– Паук, значит?
Похоже, румель вдруг сильно занервничал.
– Так они говорят, – подтвердил Бринд. – Хотя я сомневаюсь в том, чтобы существо подобных размеров могло оставаться незамеченным в таком людном городе, как Виллирен. Кто-нибудь должен был рано или поздно что-нибудь увидеть.
– Напрасно вы так уверены. Тот, кто не хочет быть увиденным, всегда найдет способ спрятаться. – И Джерид протянул ему свой нож, с которого свисала какая-то волокнистая субстанция.
Бринд был поражен.
– Это подтверждает слова свидетелей.
– Вот именно, – согласился Джерид. – И мне уже случалось видеть такие нити, свисающие с карнизов и крыш. Я все гадал, откуда они могли взяться, и вот теперь два свидетеля говорят о гигантском… арахниде…
– Какой еще арагниде, слышь! – запротестовал старик. – Монстр, я тебе говорю, чудовище!
– Точно, будь я проклят! – буркнул самозваный банХи. И как-то по-женски затянулся самокруткой, отчего сделался похож на андрогина.
– Бор с ним, с его размером, – нервно продолжал Джерид. – По крайней мере, теперь нам есть за что зацепиться.
– Пожалуйста, поделитесь с нами своими соображениями, господин следователь, – насмешливо попросил его Бринд.
– Расследование – не точная наука. – Джерид вытер со лба пот. – Бывает, к вечеру понимаешь, что ничего не достиг, потому что весь день ловил свой собственный хвост – если, конечно, он у тебя есть. Возможно, что сегодня как раз такой день. Но эту штуку я вижу уже не в первый раз, и вот что я вам скажу: в природе таких не бывает. И если эти типы говорят, что какой-то громадный паук отлавливает ваших парней, то я склонен им верить. – Он умолк и скорчил гримасу. – Взять хоть этого банХи – я таких немало повидал в Виллджамуре, только женщин. Стоит попривыкнуть к их странностям, и понимаешь, что ничего дурного в них нет, так что на его слова можно положиться.
– О, как я вам благодарен, – пропищал, ломаясь, банХи, живо напомнив Бринду Кима, мужчину, которого он знал в Виллджамуре.
– И что вы предлагаете? – спросил Нелум. – За что нам зацепиться? Должен сказать, очень жаль, что этот паук не на нашей стороне. Мне доводилось читать, что в прежние времена паутину использовали для лечения ран, полученных в бою. Это инертное вещество, не вызывающее аллергических реакций.
– Я вам вот что скажу, – вмешался Джерид, – если бы ваш раненый только взглянул на то чудище, что производит эту дрянь, – и он взмахнул ножом, с лезвия которого свисали липкие нити, – он бы от страха умер. Я бы точно умер…
Нелум стоял на своем:
– И все же если этим можно спасать жизни…
– В данный момент этим ничего спасти нельзя, – перебил его Бринд, – наоборот, этот паук таскает с улиц наших людей, здоровых обученных солдат, нужных нам в бою.
– Но основной вопрос в том, почему он это делает? – заметил Нелум.
– Вот именно, – согласился Джерид. – Нам бы таких, как вы, в инквизицию, да побольше. Действительно, почему эта непомерно разросшаяся особь таскает с улиц именно солдат? Как по-вашему, она может иметь какое-то отношение к готовящемуся вторжению пришельцев?
– Понятия не имею. – Бринд, в который уже раз за последние дни, пришел к выводу, что ровно ничего не знает о том, с чем ему приходится иметь дело. – Может быть, и так, ведь мы, по правде говоря, ничего не можем сказать о них с уверенностью. Однако пропадают не только солдаты, гражданские тоже.
– Факт, о котором нам не следует забывать, – согласился Джерид. – То есть мы имеем дело не со специфической охотой на военных. К тому же вы регулярно высылаете на улицы патрули, и никто из них пока ничего особенного не заметил, так?
Никто из его людей, патрулировавших город, ни о чем таком не докладывал. Может, боялись, что их сочтут сумасшедшими? Бринд огорченно покачал головой.
– Ну, значит, мы имеем дело с дьявольски хитрым убийцей, и он пока на свободе, – проворчал Джерид.
Город постепенно просыпался, на улицах появились первые прохожие, загремели по направлению к ирену груженые телеги, фиакры повезли по улицам пассажиров. Проходившие мимо люди в масках разглядывали их маленькую группу с комическим выражением фальшивого лица.
Следователь-румель вошел в боковую улочку и принялся прохаживаться по ней туда и сюда.
Пять минут спустя Бринд услышал крик: румель звал командующего.
