Одинъ помещикъ, зять оптинскаго монаха, часто посегцавшш Оптину и Старца, однажды пришелъ къ Батюшке, который къ нёму обратился со словами: «Говорятъ» (Батюшка очень любилъ употреблять слово «говорятъ» для прикрытая своей прозорливости) «говорятъ, около тебя выгодное имеше продается, — купи».
Помещикъ удивился. — «Продается, батюшка — и какъ бы хорошо купить, да это мечта одна: имеше большое, просятъ чистыми деньгами — хоть дешево, а у меня денегъ нѣтъ».
«Денегъ … повторилъ тихо батюшка, деньги–то будутъ». Потомъ они перешли къ другимъ разговорамъ. На прогцаше о. Амвросш сказалъ: «Слышишь — имѣше–то купи». Помещикъ отправился домой на своихъ лошадяхъ. По дороге жилъ его дядя, богатый, но страшно скаредный старикъ, избегаемый всей родней. Такъ случилось, что пристать было негде и пришлось заехать къ дядѣ. Во время беседы дядя спрашиваетъ: «Отчего ты не купишь имеше, которое около тебя продается: хорошая покупка!» А тотъ отвечаетъ: — «Что спрашиваешь, дядюшка! Откуда мне столько денегь взять?» — «А если деньги найдутся: хочешь взаймы дамъ?» Племянникъ принялъ это за шутку, но дядя не шутилъ. Имеше было куплено и новый владЬлецъ прiехалъ распорядиться. Не прошло еще и недели, барину докладываютъ, что пришли купцы торговать лесъ. Лесь этого имешя они хотели купить не весь, а часть его. Стали говорить о цене: «Мы съ тобой, баринъ, торговаться не будемъ — цену сразу поставимъ», и назвали ту цену, за которое было куплено все имеше. Приходитъ къ батюшке состоятельный орловскш помещикъ, и, между прочимъ, объявляетъ, что хочетъ устроить водопроводъ въ своихъ обширныхъ яблоневыхъ садахъ. Батюшка уже весь охваченъ этимъ водопроводомъ. «Люди говорятъ, — начинаетъ онъ со своихъ обычныхъ въ подобныхъ случаяхъ словъ, — люди говорятъ, что вотъ какъ всего лучше», — и подробно описываетъ водопроводъ. Помещикъ, вернувшись въ деревню, начинаетъ читать объ этомъ предмете; оказывается, что батюшка описалъ последшя изобретешя по этой части. — Помещикъ снова въ Оптиной. «Ну, что водопроводъ?» — спрашиваетъ Батюшка. Вокругъ яблоки гнили, а у этого помещика — богатый урожай яблокъ. Прiехала къ старцу почетная женщина, о которой сочли нужнымъ немедленно доложить ему. — «У меня все равны — сказалъ старецъ, — мышка и маленькая, да пойди, поймай ее».
Мелочей для старца не существовало. Онъ зналъ, что все въ жизни имеетъ цену и свои последсгая; и потому не было вопроса, на который бы онъ не отвечалъ съ участаемъ и желашемъ добра. Однажды остановила Старца женщина, которая была нанята помещицей ходить за индюшками, но индюшки у нея почемуто кололи и хозяйка хотела ее разсчитать.
