были надеты сверкающие обручи, которые стягивали длинные волосы, а также на поясе висели золотые трубы — тоже один из важных атрибутов церковных воителей. Феликс знал, что такое дежурство длиться всего лишь несколько часов, а затем их сменяет другая пара капелланов, и так целый месяц, пока не закончиться командировка, а потом прибывает новая партия церковных защитников, и старые отправляются обратно в святой город. И все же было весьма интересно наблюдать, как эти грозные воины вышагивают вокруг постамента, на котором была водружена реликвия, словно два военных корабля, попавших в губительный водоворот. Скрижаль тоже была окружена небольшим заборчиком, а постамент еще и находился в углублении, скрывающее от посторонних глаз маленькую дверцу, за которой находились механизмы ловушек. Вокруг постамента стояли еще несколько каменных подставок, на которых покоились шесть листов пергамента с изображенными на них священными письменами из Книги Эрна. Все они были направлены лицевой частью к скрижали, словно застывший оркестр, выстроенный вокруг дирижера.
Заметив, что в комнату кто-то вошел, капелланы разом обратили на них свой взор.
— Ваше преосвященство! — воскликнул один из воинов, заметив Алифа. Быстро подойдя, он упал на одно колено и поцеловал золотой перстень с печатью архиепископа, а затем приложил ко лбу подол сутаны Алифа. То же самое проделал и второй капеллан. — Нас не предупредили, что вы собираетесь посетить это место.
— Нам, смертным душам, не дано предугадать извилистые пути Держащего Негасимое Пламя, и ведущего нас по тропам судьбы, сын мой. — проговорил Алиф, чертя пальцами над головами капелланов звездный крест. — Мне было предвиденье, что нужно прочитать священную литанию, дабы отогнать зло от этих мест.
— Как прикажете, Святой Отец. — ответил капеллан, нагибая голову и все еще находясь в коленопреклонении. — Но где же ваша охрана? Хоть это и замок претора, вам не стоило приходить сюда в одиночестве.
— Моя охрана ждет за дверью, сдерживает напор нескольких разгоряченных вином горожан, которые захотели посмотреть на то, как я буду читать молитвы. Но сейчас мне нужна тишина. — быстро ответил Алиф.
Тут он бросил исподлобья быстрый взгляд на Феликса, и тот почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Только бы капелланы не учуяли его намерений! Про элитных воинов Ярички ходили разные слухи, и один из них говорил о том, что святые капелланы могли читать мысли тех, у кого нечисты помыслы. Естественно, Феликс не верил в эту небылицу, но все же взгляд того, кто без промедления может лишить тебя жизни, если поймает за кражей, заставил его нервно почесать щеку и отвести глаза, чтобы поискать более безобидный предмет для наблюдения.
— Вы должно быть архивный смотритель, который прибыл чтобы заменить испорченные листы? — проговорил капеллан, когда Алиф разрешил воинам подняться на ноги.
— Д-да… — сказал Феликс. — Раз так… может быть начнем? Вы разрешите мне пройти?
— Конечно. — отозвался второй, и подойдя к заграждению, снял с него золотую цепь. — Вам принести табурет?
— Нет-нет. — замотал головой Феликс. — Я и так дотянусь.
Он сделал шаг за заграждение, и вступил на первую ступеньку винтовой лестницы, которая спускалась к маленькой дверце с механизмами. В этот момент за его спиной послышался голос Алифа:
— Помогите мне вознести священные слова, мои дорогие сыны. Встанем на колени и прочтем Радум Мали, чтобы
