- Не ведите себя так вызывающе, Сара. Зачем? Вы прекрасно знаете, что я имею в виду.
Насколько она помнила, это был первый раз, когда он назвал ее просто по имени.
- Боюсь, совсем не знаю, о чем вы хотите сказать. Если не затруднит, постарайтесь разъяснить.
- Пошли уже толки, вы понимаете? Еще немного, к люди начнут говорить, что вы того же сорта, что ваша сестра. Если будете продолжать так же.
- Продолжать что, шериф?
- Проводить время с любым Томом, Диком или Гарри - кто только позовет вас. Вот что!
- Вы, кажется, читаете мне лекцию о том, как и должна себя вести? Так, мистер Кемпбелл?
- Кто-то же должен это сделать! Бейсинджер уже четвертый, с кем вы проводили время за последние две недели! Как, вы полагаете, это выглядит? Подумайте, ради Бога!
- А вы не забыли, где мы впервые встретились с вами, шериф?
- Какое это имеет отношение к тому, о чем речь?
- На имеет, по-вашему? Вы регулярно посещаете публичные дома, а я не имею права встречаться с благопристойными людьми в общественных местах без ваших нравоучений? Так выходит?
Он посмотрел на нее испепеляющим взглядом, прежде чем взмахнуть рукой и произнести:
- Не знаю, чего я, в самом деле, проявляю беспокойство по вашему поводу...
- Я тоже не знаю. В будущем не делайте этого, пожалуйста. А теперь извините, шериф. Мне нужно работать...
Она повернулась к нему спиной, он еще какое-то время пристально смотрел на нее. Потом она услышала, как он направился к двери, которую захлопнул с чрезмерной силой. Она же осталась сидеть, уставившись в крышку конторки и со смятением в душе.
Глава 10
В доме у Розы было как раз обеденное время для первой смены. Повариха приготовила сегодня цыплят и суп с клецками. Запах от этих яств разносился по всему дому, и Адди почувствовала, что у нее текут слюнки. Накинув халат, взяв на руки кошку, она вышла из комнаты.
- Идем со мной, не пожалеешь, - твердила она своему новому Рулеру (только женского пола). - Идем, киска, сейчас ты получишь вкусную мясную подливку.
Мало хорошего можно было сказать о жизни в этом "доме", но еду никак нельзя было отнести к ее дурным сторонам. Ели по-королевски, и большей частью все самое свежее. У них имелась даже своя корова, занимавшая стойло на городском скотном дворе (а значит, и свое масло - для поддержания сил, которые были им весьма необходимы), было молоко, сметана; они не испытывали недостатка и в запасах сахара, картофеля, а их тяга к сладкому - пирогам и печенью - всегда полностью удовлетворялась. Таким образом, эти добровольные затворницы не чувствовали себя ущербными в отношении еды. Повариха Глорианна была славной женщиной и не ограничивала их ни в чем.
В дверях кухни Адди столкнулась с Эмбер, одной из "француженок".
На лице Адди появилось презрительное выражение.
- Ты что тут делаешь? Тебе не полагается есть вместе с нами!
Она поторопилась пройти первой, стараясь не прикасаться к этой женщине, оберегая даже кошку от соприкосновения с нею.
- Не разевай слишком широко свой ротик, детка Ив, - ответила та. - Я пришла сюда пополнить запасы масла.
- Делай это в свое обеденное время!
- Разве тут твоя собственная кухня?
- Была бы моя, твоего духа здесь бы не было!..
Эта словесная перепалка имела, если так можно выразиться, социальную подоплеку: "француженки", которые занимались оральным сексом, принимали пищу после тех кто совершал половой акт "нормальным" способом. Эти последние глубоко презирали приверженок "французского" метода. Враждебность между двумя группами в лучшем случае выражалась в словесных баталиях, в худшем доходила порою до драк и убийства.
В публичном доме, где Адди работала до этого, "нормальная" девушка по имени Лорел подложила измельченное стекло в спринцовку, которой пользовалась "француженка" Кловер...
И все же у Адди были здесь друзья - хорошие друзья: Джуил, Хезер, Лорейн. Они уже сидели за столом, когда она вошла на кухню с кошкой в руках. И Флосси была там. Но Флосси почти ни с кем не разговаривала - молча ела, не нагибаясь при этом к тарелке, потом громко рыгала и удалялась из комнаты.
- Я бы на твоем месте получше присматривала за кошкой, - заметила Хезер. - Эмбер очень тебе завидует, я вижу это.
- Да, один раз она посмела прикоснуться к моей кошке, эта паршивая шлюха, у которой на месте рта то, что у нормальной женщины между ног.
Все, кроме Флосси, грохнули от смеха и затем дружно взялись за ложки. На полу возле стола кошка Аделаиды поедала куриный суп и сметанный соус - с не меньшим аппетитом, чем делали это четыре разжиревшие женщины, не остановившиеся на этом, но ублажившие себя еще толстым куском шоколадного торта с ореховой начинкой и взбитым кремом. И подкладывала им все новые и новые куски, уговаривая скушать побольше, добрая Глорианна, огромного роста толстуха, у кого не было любимчиков и кого одинаково любили все. Для некоторых из этих женщин она была и матерью, которой кое-кто из них совсем не знал, и бабушкой, которую они уже смутно могли вспомнить, и главным образом той, кто дарует наибольшее благо, скрашивающее их невеселую жизнь, пищу. Так обильно они питались каждый день - правда, только за обедом. В часы ужина, перед тем как начинали появляться клиенты, они ели совсем мало.
- Девушки, ну я просто горжусь вами! - заявила в очередной раз Глорианна, появляясь у стола, чтобы снова наполнить чашки кофе.
Флосси поднялась со своего места, рыгнула и, не говоря ни слова, вышла за дверь.
- Кто-нибудь видел хоть раз, как она улыбается? - спросила Лорейн у оставшихся.
- Никогда, - откликнулась Джуил.
- Раза два, когда гладила кошку, я боялась, что она вот-вот улыбнется, - засмеялась Адди. - Но этого так и не случилось.
Лорейн наклонилась, взяла кошку на руки, прислонилась к ней щекой.
- Как бы я хотела, чтобы у меня был кот, - сказала она.
- А я бы хотела, чтобы у меня был мужчина. Это произнесла Джуил.
- Сколько тебе их нужно? - спросила Адди. - В шесть часов они валом повалят через двери. Не удержишь.
Это была их обычная шутка, произносившаяся со многими вариациями. Над ней они смеялись уже не меньше сотни раз. Безотказно посмеялись и в сто первый.
Почесывая кошку, Лорейн проговорила задумчиво:
- И все-таки будет такой день... Войдет сюда какой-нибудь рудокоп с оттопыренными карманами и...
- У всех у них оттопыривается, - перебила ее Джуил. - Только не карман.
Все, кроме Лорейн, рассмеялись.
- ...и он скажет мне, - продолжала она, - "Лорейн, дорогая, давай купим ферму где-нибудь в Миссури и станем там выращивать коров, и детишек, и курочек... И слушать, как печально воркуют голуби, когда мы вечером сидим на крылечке..." И все такое...
