Нарин спала, когда Амит принес ее в номер на руках. С ребенком на руках – Амит смотрелся великолепно, словно создан, чтобы быть отцом. Волна нежности накатила на меня, глядя на них. Уложив ее на кровать, Амит подошел ко мне, положив ладони мне на плечи.
- Не желаешь искупаться вместе со мной? – его голос соблазнял и обещал море наслаждения, но я вынуждена была отказаться.
- Извини, мне нужно быть рядом с Нарин, когда она проснется.
- Хорошо, если все же передумаешь, я жду тебя… - и поцеловав прядь моих волос, он отстранился.
Когда Амит уходил, я долго задумчиво смотрела ему в след, а когда взглянула на Нарин, то поняла, что девочка наблюдает за мной.
- Мам, мы не вернемся домой? – на глазах малышки навернулись слезы.
- Нет, милая. Мы полетим на самолете. Помнишь, ты так этого хотела?
- Помню, но сейчас больше всего, я хочу к папе. – я вздохнула.
- Понимаешь, дорогая, у взрослых случается, когда им приходится расстаться…
- Вы больше не любите друг друга? – наивно спросила она. Решив, что слишком трудно будет объяснить ей свои чувства, я коротко кивнула в ответ на ее слова.
- Да, милая.
- Теперь ты любишь этого дядю?
- Да, солнышко. И я хочу, чтобы ты называла его папой. – я понимала, что слишком тороплю события, но разговор так хорошо шел, что не стала откладывать на потом.
- Но он ведь не мой папа…
- Теперь, когда мы будем жить вместе... – но Нарин перебила меня.
- Я не хочу с ним жить.
- Малышка, ты скоро привыкнешь. Амит очень хороший, он любит тебя.
- Он ведь меня не знает…
- Он знает тебя очень давно. Еще с тех пор, как ты была совсем крохой.
- И он приходил ко мне?
- Конечно, ты его очень любила. – лживые слова легко срывались с моих губ. Я ничуть не сожалела об этом, ведь эта ложь была во благо.
- Правда? – с сомнением спросила она, на что я кивнула. – Странно, я совсем его не помню.
- Конечно, ты ведь была совсем малышкой.
- Мам, - спустя молчание, позвала Нарин. – Я к папе хочу…
- Дорогая…
- Я скучаю по нему... почему мы не можем жить все вместе? – и она вновь заплакала.
- Прости, моя дорогая. – и я крепко обняла малышку.
- Все грустите? – с улыбкой произнес Амит, выходя из ванной комнаты. Нарин делала вид, что Амит ее не интересует, но на самом деле, украдкой поглядывала в его сторону.
- Привет. Мы с тобой так и не познакомились. Меня зовут Амит, а тебя? - Нарин неуверенно взглянула на меня, потом на Амита и снова на меня.
- Нарин Александра Маурер. – представилась полным именем малышка.
- Александра? – он взглянул на меня, но обратился к Нарин. – Знаешь, так звали мою маму. – конечно, он догадался. Помню, Амит рассказывал, что внешне точная копия мамы. Когда я увидела, что Нарин очень похожа на Амита, решила назвать ее именем его мамы.
- А у тебя только одно имя? - удивилась она.
- Нет, у меня, как и у тебя, есть второе имя. Мы с тобой особенные. – он заговорщицки улыбнулся девочке.
- Мой папа тоже особенный! – что можно сказать? Так хорошо начавшийся диалог испортился одним язвительным замечанием ребенка.
- Хорошо, пусть так. – кивнул он с доброжелательной улыбкой.
- А ты, дядя, где живешь?
- В Англии.
- А когда собираешься туда обратно? – провокационно спросила она, намекая, что ему пора домой.
- Завтра, вместе с тобой и мамой. – невозмутимо ответил Амит. Да, выдержка у него хороша, годы терапии не прошли впустую.
- Все равно не буду с вами жить! Убегу к папе! – закричала Нарин, падая на кровать и громко рыдая.
Амит вышел из комнаты, оставив меня наедине с рыдающей дочкой. Спустя некоторое время Нарин успокоилась и стала смотреть какие-то мультики по телевизору. Сейчас все происходящее ее совершенно не заботило. Муха пролетит она и не заметит. Такое случалось, когда она не получала желаемое, путем своих истерик. Сегодня из нее не выбьешь и словечка, сама заснет, а завтра проснется как ни в чем не бывало.
- Я купил билеты на завтра. В 12:40 вылет.
