Взрывы в Испании произошли на фоне подъема антивоенного движения. Социалисты тогда укрепляли свои позиции, обещая уйти из Ирака. Логично было предположить, что после взрыва испанцы осознают необходимость и важность борьбы с терроризмом, сплотятся вокруг правительства и поддержат продолжение войны. Вышло наоборот: антивоенные настроения усилились, социалисты победили, войска были отозваны. Похоже, для тех, кто стоял за подрывниками, это оказалось неприятным сюрпризом. Активность террористов резко пошла на спад.
Надо различать требования и политические цели террористов. Обычно требования - только прикрытие. Заранее известно, что требования выполнять не будут. Организаторы и спонсоры акций прекрасно это понимают. Реальные цели террора либо не имеют к требованиям никакого отношения, либо даже противоположны им. Террор является формой борьбы за власть, причем далеко не всегда на том поле, где происходят взрывы и убийства.
Еще до катастрофы в Беслане я опубликовал в «The Moscow Times» и в Интернете статью, где предсказывал, что раскол в спецслужбах, ставший очевидным к середине лета, приведет к новой волне терактов. К сожалению, прогноз оказался пророческим… Борьба за власть превращает нас в заложников, причем не в последнюю очередь заложником оказывается сам Путин. Он не может ничего изменить, события развиваются по собственной логике. Он не может даже объявить о прекращении войны: это ослабит его позиции, ничего не дав по существу: борьба ведется уже не из-за Чечни и даже не из-за Кавказа.
Управление тенденциями
Власти приходится объясняться. Говорят, что причина непобедимости террора - в коррупции правоохранительных органов (и на этом основании предлагают повышать им зарплату). Но одно дело взять у водителя 100 рублей за превышение скорости, а другое - пропустить террористов. Не все взяточники еще и изменники Родины. Разговоры о коррупции - прикрытие, позволяющее не говорить о тех, кто управляет игрой на более высоком уровне, или о том, чьей агентурой на самом деле являются Басаев, Умаров и другие «милейшие люди»…
Да, коррупция в силовых структурах есть. Но речь идет вовсе не о сотне-другой баксов, которую суют постовому милиционеру. Речь идет о гораздо более крупных суммах и куда более серьезных интересах.
Рассуждают о непрофессионализме спецслужб, недостаточном финансировании. Успокойтесь, господа! Спецслужбы у нас вполне профессиональны, да и с финансированием у них все в порядке. Только приходит оно не всегда из государственного бюджета.
Любую систему защиты можно пробить. Абсолютных гарантий безопасности никто дать не может. Но чтобы, как это произошло в России в минувшем году, в течение одной недели система была «пробита» пять раз и в самых разных местах, такого не могут допустить даже в стране, относящейся к своим спецслужбам куда менее трепетно, чем Россия. Это уже не статистика, это тенденция.
Кстати, у специалистов есть такой термин: «управление тенденциями». Оценивают информацию, а затем решают, какое из назревающих событий можно допустить, какое предотвратить. А какую-то тенденцию можно перенаправить или использовать.
Только очень наивные люди представляют себе работников госбезопасности бегающими по городам с самодельными бомбами, предназначенными для жилых домов. Чтобы совершить террористический акт, нужны совершенно настоящие, профессиональные террористы. Иначе получится, как на «учениях в Рязани».
Другое дело, что с террористами работают. Их организации инфильтрируются. Их лидеров подкупают и окружают своими людьми, в их сети вбрасывают нужную информацию, над их финансовыми потоками устанавливают контроль. Так начинается «управление тенденциями». Все это делается для защиты общества от реальной угрозы. Но там, где нет твердой идеологии, жестких моральных норм и гласного политического контроля над спецслужбами, благородные цели превращаются в формальную декларацию. Деньги играют свою развращающую роль. И вот уже не разберешь, где кончаются злодеи-террористы и где начинаются спецслужбы, политики и бизнесмены.
Казус Масхадова
Разумеется, власть периодически должна демонстрировать успехи в борьбе с терроризмом. Но борется она не с террором - с террористами. Не с системой, а с отдельными людьми, устранение которых не только не подрывает систему, но, напротив, укрепляет ее. Именно так случилось с Асланом Масхадовым.
