долбаным делать будем?
— Мы? — удивился я. — Ничего. Зачем нам тратить силы и энергию на этих паразитов.
— Но они же жрут, срут, пьют, ни хрена не делают и делать не будут.
— Увы. Главное, чтобы не мешали — они станут примером для всех здравомыслящих, когда придёт время спускаться на берег в США. Готов поспорить, что первый из них умрёт ещё до того, как мы потеряем их из виду.
— Как так? — удивился Идрис.
— Считай, что я учусь предсказывать будущее. Недели американцам хватит для того, чтобы воспрянуть духом и начать убивать всё, что неправильно шевелится. А что не шевелится — пошевелят сами и затем убьют. Вот увидишь. Участь их будет очень и очень незавидной. И это станет сильнейшей мотивацией для всех, кто останется на борту. — Я попрощался с ним, оставив в недоумении.
Пожалуй, высадим их между Техасом и Флоридой. Поближе к городу с аэропортом. Уверен, там найдётся достаточно добрых людей, что с радостью подбросят их до ближайшего самолёта. Прямо уверен в этом. Люди ведь не могут быть такими дикарями и использовать силу и оружие не для помощи друг другу, да? Не могут, верно?
Отправился спать по привычке именно в свою каюту. Шикарные апартаменты, которые должны были приносить уют и чувство наслаждения круизом. Скоро я их лишусь. Увы. Когда выживших на борту станет столько, что в каютах они будут спать как в плацкартных вагонах, мне совесть не позволит одному дрыхнуть в таком огромном номере. Все эти ВИП-номера переделают. Доставят кровати, поселят по десять, а может, и больше человек. И я не собираюсь становиться исключением из правил. Скорее всего, переселюсь поближе к капитанскому мостику. Займу маленькую каюту для экипажа, но одноместную. Возможность побыть одному и не слушать храп соседа — и будет моей привилегией.
Я вошёл в номер, даже несмотря на потерю электронного ключа. Это нормально, ведь все они были отключены и не работали. Во-первых — сбой электроники произошёл. Во-вторых, мы решили их и не чинить. Электричество медленно, но верно будет становиться дефицитом. И лучше бы нам заранее начать заботиться о завтрашнем дне.
Я скинул с себя кучу одежды, и прежде чем падать в кровать, решил всё-таки принять душ. Думаю, я заслужил право смыть с себя грязь, пот и кровь.
Вода била по моим уставшим за этот безумный день мышцам. Глаза закрывались. Видимо, моему мозгу очень понравилось спать без сновидений. Иначе я не могу понять, почему меня так тянуло зевать и поскорее занять уютную постель.
Выключил воду, обмотался полотенцем, подсох и вышел из душевой. Хм… Что-то не так.
— Кто здесь? — задал я вопрос, пытаясь медленно приблизиться к выключателю, чтобы добавить света этой тёмной комнате.
— Чего ты кричишь? Я это, — раздался сонный голос из района кровати.
— Наташа? — удивился я и наступил-таки голой пяткой на остатки разрушенной мебели. — Ай, блин…
Порядок в апартаментах после нашей подготовки к сражению с зомби никто не наводил.
— А кого ты ещё ожидал? Качка своего? Охранника? — засмеялась она, а затем сладко зевнула. — Моя комната стала походить на декорации к фильму ужасов. Так что спать я там не буду.
Я наконец-то нашёл выключатель и добавил света. Наташа сидела в кресле возле кровати, практически раздетая. Свой военный камуфляж она аккуратно сложила на прикроватной тумбе, оружие стояло там же, прислонённое к стене. Она лениво закрывала лицо от яркого света, демонстрируя мне свои длинные ножки и страшное для любого мужчины оружие — подтянутую грудь.
— Эй, это же моя майка. И шорты мои. Даже тапочки… — удивился я.
— Вот ты жадина… — Она поднялась с кресла и направилась в сторону душа.
По дороге стянула майку, демонстрируя прелесть атлетичного и ухоженного тела. Майка полетела мне в лицо, а пока я ничего не видел, красотка ещё и шорты мои стянуть успела.
— Воды хоть не жалко?
— Да на здоровье, — с трудом сопротивлялся я её формам и изящным изгибам тела, продолжая смотреть в её наглые глаза.
— Хм… Я думала, ты будешь куда как активнее, — удивилась она и отправилась за дверь, закрывая её на защёлку.
Я выключил свет и лёг в кровать. Даже не знаю, есть ли смысл пытаться уснуть?
Через семь с половиной минут выяснилось — нет.
— С врагами ты справляешься на раз-два. А как насчёт помощи союзникам? — Наташа вернулась и легла на кровать, медленно стягивая с себя большое банное полотенце.
— В одиночку этот мир не спасти. И я всегда готов протянуть руку помощи.
— М-м… Мне, знаешь ли, не совсем рука нужна, — придвинулась она ко мне. — Мне холодно, союзник.
— Сейчас согрею…
* * *
— Бр-р-р… Что это? — скривился я, выпив глоток из отобранной у Роберто кружки.
— Кофе! — ответил мне мой мексиканский друг настолько бодро, что аж противно.
— А почему такой ужасный? — удивился я, не узнавая в этой гадости полюбившийся напиток.
— Так ведь холодный! — развёл руками Роберто и внезапно замер, а глаза его сузились, будто он великий хищник, что обнаружил свою долгожданную добычу.
— Да? — Я по инерции задал вопрос, хотя понял, что качок уже мыслями где-то в другом месте.
Проследил за его взглядом и неслабо так улыбнулся, увидев впереди двух красавиц, с которыми мы куролесили ещё день назад. Те как испуганные цыплята шли куда-то, стесняясь и с опаской пытаясь выяснить что-то у прохожих.
И тут им навстречу вышел, аки принц на белом коне, мексиканский мачо. Ох, как они обрадовались. А когда и меня взглядом увидели, да ещё и всего такого красивого, в военной экипировке да с оружием наперевес, так и вовсе начали в открытую вести огонь по нам. Стреляли глазками только в путь.
— Что-то мне не нравятся эти губастые, — с холодом в голосе произнесла появившаяся рядом Наташа, отобрала у меня стакан с кофе и сделала глоток.
— ПФ-Ф-Ф-Ф! Это что?
— Кофе.
— А почему такой ужасный?
— Так ведь холодный! — рассмеялся я и пошёл в сторону конференц-зала, где через пять минут должно было начаться собрание с командирами групп.
Красавицы хоть меня и заметили, но холодный взгляд Натальи остудил их радость встречи, а её загребущая рука, схватившая мексиканского мачо за воротник, утянула бывшего телохранителя на собрание. А
