Их так увлекла жизнь этого мальчика, что они даже не заметили, как на поляну тихо вышел огромный черный конь.
Наконец Корделия со вздохом запрокинула голову:
— Вы сами все слышали. Ужасная история, ничего не скажешь.
— Да, — кивнул Грегори. Его широко открытые глаза стали испуганными и печальными. — Бедняга! Ни мамы, ни папы!
— Их убили зверолюди, — пробормотал Джеффри, и его взгляд наполнился сочувствием. — Да и он-то сам в живых остался случайно: зверолюди не заметили его, когда он спрятался под одеялом.
Магнус сокрушенно покачал головой.
— А те, кто растил его, были так холодны, так бесчувственны!
— Верно, — тихо проговорила Корделия. — И все же он любил их, потому что они о нем заботились.
— И поэтому он всегда стремился угодить им, — сказал Грегори. — И до сих пор старается.
Джеффри решительно покачал головой:
— Он им не изменит. Он всегда будет верно служить этим врагам нашего папы.
— Но как же это было жестоко: чтобы лекари изменили его лицо! — воскликнула Корделия. — Да не один раз, а трижды!
— И он стал моей точной копией, — мрачно произнес Джеффри, — напрочь забыв о том, каков он на самом деле.
— У него отняли лицо, — негромко проговорил Магнус. — А вместе с лицом он утратил ощущение себя — настоящего себя. Но все же душу они у него отнять не смогли.
— А я так думаю: смогли бы — и душу бы отняли, — буркнул Джеффри.
— Хотя бы имя оставили, — прошептал Грегори.
— Брэн, — тихо произнес Джеффри имя мальчика, как бы пробуя его на вкус. — Странно… Лицо мое, а имя — чужое…
Грегори наклонился к Брэну. В глазах малыша стояли слезы.
— Давайте разбудим его, — воскликнул малыш. — Давайте расскажем ему о том, какие злые, какие плохие были те люди, которые его воспитали! Давайте упросим его пойти с нами, к нашим маме и папе, — пусть он живет рядом с теми, кто будет его любить!
Но Магнус удержал младшего брата и печально покачал головой:
— Ведь мы уже все поняли, Грегори. Толку не будет. Он ни за что не поверит в то, что его хозяева — злые люди. Он будет верен им.
— Но что же нам с ним делать? — в отчаянии вопросил Джеффри.
Все молчали. Никто не желал отвечать на этот вопрос.
— Вам следовало бы убить его, — проговорил неведомо откуда взявшийся Пак и обвел взглядом детей. Они в ужасе уставились на эльфа.
— Это было бы разумно, — признал Векс. — Этот ребенок был взращен для того, чтобы занять место Джеффри и противостоять ему. Кроме того, ему забили голову убеждениями, в корне противоречащими твоим, Джеффри. Если он вырастет, он станет твоим врагом. К тому же, взрослея, он может набраться силы и ловкости и, вероятно, сумеет победить тебя.
— Все именно так, как сказал ваш конь, — подтвердил Пак. — Прозорливый воин убил бы его.
Дети в страхе переглянулись. Даже у Джеффри взгляд стал тоскливым.
— Но вы не сделаете этого, и я этому очень рад, — заключил эльф. — Если бы вы убили спящего ребенка, ваши души очерствели бы настолько, что в них открылся бы доступ злу. Нет, вы сохраните ему жизнь, и повторяю: я этому несказанно рад.
Векс одобрительно кивнул:
— Убить его было бы благоразумно, но оставить его в живых — мудро.
— Но как же нам тогда с ним поступить? — оторопело вымолвила Корделия.
— Просто уйти и оставить его здесь, — ответил эльф. — А как иначе?
Все молчали.
Наконец Магнус медленно поднялся и отвернулся.
Через минуту встал и Джеффри. Он пробормотал:
— Проснешься тогда, когда уже будут не слышны наши шаги.
С этими словами он развернулся и пошел следом за Магнусом.
Поднялся и Грегори — расстроенный, сокрушенный, и устремился вдогонку за братьями.
Пак облегченно вздохнул и исчез в кустах.
Как только дети ушли с поляны, Джеффри мрачно проговорил:
— Не могу понять, что в этом такого мудрого, братец. Мы оставили его в живых, но ведь это означает, что мы сохранили жизнь ядовитому подколодному змею.
— Но ведь он сам ничего плохого не делал! — умоляюще проговорила Корделия. — Надо хотя бы позволить ему вырасти, братик!
— Верно, — кивнул Магнус. — На это имеет право любой ребенок.
— Что ж, как скажете, — проворчал Джеффри. — Но поверь мне, брат: этот человек нам еще сможет здорово подпортить жизнь, когда станет взрослым!
Магнус некоторое время молчал, а потом обратился к младшему брату:
— А ты что на это скажешь, Грегори?
— Джеффри прав, — отозвался малыш. — Нам нужно уже сейчас готовиться к войне.
15
Дети пробирались по лесу, непривычно молчаливые. Они никак не могли забыть о двойнике Джеффри.
Неожиданно около Корделии запорхала фея Осень.
— Вас тут спрашивают, — сообщила она.
Все четверо обернулись и недоуменно уставились на крошку-фею.
Наконец Корделия обрела дар речи.
— Меня? — осведомилась она.
— Всех вас. Этот человек с вас ростом, маленькая леди, и он пришел в лес один.
— Мальчик? — Магнус и Джеффри обменялись озадаченными взглядами. — Но кто бы мог нас разыскивать?
— А как его имя? — спросила у феи Корделия.
— Его зовут Алан, и он утверждает, что он — принц.
— Алан! — Корделия радостно хлопнула в ладоши, а мальчики разулыбались. — О, веди его сюда скорее!
Осень облегченно улыбнулась:
— Что ж, хорошо, что он вам знаком. Эльфы уже целый день невидимо сопровождают его к вам — ибо поначалу он искал вас в нескольких лигах отсюда, неподалеку от Раннимеда.
Дети, широко раскрыв глаза от удивления, переглянулись.
— Значит, он сам ушел из королевского дворца!
— Так оно и было, — подтвердила Осень. — Он сидел под сосной и кричал: «Колдовской Народец, на помощь!» Эльфы подобрались к нему поближе, увидели, что он — еще дитя, а потом показались и спросили: «Какая тебе нужна помощь?» И тогда он упросил эльфов, чтобы они отвели его к вам. Но они не захотели делать этого без вашего согласия: мало ли — а вдруг этот мальчик ваш враг?
— Да нет же, он — наш друг! Ну… хотя бы приятель. — (У детей чародеев друзей маловато.) — Ну, так ты приведешь его к нам?
— Конечно, раз вы просите, — ответила Осень и упорхала прочь. За ней молча последовала Лето.
— Опасно принцу разгуливать в одиночестве, — нахмурившись, покачал головой Магнус. — Разве он не понимает, что враги его отца могут схватить его и сделать заложником, дабы грозить королю?
— Алан ни о чем таком наверняка не думает, — довольно-таки уверенно заявил Джеффри. Они с принцем частенько устраивали дружеские потасовки, и потому он знал характер Алана лучше других.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