Гибель Масхадова может оказаться поворотным пунктом - не столько для Чечни, сколько для России. Хорошо известно, что федеральные силы уже неоднократно имели возможность расправиться с руководителем сепаратистов. Ветеран спецслужб Антон Суриков, комментируя события, заметил: «Никаких терактов Масхадов не готовил и просто временно проживал в Толстой-юрте у своих сторонников. Федералы… с высокой степенью вероятности знали, где находится Масхадов, а он, наверно, знал, что они знают. Ведь он не первый год так жил». Масхадов оставался в сравнительной безопасности, поскольку всем было очевидно, что его гибель принесет Москве больше вреда, чем пользы. Российские власти уже имели неудачный опыт: устранение Джохара Дудаева не помогло выиграть Первую Чеченскую войну. Пока был жив Масхадов, оставалась теоретическая надежда на переговоры, от которой, несмотря на все грозные заявления, не хотели полностью отказываться и в Москве. Уход со сцены чеченских лидеров советского поколения усиливает радикальное крыло в сепаратистском лагере.
Что же заставило людей, командующих в Кремле, решиться на ликвидацию Масхадова? Что изменилось в республике? На первый взгляд - ничего. Война идет своим чередом. С военной точки зрения гибель Масхадова остается столь же невыгодной федеральным силам, как и три-четыре года назад. Сопротивление разделилось на многочисленные отряды, действующие автономно. Его лидер, утративший возможность оперативного руководства, лишен был и политической инициативы. Авторитет его в чеченском обществе неуклонно снижался. Зато посмертно он становится национальным героем, непобежденным вождем (в отличие, кстати, от легендарного имама Шамиля, который все-таки сдался русским войскам).
Никем не сдерживаемые полевые командиры пойдут на эскалацию боевых действий. Боевые действия выходят за пределы Чечни. А наиболее радикальные из сепаратистов предпримут в русских городах «акции возмездия».
Все это не могли не понимать в Кремле. Но, принимая решение о ликвидации сепаратистского лидера, федеральные власти явно думали не о ситуации в Чечне, а о развитии событий в самой России. Похоже, действия федеральных сил определялись не стремлением к военной победе, а потребностью в пропагандистском выигрыше, заботой о рейтинге президента, пообещавшего «мочить террористов в сортире».
Впрочем, рейтинг падает не из-за неудач в Чечне, а из-за растущего недовольства антисоциальной политикой власти. Политическая логика сегодня уже не сводится к борьбе за голоса избирателей. В условиях, когда одновременно растет недовольство «низов» и разобщенность «верхов», Кремль не может пассивно ждать выборов 2007-го и 2008 года. Нарастает политический кризис, который вполне может быть разрешен силовыми методами. И чем быстрее это произойдет, тем больше шансов на победу у нынешней власти. Значит, «чем хуже - тем лучше».
У правящих кругов, похоже, не осталось других вариантов кроме «закручивания гаек». Но и для подобной политики нужно оправдание. Отказаться от свободы во имя безопасности - вполне типичная сделка, которую многие готовы принять и в европейских странах, не говоря уже о нашем Отечестве с его богатыми демократическими традициями.
После гибели заложников в Беслане отменили выборы губернаторов. Если ответом на гибель Масхадова станет волна новых террористических актов и военных неудач, можно будет сделать следующие шаги в том же направлении.
Конечно, нынешняя оппозиция для власти не опасна. Но и губернаторы год назад не собирались бросать прямой вызов Кремлю. Да и Масхадов был человеком компромисса. Увы, именно это привело его к гибели.
Защищая свой курс, Путин сказал, что бесланская катастрофа не имеет к чеченской войне никакого отношения. Он почти прав: война лишь создает для террора поводы и социальную базу. Но и международный терроризм «привлекли» лишь для того, чтобы не говорить самую главную и самую страшную для самой власти правду.
Блок силовиков, олигархов, питерских чекистов и коррумпированных чиновников, приведший с помощью взрывов, терактов и войны в 1999 году Путина к власти, сегодня распался на фракции. Склока между чекистами и военными, увольнение генерала Квашнина, бестолковые попытки поставить военные структуры под контроль ФСБ обернулись в лучшем случае забастовкой спецслужб. В худшем случае…
Задумывались ли вы, почему взрыв самолета, упавшего недалеко от летней резиденции Путина, взяли на себя мифические «Бригады Исламбули», ранее ни в чем серьезном не замешанные? А ведь имя Исламбули говорит само за себя: он принес себя в жертву, чтобы убить египетского президента Садата, которого исламские радикалы считали преступником. Может быть, и взрыв самолета, и заявление «бригад Исламбули» - намек? В России в конце концов тоже есть президент.