- Вот как… - он взял меня за руки.
- скоро, Анетт, очень скоро, ты будешь моей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Я уже твоя…
- Не совсем... Осталось кое-что важное…
- Что именно?
- Твоя рука и мое имя. А еще пора попрощаться с Беатрис и вернуть Анетт.
Беатрис… какое странное чувство… она стала частью меня, этакая домохозяйка, которая каждый день ждет с работы мужа и воспитывает дочь.
- Хорошо, Амит. – проведя пальчиком по груди Амита, заигрывая, прошептала я. – Знаю, ты принял ванну, но не хочешь еще искупаться со мной?
- С превеликим удовольствием, Анетт. А как же Нарин?
- С ней будет все хорошо. До завтрашнего дня она не заговорит с нами. Такая уж наша дочь. – пожала плечами я.
У входа в ванную комнату Амит звонко хлопнул меня по ягодицам, а я захихикала, как шестнадцатилетняя девчонка. Да-а, он вновь сводил меня с ума. Ничто не способно это изменить.
В ванной мы разделись до гола. Словно впервые увидев его обнаженным, я стала гладить мускулистые руки, плечи и грудь. Чувствуя его кожей, я распалялась все мучительней от прикосновений к нему.
- Твоя грудь совсем не изменилась, малышка. Ты не кормила ей?
- Из-за стресса я лишилась этой возможности.
- Люблю ее! – порывисто, почти рыча, сказал Амит. Прижимая меня к стене, он прикоснулся губами к груди. С силой посасывая, кусая и облизывая, Амит ласкал меня руками. Цепляясь в удовольствии за его волосы, я тянула их в порыве страсти. Амиту это особенно нравилось. Судорожно сводя ноги вместе, я сдерживала громкие стоны. Амит упал на колени, раздвигая ладонью мои ноги… прикосновения языка к трепещущей плоти, унесли меня в небеса. Бессознательно из горла вырвался стон… вспоминая, что в комнате маленький ребенок, пообещала вести себя тише. Конвульсивно выгибаясь и кусая Амита за плечи, я заглушала громкие стоны, срывающиеся из моего горла. Дыхание участилось… пульс ускорился, бросило в жар: я была на вершине экстаза. Обмякшая, совсем без сил - упала на Амита, он улыбнулся, целуя мои губы. Взяв меня на руки, опустил в воду. Чувствуя горячее блаженство, я еще больше расслабилась. Амит погрузился в воду рядом со мной. Вновь его губы на моих губах. Посадив меня сверху, он вошел в меня, как нож в масло. Я задохнулась от блаженства, наполняющего меня изнутри. Началась бешенная скачка, вода плескалась и расплескивалась из джакузи. Полностью погруженные в свои чувства и ощущения - нас это не волновало. В блаженстве Амит закрыл глаза. Шепча мое имя, коснулся кончиком языка моей губы, сорвало голову, и я бросилась к его губам, пытаясь утолить жажду в поцелуе.
Наше дыхание, стоны - все смешалось в одно целое, неделимое. Утопая в потоке страсти и наслаждения, оргазм накрыл нас с головой. Целуя глаза, виски, щеки и губы, я испытывала благодарность за доставленное блаженство. Я была счастлива. Только с Амитом я испытывала такие чувства.
Понежившись в джакузи некоторое время, я вытерла насухо кожу тела. Следом за мной, поцеловав мою спину, поднялся и Амит.
- Боже, какая ты сладкая! Не могу от тебя оторваться.
- Пора выходить, мы и так добрый час здесь. – с улыбкой ответила я, касаясь его губами.
- Я с удовольствием заперся бы с тобой на целый день.
- Я и не сомневалась. – погладив его по щеке и поцеловав коротко в губы, я отметила про себя, как красивы его глаза, они вновь сияли, блаженно прикрытые. Расслабленные и полностью удовлетворённые, мы вышли из ванной.
Войдя в комнату, я увидела, что Нарин нигде нет. Телевизор включен, а постель пуста. В тот момент я испытала полнейший ужас от понимания, что моя малышка сбежала и сейчас совсем одна на темных ужасных улицах. За каждым углом ее могли поджидать опасности.
Наскоро одевшись, мы стали искать дочку по всему отелю, но ее нигде не было. Никто не видел, как она выходила. Посмотрев запись с камер наблюдения, мы убедились, что Нарин вышла на улицу.
- Амит, нужно разделиться.
