И в самом скором времени случилось так, что Бэхитехвальд был побежден и исчез, как если бы привиделся он усталому разуму моему, как если бы являлся порождением больного воображения либо страшного сна.
И Проклятый король его со своей армией остался противостоять милорду нашему и армии нашей без поддержки и помощи своего смертоносного пространства.
А между тем долг справедливости призывает меня описать еще одно происшествие, что сопутствовало битве Кассарии и Бэхитехвальда.
Перед полуночью в замок наш прибыл отряд из Булли-Толли. То были рыцари ордена кельмотов-смертников, присланные Великим магистром на помощь милорду Валтасею. Ведь известно всякому посвященному, что кельмоты издавна враждуют с Генсеном Проклятым и пытаются проникнуть во все его отвратительные и кровавые тайны. Смертниками же зовут себя единственно потому, что рано или поздно гибнут в сей неравной битве, ибо хоть и скорбно признавать, но истинно, что Генсек могуществен и непобедим был до нынешней славной битвы.
Лучших воинов своих, храбрейших героев прислали кельмоты. И хоть малы они числом, но велики умением. И были среди них трое лучших, каковых и милорд наш Валтасей впоследствии объявил наиславнейшими и указал мне непременно записать о них в сей свиток, дабы не стерлись их славные деяния из памяти потомков. Однако же имена их суть тайна, а могу только сказать, что один из воинов сих был грифоном — белым, как первый снег; второй — могучим минотавром; а третий — драконом грандиозным и великолепным. Прочие же были люди и эльфы, и аздакский горный великан, и циклоп, и гномы Сэнгерая. И скорблю я о павших вместе со всем народом моим, и помним их вечно.
Теперь же спешу описать сражение между двумя армиями, ибо, оставшись в нашем мире, Генсен принужден был сражаться, как и всякий. И не вправе я лгать перед лицом времени, а потому скажу, что полководец он есть великий, и победа далась нашим войскам нелегко.
Множество раз принужден был мессир Валтасей Тоюмеф поднимать из земли тысячи скелетов и умертвий, и тысячами же отправлял их в небытие Проклятый король Бэхитехвальда. Солнце не вставало в тот день, лишь серый свет стелился по небесам. Невиданные птицы летали в них, и твердили старики дендроиды, что то ловцы душ радостно пируют над побоищем.
Но был наконец сражен Генсен и приспешники его ближайшие тремя воинами. А нынешнюю жизнь Нерожденного пресек воин-минотавр, увенчанный славой…
— Ну, дальше там пошло-поехало по второму кругу с описанием всех эмоций и чувств, так что можно не читать. Существенным является только последнее замечание о том, что, исчезая, Генсен пообещал, что вернется еще более сильным и тогда уж мы все узнаем, почем фунт лиха в базарный день.
— Он уже тут? — спросил Зелг.
— Вероятностнее всего, — внезапно заговорил Карлюза. — Мастерион Зюзак Грозный повествовал мне соответственную историю и предупредительствовал, что грядут великие бои и битвы, в коих я прославлен стану, если не хлопнут в первый же день.
— Славное напутствие, — заметил Мадарьяга.
— Мастерион — откровенный человек, — вздохнул троглодит. — Что не всегда полагаю я пользительно для моего умственного здоровья. А впрочем, надежда держит мне сердце и ум.
Надежды — это обручи, которые не дают лопнуть сердцу.
Томас Фуллер
— Вполне приемлемая мысль, — поднял указательный палец Узандаф. — Возьму ее на вооружение. А ты что пригорюнился, внучек?
— Надежды надеждами, а Цигра сказало…
— Можешь не повторять. Небось не глухой. По всему замку гремело. Да ты его слушай, а сам гни свою линию. Кабы оно было уверено в том, что Кассария переметнулась на сторону врага, то так бы и высказалось. Радости, конечно, в этом подвешенном состоянии мало, но знаешь, как говорили древние?
— Как?
— Предупрежден — значит вооружен. Ты уже знаешь о Генсене больше, чем кто-либо, исключая, конечно, нас, твоих родных и близких.
— А что же вы, князь?
— Ты хочешь слышать и о моих приключениях в Бэхитехвальде?
— Если это возможно.
— В принципе, за тем я и явился, мальчик мой. Хотя теперь, послушав летопись, снова чувствую некий холодок за хребтом. Знаешь, как ни архаичен слог…
— Протестую! — И эльф оказался прямо посреди столика с напитками. — Вполне кондиционный слог, особенно если учесть, что пережил очевидец и автор.
— Уж не вы ли?
— Он, он, — ворчливо сказала мумия. — Ты — брысь работать. А вы поторопитесь. Я хочу присутствовать при вашем разговоре, но не хочу, чтобы вы тут застряли до вечера. Вам еще доспехи подбирать.
— Немаловажное дело, — прогудел Думгар.
— Так вот, — торопливо заговорил Мадарьяга. — Описывать весь ужас попавшего в плен этого пространства нет смысла. Нет таких слов в нашем мире, Зелг. Бессилие, беспомощность, мрак, безмолвие, нарушаемое лишь изредка наиотвратнейшими звуками стонов и криков. Твари, противные разуму. Ваш эльф очень удачно выразился — лишенные смысла. Там все лишено смысла: и свет, и тени, и сами города, построенные вопреки всем законам градостроения, — все зыбко, шатко и ненадежно. А также ты постоянно находишься в опасности, ибо напасть на тебя могут откуда угодно и кто угодно. Ты всего лишь пища для ненасытных и неприкаянных существ, монстров, порождений Бэхитехвальда. Не знаю, как их называть, да и они сами, уверен, не знают.
Мне посчастливилось вырваться из цепких объятий этого мертвого мира в ту ночь, о которой ты только что слышал. Я видел своими глазами, как исчезали с неба созвездия, как дома наплывали на деревья, как если бы и те и другие были бесплотны; я наблюдал, как несчастные создания нашего мира принимали жестокую смерть, которой я с таким трудом избежал. Я видел армии, марширующие по полям Кассарии, и мне удалось последовать за ними. Я вынес из Бэхитехвальда одну тайну, и оттого Бэхитехвальд долго потом преследовал меня.
— Какую? — жадно спросил Такангор.
— Генсена можно убить в этом мире. Но лишить его существования можно только в Бэхитехвальде.
— Как же туда попасть?
— Попасть легко, а выбраться сложно, — ответил почему-то Узандаф.
— Дедушка…
— Он самый.
— Ты там был?
— Увы. Но собирался. Впрочем, Генсен пресек мои попытки. Прямо тут, в этой библиотеке. Так что я имею на него дополнительный зуб. Бургежа, а что вы все время пишете?
— Потрясающая фраза! — откликнулся военный корреспондент. — «Имею на него дополнительный зуб». Сенсационный материал.
— Я не позволю это публиковать.
— Вы нарушаете закон о свободе поговорить и пописать!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
