Смирнов молчал. Раньше он думал, что шеф перегибает палку со своей сверхбдительностью, но сейчас понял: дело запахло жареным.
— Ты понимаешь, что это значит, капитан?!
То, что комбат называет его «капитаном», тоже было очень дурным признаком.
— Или ты забыл, что такое Южный пост? Так вспомнишь, когда на руках браслеты защелкнутся!
— Да ничего я не забыл, Евгений Александрович! Он у меня под полным контролем! И проверяли его по-всякому, и ни одного прокола…
— Ты не понял, капитан?! У тебя в смене обосновалась очень темная лошадка! Я хочу знать — кто он такой! Может, засланный казачок-то? А ты мне всякую хрень на уши вешаешь!
— Виноват, Евгений Александрович, виноват… Поправлю, все поправлю…
— Поправлять по-серьезному надо! — полковник вернулся на свое место, сел, откинулся в кресле, глянул в окно, за которым была хорошо видна Степнянская трасса с плотным потоком автотранспорта, дающим жизнь службе ГИБДД.
— Я посоветуюсь с серьезными людьми, — комбат показал пальцем в потолок, как будто эти люди находились на чердаке или на крыше. — Они пришлют спецов. Тут надо все службы подтягивать, своими силами не обойдемся!
* * *
Через день, в конце смены, Смирнову кто-то позвонил на мобильник.
— Я от Симакова, — раздался в трубке вязкий мужской голос.
Неприятный, надо сказать, голос, хотя в чем состоит эта неприятность, начальник смены определить не мог. Может быть, в неукротимой уверенности, что все другие люди — дерьмо…
— После смены подъезжай в «Замок», там перетрем. Скажешь — к Феликсу.
Собеседник отключился. Начальник смены понял, что это и есть «спец». Однако он немногословен… Капитану разговор не понравился. Впрочем, это была не та ситуация, в которой можно что-нибудь выбирать.
Он полез в сейф, достал копию «объективки» на Колтунова, сложил вчетверо и спрятал во внутренний карман кителя. Потом посмотрел в окно.
Новичок проверял какой-то «лексус». Он не боялся тормозить дорогие машины и вел себя с владельцами довольно жестко. Откуда такая смелость у обычного сержанта? И почему он подходит не к окошку водителя, как все, а с противоположной стороны, почему держит автомат наготове под мышкой, почему часто требует, чтобы водитель вышел из машины? Это выучка не гаишника, а кого-то другого… Неужели…?
Возле «Замка» он увидел перламутровую «мазду» с номером «005» и все понял. Это тачка одного хмурого опера, который по своим возможностям превосходит некоторых начальников РОВД. Недавно он разбился на Придонской трассе, искалечил пассажирку, но вышел сухим из воды и вот купил точно такую же тачку, поставил прежний номер: как будто ничего не произошло. Как его фамилия? Но как он ни напрягался, так и не вспомнил.
Смирнов покрутился на веранде, заглянул в почти пустой зал, но никого, похожего на хозяина перламутровой «мазды» не обнаружил. Несмотря на то что он был в форме, никто не спешил помочь милиционеру, да и вообще обслуживающий персонал не обращал на него внимания.
— Я к Феликсу, — сказал он, поймав за рукав пробегающего по неизвестным делам молодого официанта.
Тот любезно улыбнулся и провел его к массивной деревянной двери.
— Сюда, пожалуйста!
За дверью располагался небольшой кабинет, в котором, прямо с шампура, уплетал шашлык, запивая коньяком, маленький, верткий человечек с морщинистым лицом хитрой лисицы и маленькими блеклыми глазками. У него был длинный, сплющенный на висках череп, покрытый редкими волосами. Напротив сидел высокий чернявый парень, похожий на ворону. «Как в басне „Лиса и Ворона“», — почему-то подумал Смирнов. Но «басенная» картина быстро пропала: чернявый тут же поднялся и ушел, а похожий на лису кивнул:
— Садись, капитан! Я Феликс. Знаешь меня?
— Встречались. Ты приезжал на пост несколько раз, решать вопросы… Только фамилию забыл.
Зажав зубами очередной кусок мяса, Феликс сдернул его с шампура так, что Смирнову показалось, будто зубы заскрежетали о металл. Капитану тоже захотелось есть. Он надеялся, что сейчас последует естественное в такой ситуации предложение поужинать.
— Воскобойников, — с полным ртом проговорил Феликс. — Давай объективку.
Прожевывая мясо, он внимательно прочитал листок с текстом, напечатанным через один интервал. Потом прочел еще раз.
— Каких он «телок» любит?
— Не знаю, — недоуменно покачал головой Смирнов.
