В целях развития своих лингвистических возможностей АНБ создало новое подразделение под названием Бюро современных лингвистических исследований (БСЛИ). БСЛИ не интересовало значение слов и фраз на иностранных языках. Оно искало надежные способы узнать, что твориться в голове у людей. Одно из направлений исследований в БСЛИ было связано с определением того, лжет человек или нет, путем простого наблюдения за ним и анализа его речи: «Многие признаки лживости распознать очень трудно, особенно если они едва уловимы и касаются, например, употребления времен глаголов или быстрой смены выражения лица. Сотрудники БСЛИ детально исследуют эти признаки с помощью современных методов статистического анализа с целью разработать рекомендации для выявления комбинаций таких признаков».
Другое направление исследований в БСЛИ касалось анализа отрывков текстов на иностранных языках— например, частично дешифрованных сообщений, текстовых файлов с поврежденного жесткого диска или стенограммы разговора с расшифровкой сказанного только одним из собеседников. БСЛИ пыталось реконструировать недостающие фрагменты текста. Перед БСЛИ также ставилась задача превращения людей с заурядными умственными способностями в настоящих гениев за счет обучения контролю за собственным мыслительным процессом. А участие АНБ в операциях по ликвидации террористов путем нанесения по ним прицельного ракетного удара потребовало от БСЛИ разработки более точных методов идентификации говорящего по фрагменту его речи.
Работа над системой «СВР», распознавание лжи, контроль над мыслительным процессом и идентификация диктора по фрагменту его речи — все это стало частью проекта модернизации АНБ под названием «Новатор». Начало ему было положено в 2000 году по распоряжению Хейдена. Однако с самого начала проект не заладился. Первый же контракт на 200 миллионов долларов был заключен с малоизвестной компьютерной фирмой «Победа», офис которой находился в подвале дома, где проживал ее владелец Норман Снайдер, бывший сотрудник АНБ. Результаты работ «Победы» по контракту были практически нулевыми. И хотя позднее список компаний, работавших по проекту «Новатор», пополнился такими гигантами, как «Боинг» и «ИБМ», но и они не смогли коренным образом изменить положение к лучшему.
Начиная проект «Новатор», Хейден рассчитывал решить одну из ключевых проблем, с которой АНБ столкнулось в 2000-е годы: «Мы добились впечатляющего успеха в том, что касается сбора разведывательной информации. Однако чем большего успеха мы здесь добиваемся, тем сильнее мы застреваем в пучине накопленной информации. «Новатор» должен был помочь нам справиться с этой информацией и сделать ее полезной для наших аналитиков».
Подводя промежуточные итоги проведенных работ по «Новатору», Хейден отметил изъяны в управлении проектом со стороны АНБ и несоответствие полученных результатов потраченным деньгам:
«Наши действительные расходы превысили запланированные на сотни миллионов долларов. Отставание по срокам оказалось еще большим… В конечном итоге мы пришли к выводу, что лучше не пытаться совершить революцию. Гораздо эффективнее двигаться к цели мелкими шагами, по спирали».
В августе 2005 года новым директором АНБ вместо Хейдена был назначен Кейт Александер. В отличие от своего предшественника Александер решил бороться с накопившимися проблемами поэтапно. Не пытаясь модернизировать всю систему в целом, он приступил к перестройке ее отдельных частей: «Я думаю, что единственный способ добиться успеха состоит не в гигантском прыжке вперед, а в ускоренном пошаговом развитии во всех областях, касающихся обработки данных, их визуализации и перехода от анализа данных эпохи индустриализации к анализу данных эпохи информационных технологий».
На смену «Новатору» пришел новый проект под названием «Турбулентность», который сразу же наглядно продемонстрировал, что назван так был отнюдь не зря. В одном из документов, подготовленных сенатским комитетом по делам вооруженных сил в марте 2007 года, говорилось: «Проект модернизации АНБ «Новатор» был завершен из-за проблем в управлении, при этом для его преемника оказались характерны те же самые недостатки в менеджменте, которыми страдает АНБ с момента окончания «холодной» войны».
