Женщина молодая, одинокая —=вот настоящая пара Игорю Шведову. А как бы под сенью сиятельного тестя расцвел бы их салон... Нет! Конечно, дом моделей Шведова и так известен всем, но лишние связи не помешают... А главное, глупо же сравнивать: какая-то замужняя учителка, из грязи в князи, и великосветская львица!
Нет, Регина не допустит, чтобы эта сиюминутная блажь ее шефа закончилась так пошло и глупо!
— Кофе у нас роскошный. Филиппинский. Вы пили когданибудь филиппинский кофе? — Регина разлила напиток по чашечкам и теперь подобострастно смотрела на Ползунову, удобно расположившуюся в кресле.
— Филиппинский? — Ползунова лениво зевнула. — Не знаю... Не помню.
— Значит, не пили, — констатировала Регина. — Его вкус нельзя забыть. Игорь Андреевич велит дорогим гостям только филиппинский подавать. Мы его специально закупаем.
При упоминании о Шведове «амебистая» Ползунова несколько оживилась.
— А он скоро вернется? Регина удовлетворенно кивнула.
Кажется, импозантный шеф, сам того не зная, очаровал сиятельную невесту. Теперь важно правильно этим воспользоваться.
— Действительно скоро? Вы уверены? — переспросила Лена.
— Конечно! Конечно, скоро! — Бурно отреагировала Регина. — Он просто велел мне помочь вам пока выбрать платье, но он обязательно придет. Он же знает, что вы здесь! Он же вас ждал, но его сорвали... Дела! Столько дел! Великий художник вынужден превращаться в администратора. Впрочем, и администратор он великий.
Ползунова попробовала кофе.
— Вкусный, правда?.. — поинтересовалась Регина. Ползунова в недоумении повела плечами.
— А за платье не беспокойтесь, — не замолкала «душехранительница». — Я же понимаю. Новогоднее платье должно быть волшебным. Да?..
— Да плевать мне на платье!..
Регина изучающе посмотрела на Ползунову. Да. Она не ошиблась. Барышня пришла не за парадами, а за их создателем. Ну что ж, у нее хороший вкус.
Лена закурила.
— Надеюсь, можно? — с опозданием спросила она.
— Конечно! Конечно! Вам можно все, — с готовностью отозвалась Регина. — Какие у вас красивые руки.
Лена растерянно посмотрела на свой маникюр.
— Да?.. Вы находите?..
— И не только руки... — осмелела Регина. — Какая восхитительная могла бы получиться пара. Вы и Шведов!
Делая вид, что смутилась, она вдруг замахала руками:
— Ой!.. Простите... Холостяцкое состояние Игоря Андреевича — это камень на моей душе. Буквально каждую женщину я примеряю к шефу. Но никто не подходит. — Регина обольстительно улыбнулась. — Кроме вас.
— Прям-таки никто? —Я вас уверяю.
— И эта?.. Учительница?! — Ползунова испытующе посмотрела на Регину.
— Ну я же вам рассказывала! Леночка, да о чем вы говорите! Шведов и эта серая школьная мышь... В браке... Бр-р! Да нет. Там все, можно считать, кончилось. Игорь Андреевич даже велел мне ее мужа на хорошую работу устроить. Ой, а с этим мужем!.. — Регина расхохоталась. — Вообще анекдот вышел. Мне для нашего дома мастер нужен был. Электричество провести. Вы же видите, какой у нас разгром... Ремонт, одно слово. Ну вот мне и посоветовали, мол, есть один безработный инженеришка. Дорого не возьмет. Инженер так инженер. Позвонила. Пришел. Все сделал. Игорю Андреевичу, кстати, понравился. Поговорили они... Ну вот, а сейчас выяснилось, что он и есть муж учительницы. Представляете?!
Регина обернулась, услышав за спиной шаги.
— Можно, Регина Васильевна? — В руках у вошедшей женщины была вешалка с роскошным вечерним платьем.
— Наконец-то! — Регина повернулась к Лене. — Та самая модель. Ну как?!
На лице у Ползуновой застыла лениво-недовольная мина.
— Солнышко, покажи-ка модель 94... — не став спорить, распорядилась Регина. — Вы правы. Платье, конечно, красивое, но для вас в нем недостаточно шарма.
— Так, вы думаете, у них все кончено?.. — гнула свое Ползунова.
— У кого?.. У шефа и у этой учителки?! Милая моя! Это дело у меня на контроле. Считайте, что в моем лице вы имеете здесь надежную опору. — Голос Регины обволакивал и успокаивал. — Сегодня безработный инженер должен был посетить российско-итальянское СП. Его возьмут на эту работу, даже если он читать-писать не умеет. Я договорилась. А уж после этого ноги учительницы здесь не будет. Хватит, накокетничала для семьи!..
Маша вернулась домой, плохо понимая, что произошло сегодня. Что вообще происходит. Безусловно было одно — скоро Новый год.
Маша тронула рукой ветку стоявшей посередине комнаты елки. Ее еще не успели нарядить, а иголки уже начинают осыпаться, попадут на ковер. Потом от них не избавишься. И все равно, искусственную елку она не купит никогда. Не любит она искусственное.
Маша присела на корточки, открыла коробку с игрушками, достала оттуда шар и уставилась на свое странное отражение.
Прозвеневший таймер вывел ее из оцепенения. Бросившись на кухню, она успела выключить газ под уже начавшей выкипать кастрюлей, когда в коридоре хлопнула дверь.
— Саш, ты? Голодный? — не оборачиваясь, спросила Маша.
— Еще как! — весело ответил Сергей, входя на кухню. — Привет работникам просвещения!
— А... Это ты... — не скрыла своего разочарования Маша.
— Не рада? — Сергей помрачнел. — Я что-то не понял?
Маша пожала плечами, продолжая возиться с обедом.
— У тебя все в порядке?.. — дежурно спросила она.
— Нормально.
— На бирже был?
— Не был.
Маша с грустью посмотрела на отвернувшегося мужа.
— Я понимаю, что это противно, но надо же устраиваться, — сочувственно проговорила она. — Нельзя же прожить всю жизнь без работы.
Сергей молча смотрел на жену.
— Сереженька! Я не пилю тебя, честное слово... Но... Надо же что-то делать.
— Я уже сделал, — зло ответил Сергей.
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего.
Хлопнув дверью, Сергей вышел из кухни, прошел в комнату, остановился перед елкой.
— Что-нибудь случилось?!
Маша подошла к мужу, коснулась его руки.
— Ничего. — Сергей помолчал. — Я на работу устроился.
— Как — на работу?! — растерялась Маша. — А что же ты молчишь?!
— Я не молчу.
— Так это же здорово!
— Здорово, — почему-то мрачно согласился Сергей.
— А куда?! Ты можешь толком рассказать?!
— В СП. Советско-филиппинское.
— Советско-филиппинское?! — Маша изменилась в лице. — А... А как тебе удалось?
— У твоего мужа, слава Богу, есть не только руки, но и голова, — немного самодовольно произнес Сергей. — Сам на нужных людей вышел, сам впечатление произвел. Все сам, не то что некоторые...
Сергей хвастался, не замечая, что Маша, вдруг резко погрустнев, уже почти не слушала его.