— Это плохо, — строго сказал Воскобойников и допил коньяк. — Можешь идти. Вся информация будет у Симакова. Понадобится — я с тобой свяжусь.
Капитан понял, что надежда на бесплатный ужин не оправдалась.
Через неделю его вызвал комбат. Он был мрачнее тучи.
— Проверили адрес его родителей в Воронеже, там такие никогда не жили! — процедил полковник. — Больше того, ни один Сергей Колтунов в год его рождения не появлялся на свет. И позже не появлялся, и раньше. И вообще ни одного похожего по фамилии и возрасту человека в Воронеже не обнаружено. Как и следов его родителей.
— Тогда кто же он? — удивился комбат.
— Кто, кто! Конь в пальто! — остроумно ответил Симаков. — Засланный казачок, как я и говорил!
— Ну и дела, — только и смог вымолвить начальник смены. У него подогнулись ноги.
— Не ссы! — грубо сказал комбат. — «Зеленый коридор» временно закрываем. Все серьезные дела — побоку! «Откаты» тоже мне не вози. Прячь где-нибудь до поры… Обычная мелочевка пусть идет, а то подозрительно будет. Но тоже осторожно. С Колтунова глаз не сводить! Сейчас его просветят со всех сторон, основательно. И все тайны узнаем!
* * *
Новенькая серо-голубая «королла» стояла на обочине со спущенным колесом, рядом прохаживалась красивая длинноволосая девушка с мобильным телефоном и тщетно пыталась кому-то дозвониться. Колтунов притормозил.
— Здесь нет приема! — сказал он, опустив правое стекло.
— Ой, что же мне делать? — мелодичным голоском произнесла девушка. — Вы бы не могли мне помочь? Вызвать эвакуатор, что ли…
— Зачем эвакуатор? — Сергей вылез из машины. — Запаска есть?
— Конечно! — красавица улыбнулась. У нее было милое скромное лицо, ухоженная кожа, хорошо промытые волосы, большие карие глаза и очень приятный голос. Сергей почувствовал себя неловко, у него никогда не было таких девушек. Даже среди просто знакомых.
Он быстро поменял колесо, бросил спущенный скат в багажник. В этот момент у него мелькнуло ощущение какой-то неправильности: может, оттого, что грязное колесо пришлось положить на чистый полик, рядом с двумя парами туфелек — на «шпильке» и на низком каблуке, а может, от чего-то другого. Но сейчас Сергей не мог сосредоточиться.
— Спасибо! — девушка обнажила ослепительно белые мелкие зубки и протянула руку.
— У меня руки грязные… — Сергей показал испачканные ладони.
— Ничего, сейчас вытрем влажной салфеткой, — она погладила Сергея по тыльной стороне кисти.
Пальцы у нее была гладкие и теплые.
— Меня зовут Ангелина…
— Сергей, — сказал Колтунов и, спохватившись, добавил:
— Очень приятно!
— Вы меня так выручили, что бы я без вас делала? — карие глаза лучились искренней благодарностью. — Вот, возьмите салфетку…
— Теперь и вы меня выручили, — пошутил Сергей.
— А знаете что, давайте поедем в какое-нибудь кафе, и я угощу вас кофе, — неожиданно предложила Ангелина.
Сергей взглянул на часы.
— Не получится. У меня встреча с товарищем.
— Тогда после встречи? Запишите мой номер…
Она продиктовала цифры, и Сергей ввел их в память своего телефона.
— Теперь наберите, чтобы проверить…
Сергей так и сделал. Аппарат Ангелины издал нежную трель, такую же мелодичную, как ее голосок.
— Отлично! — обрадовалась девушка. — Теперь у нас есть номера друг друга, значит, не потеряемся! Не прощаюсь!
В сознании сержанта вновь мелькнуло ощущение неправильности. Но оно было столь мимолетным, что даже прошедший специальный психологический тренинг Сергей не обратил на него внимания. А может, дело было не в мимолетности, а в притягательных флюидах, которые исходили от Ангелины.
Посигналив, серо-голубая «королла» рванулась с места, быстро набрала скорость, и скрылась за поворотом с указателем «Тиходонск — 3 км». Колтунов «раскочегарил» свою «пятерку» и натужно потянулся по остывшему следу.
Потом он долго петлял по улицам Тиходонска — со стороны могло показаться, что он не знает города или запутался в местном движении: мудрецы из мэрии запретили левые повороты, и теперь приходилось накручивать огромные круги вправо. Трудно сказать, какая из этих двух, а может, и некая третья причина сыграла свою роль, но только через сорок минут красная «пятерка» подъехала к тыльному въезду в ботанический сад и растворилась в сгустившихся сумерках. Место было запущенным и пустынным, зловеще шелестели высокие деревья, густой кустарник казался черной изгородью.