Месяц спустя Александер получил для ознакомления аналитическую записку, подготовленную рабочей группой под руководством Джорджа Бартко, заместителя директора АНБ. В этой записке директору АНБ рекомендовалось сформулировать единую цель для всех сотрудников, разработать планы ее достижения, мобилизовать для этого имеющиеся ресурсы и сделать так, чтобы материальное вознаграждение находилось в прямой зависимости от степени успешности реализации разработанных планов.
Аналитическая записка Бартко со товарищи очень напоминала другую записку, которая была написана восемью годами ранее для Хейдена, только что заступившего на пост директора АНБ. Комментируя отсутствие прогресса в модернизации АНБ за период времени, прошедший с момента публикации первой аналитической записки, Бартко задался вопросом: «Если эти рекомендации уже давались прежде, что с тех пор изменилось?» И сам же ответил на него: «Сейчас для них пришло время. Они необходимы. От нас зависит не только настоящее, но и будущее американской нации».
Попытки в срочном порядке модернизировать АНБ были связаны с возраставшей ролью, которое агентство играло в разведывательном сообществе США. Прежде большую часть ценной разведывательной информации поставляло ЦРУ. Однако в 2000-е годы оно перестало выделяться среди других разведывательных агентств, исчерпав свои источники, из которых получало информацию. Свидетельством этому стало повсеместное закрытие компаний и инвестиционных банков по всему миру, которые служили прикрытием для ЦРУ. Из поставщиков разведывательной информации они превратились в источники нескончаемых многомиллионных счетов.
Поэтому президент Буш был вынужден подтолкнуть АНБ к проведению более активных операций как в области радиоразведки, так и в киберпространстве. Директор АНБ Александер стал не только верховным соглядатаем всей Америки, но и по совместительству ее главным хакером, возглавив центр ведения кибервойны — так называемый Совместный составной пункт командования боевыми действиями в компьютерных сетях (ССПК-БДКС). У военно-воздушных и военно-морских сил США имелись свои командные пункты для проведения военных операций в киберпространстве. Однако они преследовали, главным образом, оборонительные цели. В АНБ же основной упор делался именно на атакующих действиях против вражеской компьютерной системы, на проникновении в нее и выводе из строя. Для этого сначала производился сбор информации о компьютерной сети, выбранной в качестве объекта для атаки, затем осуществлялось проникновение вовнутрь с последующим внедрением вирусных программ и логических бомб.
Осознавая, какую опасность для России могли представлять средства ведения боевых действий в киберпространстве, которыми обладало АНБ, в марте 2008 году тогдашний президент России Владимир Путин подписал несколько указов для защиты государственных компьютерных сетей от атак извне. Одной из мер, предусмотренных этими указами, являлось отсутствие у компьютерных сетей, в которых циркулировала секретная информация, связи с другими сетями, имевшими выход за пределы России.
Начало исследованиям, которое вело АНБ в области кибероружия, было положено в 1996 году, когда директор ЦРУ Джон Дейч выступил с предложением создать кибервоенный центр в АНБ. В результате в 1999 году в составе АНБ появился Центр оперативных информационных технологий, который стал заниматься разработкой методов ведения кибератак. А в июле 2002 года президент Буш подписал директиву № 16 в области национальной безопасности. Согласно этой директиве, АНБ должно было написать регламент проведения кибератак на зарубежные компьютерные сети. Кроме того, президент США наделялся полномочиями отдавать приказ о начале упреждающей кибератаки против любого зарубежного государства.
Многие эксперты в области компьютерной безопасности довольно скептически отнеслись к президентской директиве № 16. Ведь другие страны запросто могли использовать против США те же средства ведения кибервойны, которыми обладали американцы. Тем более, что Соединенные Штаты открыто провозглашали эти средства вполне легитимными для применения безо всяких ограничений. Да и сами Соединенные Штаты, в силу очень высокой развитости своих компьютерных технологий, были бы более уязвимы, чем остальные, в случае развязывания неограниченной войны в киберпространстве.
АНБ регулярно отправляло своих взломщиков глобальных компьютерных сетей для повышения квалификации в учебный лагерь, где их учили новейшим методам проникновения сквозь сетевые защитные механизмы. Затем они проходили курс обучения в Национальной криптографической школе АНБ. И все равно АНБ не хватало собственных квалифицированных компьютерных взломщиков, и оно было вынуждено нанимать их на стороне — в основном в компаниях из Национального бизнес-парка.