«Батюшка! — обратилась она къ нему со слезами, — силъ моихъ нЬтъ; сама надъ ними не доедаю, — пуще глазъ берегу, а колеютъ. Согнать меня барыня хочетъ. Пожалей меня, родимый». Присутствующее смеялись надъ ней. А Старецъ съ учаспемъ спросилъ ее, какъ она ихъ кормить, и далъ ей совать какъ ихъ содержать иначе, благословилъ ее и отпустилъ. Темъ же, которые смеялись надъ ней, онъ заметилъ, что въ этихъ индюшкахъ вся ея жизнь. После сделалось известнымъ, что индюшки у бабы уже не колели. Что касается исцеленш, имъ не было числа и перечислить ихъ въ этомъ, краткомъ очерке невозможно. Эти исцелешя Старецъ всячески прикрывалъ. Посылалъ больныхъ въ Пустынь къ преп. Тихону Калужскому, где былъ источникъ. До старца Амвроая въ этой Пустыни не было слышно объ исцеленныхъ. Можно думать, что преп. Тихонъ сталъ исцелять по молитве Старца. Иногда о. Амвросш посылалъ больныхъ къ свят. Митрофану Воронежскому. Бывало, что исцелялись на пути туда и возвращались назадъ благодарить Старца. Иногда онъ, какъ бы въ шутку, стукнетъ рукой по голове и болезнь проходить. Однажды чтецъ, читавшш молитвы, страдалъ сильной зубной болью. Вдругъ старецъ ударилъ его. Присутствуюгще усмехнулись, думая, что чтецъ, верно, сдЬлалъ ошибку въ чтеши. На деле же у него прекратилась зубная боль. Зная такую повадку Старца, некоторыя бабы обращались къ нему: «Батюшка Абросимъ! Побей меня, у меня голова болитъ.».
Люди исцелялись не только отъ немощей, но и отъ неисцЬльныхъ болезней. Приведемъ лишь одинъ случай. Разсказывала Монахиня Шамординской общины Агриппина. «Весной 1882 года на Пасху заболело у меня горло, — образовалась въ немъ рана, и я не могла ни есть, ни пить. Докторъ объявилъ, что у меня горловая чахотка, и я должна ожидать смерти. Отправилась къ Батюшке. Онъ и говорить мне: «изъ колодезя, что за скитомъ, бери въ ротъ воды, и ежедневно полощи горло до трехъ разъ». Черезъ три дня онъ самъ позвалъ меня къ себе. Доставь изъ подъ подушки три яйца и скушавъ желтки, вложи ль белки одинъ въ другой. Потомъ благословилъ о. iосифу, келейнику, принести воды изъ колодезя. Благословивъ воду, онъ велелъ ею растереться, вернувшись къ себе въ кёллiю, а яичные белки съесть.
«По приходе въ келлiю, меня растерли водой, и дали мне яичные белки, которые я проглотила безъ боли. После этого я спала целые сутки и, проснувшись, почувствовала, что болезнь моя прошла, и я совершенно выздоровела. Не медля, я отправилась къ Старцу. Монахини меня не узнали, подумавъ, что это не я, а родная моя сестра. Батюшка же меня встретилъ и благословилъ, сказавъ, что меня исцелилъ св. Тихонъ Калужскш. Съ техъ поръ я не страдала горломъ. Когда я объявила доктору о своемъ исцеленш, онъ сказалъ, что это совершилось надо мною чудо, и что болезнь моя естественными средствами не могла быть излечена».
Авторъ настоящей книги Иванъ Михайловичъ Концевичъ во время войны въ 1915 г. провелъ летше каникулы въ Оптиной Пустыни. Ежедневное хождеше въ скитъ всегда было поучительно для молодого студента, но старцы, занятые пргЬзжими посетителями, которые къ нимъ приходили со всякими скорбями, спещально не уделяли времени юному пришельцу. Они отдали его «на воспиташе» отцу iосифу (Полевому) опытному въ духовной жизни, прожившему въ Оптиной десятки летъ. Въ мiру — директоръ банка, онъ былъ широкообразованнымъ человекомъ. Въ течете двухъ месяцевъ, проведенныхъ И. М. въ Оптиной, часто, после церковных службъ, о. iосифъ приглашалъ И. М. въ свою келью. Въ беседе съ нимъ передъ молодымъ студентомъ раскрывался духовный мiръ.
Отъ о. iосифа И. М. услышалъ случай изъ жизни старца Амвроая, не попавшш въ его жизнеописашя.
