- Никаких ночных работ, - сказал я Лукке - Быстрота не стоит риска... Хуже будет, если нас обнаружат.
- Но когда мы доберемся до главной стены, они услышат нас даже днем, заметил он.
- Тогда придется что-то придумать.
Выход нашел Иешуа. Он долго мял свою бороду, а затем поглядел на нас со свирепой улыбкой.
- Мы устроим такой шум, что они ничего не услышат, - пообещал он. - Мы возрадуемся во имя Божье.
Его предложение не показалось мне разумным, но Иешуа настоял, чтобы всех оповестили, и велел мне продолжить работы с утра.
Когда вечером я возвращался в свой шатер, а солнце опускалось за холмы, наряжая небо в фиолетовые ризы, передо мной предстал незнакомец.
- Орион, - прошептал он, - пойдем со мной.
Длинное серое одеяние скрывало его фигуру.
Однако я узнал его и, не говоря ни слова, последовал за ним к зеленым полям у далекой реки.
- Мы отошли довольно далеко, - произнес наконец я, - и можем остановиться здесь. Даже если ты засветишься, словно звезда, никто в лагере этого не заметит.
Он раскатисто захохотал:
- Я не стану светиться, чтобы они не обнаружили меня.
"Они..." Я понял, что Золотой бог имеет в виду не израильтян.
- Итак, ты помогаешь моим людям взять Иерихон. Я доволен.
- Смогу ли я отправиться в Египет, когда Иерихон будет взят?
- Конечно. - Он явно удивился моему вопросу.
- А ты оживишь Афину?
- Попробую, Орион, попробую. Но обещать ничего не могу. Существуют невероятные сложности. Они пытаются остановить меня.
- Я знаю.
- Они вступили с тобой в контакт?
- Это я вступил с ними в контакт. Они считают, что ты обезумел.
Золотой бог снова расхохотался и с горечью проговорил:
- В одиночку я стараюсь сохранить этот континуум - их же собственный мир, чтобы они могли существовать. Лишь я защищаю их от гибели, обороняю Землю и свои создания всей моей силой и мудростью. И это они называют безумием! Глупцы.
- Гера предупредила меня: если я буду помогать тебе, они уничтожат меня.
Я не мог разглядеть выражение его лица, скрытого в тени капюшона. Впервые Золотой Аполлон явился передо мной без привычного блеска и великолепия.
Он не сумел ответить, и я добавил:
- Правда, ты тоже грозил мне расправой.
- И ты, Орион, говорил мне, что стремишься уничтожить меня. Хорошенькая ситуация.
- Сможешь ли ты оживить Афину?
- Если не смогу я, не сможет никто. И пытаться даже не будет, Орион. Только... безумец, подобный мне, может отважиться на подобный поступок.
- Тогда я помогу тебе.
- Ты расскажешь мне о ваших разговорах, когда они снова вступят в контакт с тобой?
- Как хочешь, - сказал я.
- Не "хочу", Орион, а приказываю. Твои мысли я читаю столь отчетливо, словно их огненными буквами написали на небе. Ты не можешь ничего скрыть от меня.
- Почему же ты не боишься умереть от моей руки?
Он расхохотался, на этот раз от всего сердца:
- Ах, Орион! Неужели ты действительно считаешь, что сумеешь справиться с богом?
- Ты можешь обмануть только невежественных номадов, подобных Иешуа и его народу, но я-то знаю, что вы не боги.
- Конечно, знаешь, - покровительственно сказал он. - А теперь возвращайся к своей Елене, пусть она вновь потрудится, чтобы заманить тебя в Египет.
"Все знает", - подумал я.
Золотой бог замер, его улыбка угадывалась даже под капюшоном.
- Объясни мне, - попросил я, - зачем тебе потребовался Иерихон? Почему народ Иешуа так дорог твоему сердцу? Некогда ты утверждал, что не настолько глуп, чтобы радоваться поклонению людей. Неужели это по-прежнему верно?
Он задумался и ответил не сразу, серьезно и тихо:
- Да, все по-прежнему, Орион. Хотя не скрою, в некоторой степени мне приятно поклонение моих же созданий. Но вот тебе истинная причина взятия Иерихона... Я привел этих людей править землей Ханаанской, чтобы унизить тех, кто мешал осуществлению моих планов. В Трое они остановили меня с твоей помощью. Но здесь они бессильны.
У меня не нашлось возражений.
- Итак, они считают меня безумным, верно? Посмотрим же, кто из нас действительно защищает континуум. Все равно они покорятся мне, Орион... Все до единого.
Золотой бог повернулся и направился к реке. Я смотрел, как его фигура растворялась в ночных тенях и звезды одна за другой выступали на небе. Наконец силуэт его исчез.
30
- Но этот проступок может разрушить все наши планы, погубить все надежды!
Юное лицо Бенджамина казалось очень серьезным. Он стоял в моем шатре возле Лукки. Один из хеттов, опустив голову, застыл позади него между двумя другими воинами, а снаружи в зловещем молчании замерла сердитая толпа израильтян.
Елена сидела в глубине шатра в деревянном кресле, которое подарил мне один из братьев Бенджамина. Какая-то женщина принесла ей мягкую перьевую подушку, украшенную широкими красными и голубыми полосами.
Но Бенджамин, не обращая на царицу внимания, сказал мне:
- Этот хетт позабавился с молодой женщиной нашего племени, а теперь отказывается поступить с ней подобающим образом.
Я сильно удивился. Много недель мы прожили в лагере израильтян, не зная малейших неприятностей. Их женщины не общались с иноземцами. Те же немногие, которые решились на это, молодые вдовы и некоторые незамужние женщины, не думали о невинности, даря удовольствия Лукке и его людям.
Но теперь одна из молодых женщин потребовала оплатить ее любовь замужеством.
Я взглянул на бесстрастное лицо Лукки. Я видел - он вооружен. Бенджамин, стоявший возле Лукки, напоминал ребенка и ростом, и комплекцией, и гладким, не изуродованным шрамами лицом. Тем не менее он словно олицетворял честь племени.
- Поставьте этого человека передо мной, - приказал я.
Лукка поднял руку:
- С твоего разрешения, господин, я хочу сказать несколько слов в его защиту.
Я поднял бровь.
- Таков наш обычай, - пояснил Лукка. - Я его начальник и отвечаю за его поведение.
"Так вот как мы сыграем эту партию", - сказал я себе.
Лукка стоял между мною и обвиняемым. Если бы я захотел совершить скорый суд, сначала мне пришлось бы разделаться с Луккой.
Бенджамин взглянул на бородатого воина и как будто понял, что кроется за словами Лукки.
- Скажи, - обратился я к Бенджамину, - этот воин силой принудил молодую женщину спать с ним?
Тот отрицательно качнул головой:
- Она этого не утверждает.
- Была ли она девственницей?
Глаза Бенджамина округлились.
- Конечно!
Я обернулся к Лукке. Он слегка пожал плечами:
- Все зависит от того, кому верить - ей или обвиняемому.
Бенджамин побагровел:
- По-твоему, она обманывает нас?
Я поднял вверх обе ладони, чтобы остановить раздражение, способное перерасти в схватку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