Ночные гвардейцы бросились к нему узнать, в чем дело. Джерид сидел на корточках рядом с кучей мусора у стены какого-то дома.
Перед ним в луже остывшей крови лежал изуродованный труп. Крысы и трилобиты уже потрудились над ним, однако было ясно: смерть наступила оттого, что кто-то чудовищным ударом рассек его от плеча до пояса пополам. Бринд увидел клочья драгунской формы, этого было достаточно.
Доктор Махаон был куда приятнее доктора Тарра, хоронившегося от людей в одном из темных закоулков Виллджамура. Джерид и видел-то его всего раз-другой, но утомился выслушивать его рассуждения о смерти. Зато доктор Махаон, похоже, прямо-таки радовался новому делу. Следователь мгновенно проникся симпатией к этому сорокалетнему человеку с румяными щеками и животом, рядом с которым брюшко самого Джерида выглядело накачанным прессом.
– Какие экзотические ранения! – ворковал доктор Махаон над трупом. – До чего жестокая смерть досталась этому бедняге.
Кабинет доктора Махаона располагался в Старом квартале, подальше от разных бистро, чтобы не отвлекали от работы. Окно выходило на запад, из него открывался прекрасный вид на Ониксовы Крыла. Из-за множества цветных фонарей и факелов, горевших в комнате, света в ней было больше чем достаточно. Схемы и диаграммы покрывали стены, полки ломились от множества пузырьков. На подносе лежали резцы, энтеротомы, пилы и ножи, а в центре комнаты располагался стол с телом жертвы. Над ним горела лампа.
Махаон уже проверил суставы трупа и описал все царапины и повреждения кожи. Пояснив, что теперь ищет кровоподтеки, он черкнул что-то в блокноте, лежавшем по левую руку от него.
– Я убежден, что его убили, – сказал ему Джерид, которому не терпелось услышать от доктора конкретные детали, а не лирические излияния о характере нанесенных ран.
Махаон открыл небольшую банку и насыпал на белую тарелку немного синего порошка. Потом взял кровь из большой вены и разбрызгал ее по порошку, не переставая бормотать себе под нос.
– И вы абсолютно правы, следователь Джерид. Абсолютно. Хотя за все годы своей медицинской практики я не припомню ранений такого рода.
Джерид ждал, что Махаон продолжит вскрытие, не обращая внимания на его присутствие.
– Доктор, вы можете назвать причину смерти? – снова спросил его Джерид.
Ну давай же, скажи это.
Паук.
– Я бы предположил… судя по повреждению торса, широте первичного удара, обнажившего внутренние органы так, как мы видим… и принимая во внимание работу грызунов и трилобитов… его убийцей был не человек. И не румель. Такого ни мечом, ни топором не сделаешь.
– Так что же, по-вашему, это был монстр? – спросил Джерид саркастически.
– Более точной догадки я предложить не в силах! – воскликнул Махаон.
«Хреново», – ругнулся про себя Джерид. Не везло ему с преступниками в последнее время.
– Можете предложить что-нибудь, с чем можно работать? Какие-нибудь приметы этого хищника?
Махаон обошел тело кругом, наклоняясь то тут, то там, подмечая какие-то маленькие детали, не говоря ничего путного, только невнятно бормоча. Джерид начинал терять терпение.
– Ясно, что это сделало какое-то животное. Однако не зубами, по крайней мере я так не думаю. Тут нет никаких следов укуса. Линия рассечения направлена сверху вниз, что, судя по распределению разрывов тканей, указывает на крупное животное, нанесшее удар сверху. Я бы предположил, что оно было намного выше человека. Или румеля. – Он указал на громадную рубленую рану на грудной клетке и вдавленные внутрь кости. – К тому же края раны слишком рваные для холодного оружия, хотя это только предположение, я не уверен. Культистские реликвии тоже обычно не наносят такие раны, хотя иные из них так сложны, что наверняка опять-таки не скажешь. В общем, я бы рискнул заявить, что эти ранения нанесены созданием, неизвестным человеку. До меня доходили слухи о новой расе, напавшей на соседний остров. Может, и мы имеем дело с чем-то в этом роде, как вы думаете, следователь?
Джерид слышал, что командующий говорил про окунов, но те были лишь немного выше среднего человеческого роста. Да и свидетели указывали на иное.
Паук?
В глубине души Джерид знал, что это так. Не хотел верить, но знал. И его совсем не радовал оборот, который принимало расследование. При одной мысли об этом у него подскакивало давление и начинало бешено колотиться сердце. Как случилось, что ему приходится преследовать одну из тех тварей, которых он боится больше всего на свете?