Однажды старецъ Амвросш, согбенный, опираясь на палочку, откуда–то шелъ по дороге въ скитъ. Вдругъ ему представилась картина: стоить нагруженный возъ, рядомъ лежитъ мертвая лошадь, а надъ ней плачетъ крестьянинъ. Потеря лошади–кормилицы въ крестьянскомъ быту ведь сущая беда! Приблизившись къ павшей лошади, Старецъ сталъ трижды медленно ее обходить. Потомъ, взявъ хворостину, онъ стегнулъ лошадь, прикрикнувъ на нее: «Вставай, лентяйка!», и лошадь послушно поднялась на ноги.
Старецъ поучалъ народъ народными же пословицами и поговорками съ присущимъ ему юморомъ. Самую глубокую мудрость вкладывалъ онъ въ метия и остроумныя слова, для более легкаго усвоешя и запоминашя.
Напр., «Где просто, тамъ ангеловъ со сто, а где мудрено — тамъ ни одного». «Не хвались горохъ, что ты лучше бобовъ: размокнешь — самъ лопнешь». «Отчего человекъ бываетъ плохъ? — Оттого, что забываетъ, что надъ нимъ Богъ.».
«Кто мнитъ о себе, что имеетъ нечто, тотъ потеряетъ».
«Благое говорить — серебро разсыпать, а благоразумное молчаше — золото».
Одной особе, стыдившейся признаться въ грехе, онъ сказалъ: «Сидоръ да Карпъ въ Коломне проживаютъ, а грехъ да беда съ кемъ не бываютъ?» Она залилась слезами, бросилась Старцу въ ноги, и призналась въ своемъ грехе. «Праведныхъ ведетъ въ царство Божiе Апостолъ Петръ, а гретттньтхъ Сама Царица Небесная».
Въ день всЬхъ святыхъ Батюшка сказалъ: «Все они были, какъ и мы, грешные люди, но покаялись и, принявшись за дело спасешя, не оглядывались назадъ, какъ жена Лотова». На замечаше, что мы все смотримъ назадъ, Батюшка пояснилъ: «за то и подгоняютъ насъ розгами и бичемъ, т.е. скорбями да непрiятностями, чтобы не оглядывались».
Осуждавшей другихъ, Старецъ сказалъ:
«… у нихъ, м. б., есть такое тайное добро, которое выкупаетъ все другте въ нихъ недостатки, и которыхъ ты не видишь. Въ тебе же много способности къ жертве. Но Господь сказалъ: Милости хочу, а не жертвы. А милости–то у тебя и мало… Свои жертвы видишь и ими превозносишься. Смиряйся больше духомъ, — смиреше и дела заменяетъ. Терпи все невзгоды и предавайся Богу».
Такими и многими другими словами поучалъ и спасалъ приходягцш къ нему народъ.
Но Старцу, какъ и другимъ святымъ, было свойственно являться, по мере нужды, людямъ, находившимся въ обстояши, или на яву, или во сне, для оказашя имъ помощи. Вотъ несколько случаевъ.
Прибылъ къ старцу въ Шамордино человекъ Божш, именемъ Гаврюша, летъ сорока отъ роду, одинъ изъ техъ, кого Господь уподобилъ ДЁТЯМѣ, сказавъ, что таковыхъ есть Царсте Божiе (Лук. 18,16). Онъ жилъ въ Ливенскомъ уезде Орловской губерши и былъ разслабленъ, трясся всемъ теломъ и еле могъ говорить и принимать пищу. Ноги его не действовали; онъ лежалъ и молился Богу. Замечали, что ему многое открыто. Последнюю весну ему явился о. Амвросш и онъ всталъ на ноги и объявилъ, что идетъ въ Шамордино. Но т. к. ноги его были весьма слабы и походка неровная, то мать хотела его везсти по железной дороге, но онъ пошелъ пешкомъ. Старца онъ встретилъ подъ Шамординымъ. Тотъ тихо ехалъ откуда–то. Вокругъ него былъ народъ. — «Батюшка!», закричалъ Гаврюша своимъ малопонятнымъ языкомъ, — «ты меня звалъ, я пришелъ». Батюшка тотчасъ выгнелъ изъ экипажа, подошелъ къ нему и сказалъ: «здорово, гость дорогой! Ну, живи тутъ» …
